[Aliena]

Лучшее, что попадалось мне о Гренландии и эскимоссах - это "Саламина" и Гренландский дневник"
Рокуэлла Кента.
Он - американский художник, жил какое-то время между аборигенами, с аборигенами и великолепно
живописал их быт.

[Klerkon]

Недаром американского художника и путешественника, всю свою жизнь придерживающегося социалистических убеждений, особо ценили в СССР, сделав при Хрущеве председателем Национального комитета американо-советской дружбы, а в 1962 г. — почетным членом советской Академии художеств.





Советские школьники на уроках английского языка разучивали тексты вроде «our friend Rockwell Kent», местные знаменитости хвастались полученными от заокеанского таланта автографами, а библиофилы и интеллигенция восторгались оригинальными иллюстрациями к «Моби Дику» и скандинавским сагам...


Объектом пристального интереса Рокуэлла Кента (1882-1971) являлась отнюдь не только Гренландия, еще в 1918-1919 гг. он побывал на Аляске, посвятив ее природе и людям первую свою книгу «В диком краю», в 1923 году посетил Огненную Землю, оставив в книге «Плавание к югу от Магелланова пролива» сочувственные отзывы о ее вымирающих аборигенах, а в 1926 г. несколько месяцев жил и работал в Ирландии.


Наблюдательный, любознательный и объективный, Кент умел мастерски запечатлеть на своих рисунках и литографиях не только оригинальную внешность, но и черты характера как близких, так и едва знакомых, чем-то, тем не менее, заинтересовавших его людей.


Гренландию Р. Кент посетил трижды: в 1929, 1931-1932 и 1934-1935 гг.


Помимо повести «Саламина» (рус. пер. 1961) , немало страниц посвящено тамошним жителям и в его автобиографической книге «Это я, Господи!» (рус. пер. 1965).





Как раз в эти времена этот покрытый ледниками крупнейший в мире остров стал объектом соперничества между капиталистическими странами, в первую очередь США, Великобританией, Канадой, а метрополия Дания стала постепенно терять над ним контроль. Эскимосы-калаалиты познавали все «прелести» европеизации, включая деньги, алкоголь, сифилис и пр. Заметное имущественное расслоение, развращение молодежи, распад семей, постепенная утрата национальных традиций, в том числе промысловых и охотничьих — все это не ускользало от глаза художника…


Рассматривая рисунки Кента, следует принять во внимание, что изучавшееся им местное население, которое ныне принято называть просто «гренландцами», со времен Ханса Эгеде подверглось не только христианизации, но и значительной метисации, поэтому многие изображенные художником персонажи, включая и его подругу Саламину, имеют заметные европеоидные черты.




Саламина.



Cаламина, развешивающая белье.



Анна.



Юстина с ребенком за плечами.



Регина-модница.



Полина — «арктический жаворонок».



Беата, вот кто умел танцевать!



Мала — бедное, старое, полусумасшедшее существо,
зато искусная артистка.



Местная старушка на прогулке.



Милая старушка, жена Павиа Амоссена, несет воду,
чтобы сварить ему кофе.



Молодая мать с ребенком.



И другая — со своим...



Сара — жена Исаака, мать Абрахама, Иохана
и Мартина.



Карен, жена Давида, свежующая тюленя.



Давид, муж Карен.



Олаби.



Йорн.



Охотник в зимней одежде; куртка из оленьей шкуры,
брюки — из собачьей, варежки — из тюленьей.



Эскимос в «полной куртке».



Эскимос с каяком.


Источник: https://detectivebooks.ru/book/29620410/?page=59

[Aliena]

Klerkon

Как раз в эти времена этот покрытый ледниками крупнейший в мире остров стал объектом соперничества между капиталистическими странами

...
Аккурат в эти годы на - хотя бы - восточный берег Гренландии претендавала Норвегия.
Были устроены метеостанции - под норвежским флагом! - с круглогодичными вахтами.

Логика норвежцев была проста: первые островитяне прибыли из Исландии населённой
норвежцами...
У моего знакомого на такой станции работал отец, два года.


P.S. А Р.Кента перечитала всё, что было в городских библиотеках.

[Klerkon]

Aliena

Аккурат в эти годы на - хотя бы - восточный берег Гренландии претендавала Норвегия.

И это верно. Попыткам освоения Восточной Гренландии Норвегией в 1920-е годы посвящена приключенческая драма Ханса Петера Моланда «Ноль градусов Кельвина» (Kjærlighetens kjøtere, 1995), в которой первую свою заметную роль сыграл ныне всемирно известный шведский актер Стеллан Скарсгард.

YouTube

[ONDERMAN]

Klerkon

Гренландию Р. Кент посетил трижды: в 1929, 1931-1932 и 1934-1935 гг

Забавно, что искавший в Гренландии уединения Р. Кент попал в гущу самого настоящего провинциального общества, скованного массой предрассудков, мелким наивным чванством (правда, чванством не вещами) и первобытной бесцеремонностью. И двухлетних впечатлений художнику-писателю хватило на то, чтобы еще десятки лет спустя все описывать и описывать эти свои приключения.

\В.Е. Возгрина (Гренландия и гренландцы. М.: Мысль. 1984. - 157 с.\

[Klerkon]

Aliena

Р.Кента перечитала всё, что было в городских библиотеках.

Ни в коей мере не желая хвастаться, скажу, что лично мне удалось в 2000-х приобрести — буквально «за копейки» — почти все книги Р. Кента, изданные на русском языке в 1960-1970 гг. Кроме одной, редкой — «На диком острове», выпущенной мизерным тиражом в Эстонии в середине 1980-х гг.

Вообще, из 24 опубликованных в англоязычных странах книг Р. Кента в СССР издано всего 6:

http://litresp.ru/chitat/ru/%D0%9A/k...rokuelle-kente

Сегодня для подавляющего большинства наших соотечественников, особенно молодых, они — увы! — не представляют особой ценности, и, по сути, интересуют лишь любителей жанра и ценителей художественного таланта автора.

Авторитет покойного американского художника несколько поколеблен был в конце 1980-х — начале 1990-х гг., когда некоторые недобросовестные журналисты и публицисты походя записали его чуть ли не в «коммунистическую партию США» и в «сторонники Сталина». На самом деле, отношение Рокуэлла Кента и к коммунистической идеологии, и к социализму в СССР было весьма осторожным и критическим. Как, впрочем, и ко всему, что он описывал в своих книгах и изображал на картинах, рисунках и литографиях.

Не забываем и о религии: как-никак, мемуары свои он назвал «Это я, Господи!»

Считаю, что, вне зависимости от политики, идеологии и художественных вкусов, само по себе обсуждение «гренландской темы» — в принципе невозможно без упоминания Рокуэлла Кента и его книг.

[Haleygr]

Для меня, Рокуэлл Кент прежде всего художник. Певец Севера.
Помню как в конце 70-х впервые увидел его работы в Пушкинском музее изобразительных искусств. Удивительные картины.



Когда смотришь на это полотно, кажется, что солнце реально слепит глаза!

Мои любимые:


Собаки во фиорде Кангердлуарссук (1933)


Гора Ассинибойн (1952)

А какие замечательные у Кента иллюстрации к Моби Дику.




Пушкинский
Эрмитаж

[Klerkon]

Особенностью старинных научно-географических сочинений являлось то, что в них нередко встречались объемистые отступления от основной темы, в том числе познавательного содержания, которым, в силу ряда причин, уделяется меньше внимания со стороны как иследователей, так и широкого читателя.

Таково и объемистое сочинение немецкого естествоиспытателя и путешественника Адама Олеария (Adam Olearius; наст. имя Адам Ольшлегель, 1599-1671) «Описание путешествия в Московию, и через Московию в Персию и обратно» (1647), содержащее массу не всегда объективных, но однозначно ценных этнографических наблюдений.





Исследователи обычно обращают внимание преимущественно на те сведения, который ученый подданный герцогов Голштинских сообщает о русских и прочих народах обширного Московского государства, в котором он побывал четырежды: в 1634, 1636, 1639 и 1643 годах.

Вместе с тем, в записках любознательного и эрудированного немца содержится важное отступление, посвященное истории изучения, антропологии, обычаям и бытовой культуре гренландских эскимосов-калаалитов, которых он сравнивает с самоедами (ненцами) Русского Севера и даже татарами.

Наблюдения создателя знаменитого Готторпского глобуса, подаренного в начале XVIII столетия Петру Первому, еще более ценны тем, что он лично общался с тремя эскимосками, привезенными в Голштинию датчанами, явно проявив по отношению к ним некоторое участие.

Обращает на себя внимание, что начитанный Олеарий, постоянно ссылающийся на множество имен путешественников и исследователей, в середине XVII в. хорошо знал и об открытии Гренландии викингами, и о существовании там в прошлом вымерших колоний норманнских поселенцев. При этом он, подобно многим географам своего времени, по-видимому, отождествлял Гренландию и Грумант-Шпицберген, а также ничего не знал о скандинавских сагах, введенных в научный оборот значительно позже.

Приводя фрагмент сочинения Олеария, сочту возможным не только немного отредактировать его, но и дополнить своими скромными пояснениями, заключенными в квадратные скобки, делающими знакомство с ним более доступным.



Карта Гренландии и Исландии фламандского картографа Питера Бертиуса.
1616 г. Обратите внимание на массивы суши к северу и к западу от острова
Гренландия. Баффинова земля открыта была Мартином Фробишером еще в
1576 г., остров Элсмир — самим Уильямом Баффином только в 1616 г.



КНИГА 3.


ГЛАВА IV.


О Гренландцах.


«Так как, благосклонный читатель, в предыдущей главе я упомянул о Гренландцах, в которых нахожу много сходного с самоедами и другими, также с татарами, встречавшимися нам в нашем путешествии, и, кроме того, вижу в них и иные, достойные замечания, стороны, то полагаю нелишним сделать небольшое отступление в нашем повествовании и остановиться немного на народе Гренландцах, тем более, что я сам их видел, слышал и до некоторой степени ознакомился с их особенностями и свойствами.

Сначала, впрочем, упомяну о том, что было известно и писано о Гренландцах до настоящего времени, и за тем перейду к описанию состояния, в котором они теперь находятся.

Древние мироописатели, географы и естествоиспытатели, каковы: Птолемей, Страбон, Плиний, Солин и другие, знали только 3 части света: Европу, Азию и Африку, четвертая же часть Америка, гадательно, и только со стороны передних островов, открыта в 1492 году по P. X. Христофором Колумбом, а через пять лет после этого Америк Веспуций [т. е. Америго Веспуччи] открыл уже целый материк, и по нем земля эта и до ныне называется Америкой.

Поэтому в те времена о других землях и пародах, которые находились вне сказанных трех частей (какова и Гренландия), из древних писателей узнать ни чего нельзя; и хотя они упоминают о некоторых северных островах, которые Помпоний Мела называет Оркадскими, из этого все таки ничего верного и особенного извлечь невозможно.

Гренландия лежит в Ледовитом море за островом Исландией и, по сказанию недавно плававшего туда датского корабля, в 60 милях за этим островом. Многие считали Гренландию островом, но вероятно, что она на восток упирается в Татарию, а на запад в Америку, как это сказано будет сейчас ниже сего.



Обложка датского издания «Истории Исландии»
Арнгримура Йоунсона (Arngrímur Jónsson). 1643 г.


Арнгрим Иона (Arngrim Jonas), исландец, упоминает в Хронографии, которую он называет «Specimen Islandiae historicum», что Гренландия в первые открыта в 982 году по P. X., четыре года спустя она была занята и заселена Эрихом Руфом, или Рыжеволосым, из Норвегии, который, происходя от благородного рода и имея большое состояние, переселился в Исландию с отцом своим, Торвальдом (некоторые говорят, вследствие убийства, совершенного им в Норвегии).

Не могши здесь, по смерти отца своего, ужиться в мире с некоторыми знатными родоначальниками Исландии, он сел на корабль и поплыл далее на север, где и попал на Гренландию, Так как земля эта, в том месте, где он пристал к ней, найдена была поросшею превосходною зеленой травой, то он и дал ей такое название, Гренландия (Gruenland), т. е. «Зеленая земля». Потом и многие другие исландцы, по молве о прекрасной стране, последовали за Эрихом в Гренландию на кораблях и со множеством народа,

14 лет спустя, именно в 1000 году по P. X., сын Эриха, по имени Лейф, поплыл из Гренландии в Норвегию, где королем Олаем [т. е. Олавом Трюгвассоном] обращен был в христианскую веру и крещен. Потом этот Лейф (Leiff) с одним священником снова возвратился в Гренландию, и довел дело обращения в христианство до того, что отец его, Эрих, со всем народом своим крестился и также принял христианскую веру.

Эти последователи и потомки Эриха после размножились, проникли далее внутрь земли, построили города и монастыри, имели в них своих епископов, из которых о некоторых повествует помянутый Арнгрим, доводя их до 1389 года по P. X.

Гарде (Garde) — город — был там в то время епископской столицею. В 1023 году по P. X. Гренландия настолько, насколько она была тогда известна, платила дань королю Норвежскому, и в 1261 году совершенно сделалась ему подвластной.

Датский историк Понтан [имеется в виду голландский историк Йохан Исаак Понтанус (Johan Isaaksz Pontanus), 1571–1639] утверждает, что в 834 году по P. X. император Людовик [Людовик I Благочестивый, 814—840] и папа Григорий IV [827—844] назначили епископа Бременского и Гамбургского Ансгария архиепископом в Северные земли, причем будто бы ясно названы, в числе сказанных земель, также «Исландия и Гренландия», как это явствует из дипломатических документов, которые тогда сообщены были епископу и которые находятся в 4-й книге Понтана.



Руины древнескандинавской церкви Хвалси (Hvalsey kirken)
в Какорктоке, Гренландия.


Поэтому Гренландия была будто бы открыта и обращена в христианство гораздо прежде, чем упомянуто выше. Исландец же Арнгрим Иона положительно противоречит этому писателю и, основываясь на своих древностях и истории, говорит, что в это время Гренландия вовсе не была еще известна, а тем менее обращена в христианство. Он считает поэтому такое известие за сочинение и вымысел, которые Понтан употребил в подтверждение своего ложного мнения об Исландии, называя ее «древнейшею частью света», и потому он, Арнгрим Иона, думает, что в подлинных дипломатических актах (autographis diplomatarum) названий Гренландия и Исландия быть не может, о чем подробнее можно читать в помянутом его «Specimine».

В Бременской хронике [т. е. сочинении Адама Бременского] хотя и значится, что в 858 году папа Николай, подобно Григорию IV, назначил Ансгария легатом и викарием Апостольского престола для всех язычников, Датчан, Шведов и Славян (Sclaven), но о Гренландии при этом ни слова не упоминается. Также, ни в «Annalibus Baronii» [хронике Цезаря Барония], ни в «Conciliis Magnis», которые тщательно проверены папским библиотекарем и изданы в Париже в 1644 году, решительно нет указаний на то, чтобы в это время было апостольское посольство, направленное в Гренландию.

В первое время исландские и норвежские корабли часто посещали Гренландию, но со времени королевы Маргариты [Маргарита Датская (Margrete Valdemarsdatter, 1353 — 1412), подписавшая в 1397 г. Кальмарскую унию], когда доходы с Гренландии достались в удел норвежских королей, никто не смел более ездить туда без особого дозволения.

Так, несколько мореплавателей, отправившихся туда без этого позволения в 1389 году, были казнены смертию, так как они не могли доказать, что их загнали в Гренландию буря и великая опасность, и что они против воли своей попали в нее.

Вскоре после того Королева послала туда собственные свои корабли, которые, однако, не возвратились назад. То же повторилось спустя несколько лет и после. Так как вместе с таким строгим запрещением, и самое плавание морем представляло великие опасности, то его неохотно предпринимали, и, таким образом, дошло до того, что плавание в Гренландию совершенно прекратилось.

Здесь упомяну странное для меня известие, которое утверждает Понтан, именно, будь то бы в прежние времена мореплавание в Гренландию не было так опасно, как теперь, и по тому будто тогда массы льда в тех местах не скоплялись в таком громадном количестве, в каком накопляются там в настоящее время, вследствие чего плавание туда и приставание к земле сделались теперь очень затруднительны и опасны.

Почему же в настоящее время должно быть там больше ледяных глыб, чем за несколько сот, или даже тысяч лет тому назад, или по чему их было тогда не так много, как теперь? Так как свет существует уже так давно и всякий год в нем бывают зима и лето, в которые лед образуется и тает, то следует по этому допустить, что иногда в летнее время лед не совершенно растаявает, и что это случалось позднее, а в прежнее время не бывало. Или же он должен доказать, что в древности зима там была не столь сурова, либо лето жарче, чем теперь.

Но, в таком случае, как же случилось, что теперь опять можно плавать и приставать в Гренландию, как доказываюсь это совершенные туда год, два и 3 года тому назад путешествия датчан?

В правление датских королей Христиана III [Кристиан III, 1535-1559] и Фридриха II [Фредерик II, 1559-1588] началось снова давно оставленное плавание в Гренландию; но некоторые плаватели не могли отыскать опять материка ее, другие же хотя и видели землю, не могли пристать к ней, как, например, корабль, посланный королем Фридрихом в 1588 году под начальством Магнуса Геннигсена (Hennigsen), который, по неизвестной причине, простоял спокойно среди моря, не могши продвинуться далее, и воротился назад, не исполнивши дела, для которого был отправлен.

Английская королева Елизавета [Елизавета I Тюдор, 1558-1603] также посылала в Гренландию моряка, по имени Мартин Форбисер (Forbisser) [капер Мартин Фробишер, 1539-1594], с 3-мя кораблями, которые хотя и пристали к земле, но не осмелились проникнуть глубже в нее, по тому что встретились там с народом диким, недоверчивым, хитрым, своенравным и враждебным, как подробнее говорится об этом в gомянутом выше мореплавании.



Экспедиционный барк Мартина Фробишера «Габриэль» у берегов
Гренландии.


В 1605 году король датский Христиан IV [Кристиан IV, 1588-1648] снова задумал отправить корабли в Гренландию, для чего приобрел опытного морехода из Англии, и, под начальством адмирала Гоцке Линденава [т. е. Годеке Линденау (Gotzke Lindenaw)], послал 3 корабля, которые достигли Гренландии. Адмирал с своим кораблем с северо-восточной стороны, английский же мореход, оттесненный льдом, в другом месте, водном заливе, лежащем на юго-западе, следовательно, по их мнению, совершенно на другой противоположной стороне. Этот последний англичанин нашел там несколько удобных пристаней, хорошую почву, обильную зелеными лугами и жителей удобнее и лучше одетыми, чем на другой стороне.

Дикари, впрочем, в обоих местах охотно выменивали свои товары на датские, особенно же зеркала, ножи, сталь и железо; золото и серебро мало обращали на себя их внимание. Адмирал схватил двух дикарей, пришедших к нему на судно, и силою задержал их на корабле; подобно ему англичанин, в своем месте, задержал троих дикарей, за что, в отмщение и с намерением освободить и возвратить захваченных насильно, другие дикари начали было бросать каменьями и стрелять из лука в датчан, но были избиты и рассеяны сильным ружейным огнем последних. Таким образом датчане взяли этих пятерых дикарей с собою в Данию.

На следующий год король вторично послал в Гренландию Гоцке с 5-ю кораблями, и отправил с ним и троих из пленных дикарей, которые охотно согласились на это; но один из них на пути умер, другой же, имея ввиду, что он должен будет снова вернуться в Данию, бросился вводу и утонул.

В это путешествие датчане хотя и достигли берегов Гренландии, но дикари, может быть, вследствие похищения у них в прошлом году пятерых людей, не хотели торговать с ними и вообще выказали себя довольно враждебно, так что слуга Гоцке, дерзнувший высадиться на берег, в надежде завязать с дикарями мирную торговлю, был схвачен ими, убит и растерзан на части.

Со своей стороны, датчане в другом месте захватили диких, плававших на своих маленьких судах подле корабля и за кораблем, и вместе с этими судами их, взяли их к себе на корабли.

На следующий год король послал снова в Гренландию два корабля, которые, хотя и доплыли до того, что имели ее ввиду у себя, но пристать к ней, по причине множества льдов, словно высокие горы нагроможденных друг на друге, не могли, и но тому безуспешно вернулись домой.



Китобойный промысел у берегов Гренландии. Гравюра XVIII в.


После этого король не посылал уже кораблей в Гренландию; но некоторые копенгагенские купцы, согласившись между собою, снарядили два корабля, и в 1636 году послали их в Гренландию; корабли эти пристали здесь у пролива Дэвисова (Freiо Davis), открытого впервые Джоном Дэвисом в 1586 году, поторговали с дикарями, и за тем двух из них схватили, привязали к мачте и увезли с собою.

Отъехавши несколько миль от Гренландии, и бывши уже в открытом море, датчане развязали своих пленных дикарей, которые тотчас же бросились в море, поплыли на север и без сомнения потонули. Что касается до дикарей, оставшихся еще в Дании, то король приказал сторожить их особым приставленным для того людям и иметь о них надлежащее попечение.

Но любовь к родине, в сторону которой они часто обращались вздыхая, побудила некоторых из них отважиться на опасные предприятия: так, когда им дозволен был свободный вход и выход из дома их пребывания, то, по нерадению надзиравших за ними, они завладели своими лодками, весьма небольшими и могущими поместить на себе только одного человека, и пустились на них в море, в надежде достигнуть своего далекого отечества; но эти смелые беглецы в 10 милях от Зунда были выкинуты бурею на берег, захвачены крестьянами и снова доставлены в Копенгаген.

Двое из этих потерпевших крушение вторично решились на побег, уплыли на своих раякках (Rajakka) [т. е. каяках], как называют они свои маленькие лодки, но один из них, ушедши на несколько миль в море, был пойман и возвращен назад, другой же уплыл далеко и пропал без вести.

Остальные дикари оставались еще лет 12 в Дании, но постоянно тосковали по своей родине, и наконец перемерли с горя один за другим. После сказанного последнего плавания, Датские корабли около 20 лет не посещали более Гренландии.

По вступлении же ныне царствующего датского короля Фридриха III [Фредерик III, 1648-1670], снова вспомнили о Гренландии. Так как Его Королевское Величество по природе своей был склонен ко всякого рода знаниям и предприятиям, свойственным владетельным особам, то он приказал, между прочим, возобновить плавание в Гренландию, оказавшееся выгодным, за несколько лет назад, для чего и соблаговолил, чтобы главный управляющий таможнею, господин Генрих Миллер (знатный и богатый человек в Копенгагене, также особенный любитель всего чужестранного и необыкновенного), по своему начертанию устроил первый опыт поездки в Гренландию.



Фредерик III, король Дании в 1648-1670 гг.


Поэтому Генрих Миллер в 1652 году снарядил корабль и отправил его в Гренландию под начальством капитана Давида Даннеля (Dannel), человека опытного и искусного в мореходстве. Так как первое такое путешествие совершено было благополучно, то тот же корабль, с темь же капитаном, плавали туда еще и все следующие два года, и всякий раз счастливо возвращались домой.

Новейшее туда путешествие совершено в 1654 году. Корабль вышел из Копенгагена весною и в конце июля прибыл в Гренландию, и именно в таком месте, где страна состоит вся из скал, высоких гор, покрытых снегом, и самый берег занесен был множеством льду. Так как но скалистому дну моря на якоре держаться было нельзя, то корабль пробыл там только несколько дней.

Дикие вскоре собрались около корабля на своих маленьких судах, которых было до ста, и, хотя сначала были недоверчивы и не хотели было всходить на корабль, но когда увидали, что их дружески приглашают знаками и оказывают им доброе расположение, то сделались смелее, взошли на корабль и начали торговать с приезжими.

Некоторые привозили с собою на судно и нескольких женщин, ради любопытства посмотреть чужестранцев и приобресть что-нибудь от них своим обычным способом; этот народ вообще довольно страстный, к любодеянию склонный, и на это нет у них ни какого запрещения; вследствие этой склонности некоторые из дикарей были захвачены датчанами.

Так, когда под конец датский корабль готовился уже отправиться домой, в числе дикарей, явившихся на корабль для торговли, прибыло и несколько дикарок, и одна из них очень пожелала выменять у одного боцмана пару ножей, за которые предлагала тюленью шкуру, но боцман не хотел тюленьей шкуры, которую не ставил ни во что, и разными телодвижениями и знаками дал понять дикарке, что он желал бы попользоваться за свои ножи ее «живым мехом».

Как только дикарка поняла это, тотчас же сняла панталоны и хотела было лечь на верхней палубе, в присутствии всего бывшего тут народа. Когда же боцман вразумил ее, что такое дело неприлично делать при людях, и что она для этого должна пойти с ним в корабельный трюм, дикарка обратилась к своему отцу, находившемуся тут же, и спросила его: что делать и должна ли она пойти с боцманом?

Отец согласился, и тогда за дикаркой спустились в трюм из дикарей еще две старухи, мальчик и девочка, с намерением посмотреть, как будет «совершаться торг». Но только что все они сошли вниз, как люк закрыли, распустили паруса, и корабль пустился в море.

Как скоро дикие увидали, что они были обмануты, то подняли на корабле и внутри его громкий и жалобный вопль, и те из них, которые были на свободе на корабле, тотчас же бросились с него в море и поплыли на свои суда: Многие из них, на этих судах своих, преследовал и корабль несколько миль, в надежде освободить их пленных товарищей. Мальчик, оставшийся на корабле, был так дик и проворен, что оставил в руках у боцмана, который держал его, свое платье и бежал было; потом, когда этот боцман схватил было его уже раздетого, то вырвался и из рук и, пролезши через нее, в котором был проведен якорный канат, и которое было довольно просторно, спрыгнул вводу и уплыл.

Не хотели датчане удерживать еще одной старухи дикарки, которую было захватили; поэтому они знаками объяснили дикарям, следовавшим за ними на своих судах, чтобы они взяли и ее, и таким образом освободились от нее.

И так на корабле осталось только четверо диких, а именно: один мужчина, две женщины и девочка, которые все сначала были неистовы и злы; но когда их стали дружески уговаривать, ласково с ними обращаться, и когда им дали понять, что их опять привезут со временем в их отечество, то они стали смирнее и несколько успокоились.



Североевропейское трехмачтовое парусное судно середины XVII в.


Когда, прибывши в Норвегию, взошли на тамошние горы, то дикарь мужчина сделался даже весел и расходился до того, что схватил было за колени одну знатную госпожу, пришедшую взглянуть на дикарей. Этот бедняга после все-таки не доехал до Дании и умер на корабле. Дочь его, видя, что душа его скоро должна отлететь, крепко закутала его лицо в свое платье, и в таком положении дикарь и умер. Через несколько часов дочь, страшными воплями оплакав своего отца, закутала потом его в полотно и бросила за край корабля. Имя этого дикаря было Игиоб (Ihiob).

Оставшиеся три дикарки привезены здоровые в Данию. У старейшей из них, женщины 45 лет, по имени Кюнелинг (Kueneling), осталось дома двое детей. Средняя, 25 лет, называлась Кабелау (Kabelau), и через нее-то захвачены были и все остальные. Младшая, девочка 13 лет, называлась Сигоко (Sigoko).

В Дании в это время обнаружилась моровая язва, свирепствовавшая там целый год, вследствие чего Его Королевское Величество, датский король, переехал на житье в Голштинию, в г. Фленсбург (Flensburg), куда привезены были и сказанные три Гренландки, содержавшиеся там до возвращения Его Величества домой. Для наблюдения за этими Гренландками, для продовольствия и снабжения их всем необходимым, и для обучения их датскому языку, приставлен был особый фельдшер, уроженец Поморский, [т. е. Померании] по имени Рейнгольд Горн (Hormrrn), умный и способный для этого дела человек, который путешествовал в Гренландию и знаком был с языком тамошних обитателей.

Его Королевское Величество, по особой доброте своей, оказывал пленным дикаркам своим всевозможную милость, одарял их разного рода подарками, которые были им приятны, или нравились им, и приказал, с прежним же кораблем, который Его Королевское Величество снова намерен был послать в Гренландию, отвезти туда и сказанных Гренландок к их соотечественникам. Цель возвращения дикарок на родину состояла в том, чтобы они сообщили своим о благодеяниях и добрых свойствах датчан, и тем хотя бы отчасти побудили Гренландцев сблизиться и вести с ними торговлю, а за тем имелось ввиду и достохвальнейшее намерение — распространение между этими дикарями христианской веры.

Его Королевское Величество присылал помянутых трех дикарок на показ в Готторпе к моему государю, герцогу Шлезвиг-Голштинскому, так как этот последний был особенный любитель и охотник знать и видеть все, что Бог и природа производит и воспитывает в отдаленнейших частях света.



Фридрих III Гольштейн-Готторпский (1616-1659).


В бытность этих Гренландок в Готторпе, они прожили несколько дней в моем доме, где я достаточно изучил их свойства. Они были низкого роста, коренасты, широколицы, самая старшая и самая младшая с черными небольшими глазами, короткими руками и ногами, и ходят они этими последними носками внутрь (косолапо). Во всем этом, по наружному виду, они походят на самоедов, или ногайских татар (как прямо утверждает это Иоанн де Лает (de Laet) в «De originibus gentium Americarum» (1643), но только Гренландцы гораздо чернее (темно-желтого цвета, подобно испорченной оливе), имеют кожу мягкую, на ощупь будто шелк. Тело у них гораздо чернее, или темнее, лица.

Но средняя, по имени Кабелау, была не так черна, как другие, имела гораздо большие глаза и обнаруживала вообще более смышлености, способностей и веселости. Надо думать, что она была из потомков христиан, за несколько сот лет живших в Гренландии, или принадлежала к особой секте, по тому что она и ела не все то, что ели другие две, как, например , она не ела нечистых животных и птиц, а также и ни чего из внутренностей животных: легких, печени, сердца и кишок.

Гренландки имеют черные, как уголь, гладкие волосы, которые они свивают в кучку на макушке; у мужчин лицо более морщиновато, и губы толще, чем у женщин, волосы на бороде тонкие, или редкие, некоторые же и вовсе не имеют волос на бороде, как самоеды. Лица взрослых Гренландок все раскрашены были темно-синими полосами, как у американцев [т. е. индейцев], т. е. от нижней губы до конца подбородка, и за тем ниже вдоль шеи. У одной из помянутых выше Гренландок было 13, а у другой 15 таких полос, шириною в суровую нитку, проведенных рядом одна шире другой. В верхней части носа между глазами, идет также полоса, расходящаяся на лбу и идущая над бровями до висков, где заканчивается двумя чертами, на подобие вилки. Подобные же черты есть у них и под глазами.



Женщины-калаалитки. Фото начала XX в.


Все эти знаки выделывают они себе в коже иголкою с ниткою, намазанною черным жиром. Они считают такие знаки украшением, которое на наши глаза отвратительно, и иметь их могут женщины только взрослые; поэтому только две старшие Гренландки был и с этими знаками, у третьей же, 13-летней, их не было.

Они показывали еще две дырочки на ушах и объяснили, что они носят в них большие кольца. Женщины, не имевшие даже детей, имеют длинные, висячие груди, с длинными же и черными, как уголь, сосками; чтобы кормить дитя грудью, женщины вскидывают обыкновенно груди наверх через плечо, к голове и ко рту ребенка, который висит у них на спине за плечами...

Язык и произношение походят на «татарское»: они говорят и бормочут быстро, при чем слова у них большею частиц как бы задерживаются в palatu или в верхней части горла, и произносятся cum ratione quadain, или вполовину картаво, особенно когда в словах встречается буква Г. (g), как, например — kagsua. Подобно китайскому, во всем их языке нет буквы р; поэтому они не могут хорошо выговаривать слова, в которых находится эта буква, как, например, слово Herreе, которое они произносят Helle.

Вообще язык их особенный, не имеющий ничего общего с одним из языков европейских; и хотя некоторые отдельные слова звучат иногда сходно с датскими и норвежскими, как, например, madmad, кушанье всякого рода; коnae, женский пол; posak, кошелек; тем не менее самый язык их далек от того и другого.

Очень может быть, что теперешние Гренландцы удержали некоторые слова от древних исландских и норвежских пришельцев и купцов, которые с течением времени были истреблены дикарями; но из этого не следует еще, чтобы, по этому у Гренландцев был и норвежский язык, как это думает Г. Грот (Н. Grotius). У них есть тоже. несколько слов, сходных с греческими и латинскими, как, напр., iliout, солнце; igne, огонь; keileng, небо; Nau, корабль, как это бывает и с другими языками; но из этого нельзя еще выводить ничего верного...

[далее перечислено около 100 слов из языка гренландских эскимосов]

Гренландцы одноземцев своих зовут Inguin, а чужестранцев — Kablunassuin.



Карта Гренландии 1747 г. по данным норвежского миссионера
Ханса Эгеде.


Одежда Гренландцев делается из тюленьей шкуры и оленьей кожи, шерстью наружу, как у cамоедов. Внутри она подбита пухом птиц, преимущественно лебедей, диких гусей, уток и чаек; летом она выворачивается перьем наружу. Мужчины и женщины одеваются почти одинаково: они носят узкие штаны и кафтаны наподобие фуфаек или коротких курток, едва достигающих до сиденья; в верхней части этих курток приделывается нечто вроде колпака или капора, для покрытия шеи и головы (как монашеские клобуки), и в этих-то колпаках есть различие: у мужчин он лежит низко, плотно к голове, у женщин же он в пол-аршина вышиною; различие это происходить от способа ношения волос, которые женщины завязывают высокою кучею посреди головы.

Кроме того, у женщин кафтаны или куртки заканчиваются спереди и сзади длинными клипами, идущими до колен, в мужских же кафтанах клиньев этих нет.

Порты или штаны у мужчин идут до колен, у некоторых даже ниже; у женщин же они заканчиваются короче, гораздо выше колен у толстого мяса, так что едва прикрывают сиденье. Место от конца штанов до сапог, которые на ладонь не доходят до колен, отчасти у них совершенно голое.

Рубахи Гренландцы делают себе из разрезанных и высушенных тюленьих кишок, которые они тонкими ремешками сшивают вместе; они коротки, едва доходят до сиденья и называются у них каписил (Kapissil).

По прибытии трех Гренландок, о которых мы говорили, в Фленсбург, для них приказали сделать длинные шерстяные платья. Когда несколько платьев этих, сделанных из шерстяной материи различного цвета, предложили им на выбор, то они бросились на платья зеленого цвета. Цвет этот они особенно любят.

Жилища их в их отечестве составляют хижины и шалаши. Для устройства хижин они вырывают землю на пол-аршина, обтыкают вырытое место тычинами из растений и обтягивают эти последние шкурою тюленей и моржей.

Точно также этими шкурами обтягивают они с обеих сторон и легкий остов (делаемый частию из рыбных костей, частию же из дерева) своих маленьких лодок. Лодочки эти имеют вид утка, заостренного с обоих концов; глубиною вдоль локтя, шириною почти в локоть, и по средине оставляется отверстие, в которое только что может пролезть человек; в это отверстие влезает пловец, протягивая ноги вперед. Кафтан свой он плотно привязывает к краям отверстия, завязывает его также плотно на руках и у головы, чтобы вода не могла к нему проникнуть ни как им образом.

Для плавания на такой лодочке он употребляет только одно весло, которое прямо идет на обе стороны, или имеет по обеим сторонам наконечники и гладкие лопатки, которыми он и держится в равновесии, и если опрокинется волною, то с помощью их может тотчас же опять стать прямо.

Гренландцы, для своего удовольствия, и для того, чтоб показать себя перед чужестранцами, часто нарочно опрокидываются в волны в этих своих лодочках, и за тем тотчас же становятся опять прямо и плывут как ни в чем не бывало. На таких лодках они пускаются смело на несколько миль в море, и плавают на них так быстро, что наши многовесельные судна не могут последовать за ними.

Главнейшее занятие Гренландцев составляет ловля в море рыбы, которую они добывают с помощью лука и стрел (важнейшего их орудия), или же ловят удочками. Удочки свои делают они не из железа, а из рыбьей кости, из которой они мастерски изготовляют их, и называют эти удочки карлуза (Karlusa).

Особенно искусны они в ловле китов, хотя и ловят их совсем иным образом, чем европейцы. Для ловли их, равно как и для ловли тюленей и моржей, они употребляют весьма длинный ремень, вырезанный из рыбьей кожи, который они называют агла (Agla); на конец этого ремня привязывают длинную стрелу или багор, снабженный несколькими крючками и называемый у них аненнинг (Anenning), а на другом конце надутую воздухом тюленью кожу, по-ихнему авата (Аwata). Когда стрела попадет в рыбу, то рыбу пускают плыть вглубь с этою стрелою, при чем надутая кожа, держась на воде, показывает след рыбы; вынырнет рыба снова на поверхность, тут в нее пускают еще несколько стрел, и когда она потеряет уже много крови и ослабеет, ее убивают и волокут на берег. Такая ловля доставляет им главнейшее средство питания, но тому что в стране их преимущественная пища заключается в рыбьем жире, особенно в жире тюленей, который они едят охотно и в огромном количестве.



Китобойный промысел эскимосов Гренландии в первой пол.
XVIII в. по описанию миссионера Ханса Эгеде.


Кроме того, они едят всякого рода сушеную и сырую морскую рыбу, особенно большую и жирную Hellbutten, особый род щуки, больших птиц, водящихся там во множестве, оленей и другую дичь, и даже нечистых животных, на прим., лисицу и собаку. Эту последнюю едят они, впрочем, не в сыром виде, как пишут некоторые, но вареную и вместе с рыбьим жиром, который он и даже и пьют охотно, так что кроме жиру пьют только воду.

Им давали вина, но они не могли его пить, находили его кислым и поскорее запивали его водою. Воды вливают они в себя невообразимо огромное количество, охотно едят лед и снег, и пьют даже во время ночи.

Они ели в Дании всякого рода мясо, диких и домашних животных, треску ели сырую и вареную; но все их кушанья изготовляются без соли и кореньев, по тому что они терпеть не могут ни соленого, ни сладкого , ни кислого, как, например, ни сахару, ни уксусу. Хлеба они также не ели, но размоченный в мясном бульоне они ели его, и при том ложкою. Мясо, когда едят, отрезывают кусочками у самого рта.

Охотно также едят они сушеную, не вареную треску, которую приправляют ворванью, или маслом, и откусывают кусками. Горшки в Гренландии делаются из особого сероватого, легко режущегося камня, [т. е. мыльного камня] который, когда пропитается ворванью, делается твердым и выдерживает сильный огонь. Ножи свои делают они из боковых зубов морской рыбы, которую они зовут ekuluksua, piso.

Кушанья их вообще, приготовленные по их способу, безвредные для их природы, приобвыкшей к разным гадостям, легко могут быть вредны здоровью не привыкшего к ним, и даже опасны для его жизни.

Что касается до природы и нрава Гренландцев, то вообще их можно назвать дикарями, так как у них нет большого ума, ни какого воспитания, вежливости и стыда; живут они по-скотски, издают в своих одеждах очень неприятный запах, никогда не моются, и если попадет какая нечистота им на руки, то они облизывают ее, как собаки, и наконец едят собственные гадости с своего тела.

Три помянуты я выше Гренландки, впрочем, отвыкли от этой отвратительной привычки. Смотрят они пасмурно, редко смеются, и большая часть их робки, недоверчивы, хитры и необузданны, как значится это в приведенных выше путешествиях в Гренландию...

Но Гренландцы на пространстве своего отечества в разных местах бывают различны, как свидетельствуют о том Гоцке, Линдав и английский мореход. Этот последний в том месте, где он пристал и высадился, на юго-западе страны, нашел как самую страну, так и народонаселение в ней, гораздо лучше, нежели Гоцке в своей более суровой стороне.

Наши три Гренландки тихи и легко перенимают из того, что видят. Одна из них, когда я нарисовал при ней карандашом руку и лицо, довольно порядочно смогла подражать мне. Средняя, Кабелау, начала уже хорошо исполнять разного рода ручные работы, которыми охотно занимаются наши девицы, как, например, вязанье и тому подобное.



Датско-эскимосские метисы Гренландии. Фотография 1909 г.


Когда во Фленсбурге давали балет для Его Королевского Величества, то на него взяли и сказанных трех Гренландок, чтобы они могли позаимствоваться в танцах, и как ни удивительны были для них эти танцы, они все-таки научились немного и смогли подражать им. Собственные же их танцы состояли в том, что они изгибались в дугу смычком, скакали то в ту, то в другую сторону и били в ладоши, поднимая к верху руки. Если, впрочем, они охотно и легко перенимали иные вещи, то учиться датскому языку, напротив, охоты не имели, хотя отчетливо выговаривали все выражения, которые заставляли их повторять.

Ни серебру, ни деньгам ни как им Гренландки вовсе не давали ни какой цены, но очень дорожили железом, сталью и всеми вещами, сделанными из этих металлов, как, например, ножами, ножницами, топорами, шпагами, гвоздями и подобным ими, Одной из них я предложил нож и червонец, другой нож и рейхсталер, предоставив им на волю взять, что хотят, и обе они взяли ножи, оставив деньги мне.

Торгуются с чужестранцами Гренландцы следующим образом: выбрав из чужеземных товаров то, что им нужно, они кладут их в одну кучку, и за тем в другой помещают свои товары в таком количестве, которое они считают достаточным для обмена. Потом каждая из торгующихся сторон отбирает, или добавляет, часть своих товаров до тех пор, пока согласится в стоимости обмениваемых товаров.

Товары преимущественно вымениваемые ими у чужестранцев, составляют, как сказано уже: ножи, ножницы, иглы, зеркала ленты., железо, сталь, стеклянные бусы и проч.; ихние же товары заключаются: в тюленьей шкуре, в тюленьем и китовом жире, рыбьем жире и роге единорога [т. е. нарвала].

Единорог этот, впрочем, не есть четвероногое, на земле живущее животное, а особый род кита, водящийся в Гренландском море. Рог у этого животного растет впереди носа, и по тому скорее может быть назван зубом, нежели рогом. Что этот рог не есть принадлежность четвероногого животного, доказывается тем, что он имеет силу и действие, приписываемые рогу морского единорога, именно, что он употребляется против яда, как это дознано в разных местах и, между прочим, три года тому назад в Копенгагене, покойным и знаменитым врачом Олаем Вурмом, а еще недавно и у нас в опытах над несколькими собаками.

Корабль помянутого выше г-на Генриха Миллера привез несколько таких рогов единорогов, и один из них находится в Готторпе, в Палате редкостей Его Княжеской Светлости, моего Милостивейшего Государя, вместе с рыболовными снастями, лодкой и одеждой гренландцев, а также портретами трех гренландок. Рог этот величиною 8 фут, и 2 дюйма и весом 18 фунтов. В палате же редкостей (Кунсткамере) Его Величества Короля Датского находится рог еще 6-ю дюймами длиннее этого.





Из такого рога дикие делают свои багры для ловли больших рыб и наконечники для стрел, также своего рода рубящие и режущие орудия, которые они отлично обтачивают на камнях. Какие кроме того предметы и богатства находятся в Гренландии, можно видеть в неоднократно уже упомянутом описании мореплавания, которое издал (описал) Христофор Лe Блон (Le Blon), а именно: там есть дорогой мрамор всех возможных цветов и в некоторых местах шпат, тальк и слюда. В том месте Гренландии, где высадился английский мореход, по испарению (дыму, пару), восходившему из земли, заключили, что в стране находятся серные рудники.

Посланные на корабле в Гренландию королем Фридрихом II нашли там богатую серебряную руду, давшую 100 фунтов 26 унцев чистого серебра.

Купеческий корабль, плававший в Гренландию в 1636 году, нашел там у одной речки песок, цветом и тяжестью похожий на золото; этим песком экипаж наполнил большую часть корабля; но когда он возвратился в Данию, то песок этот этот дан был на пробу одному золотых дел мастеру. Когда же из этой пробы ни чего не вышло, то песок этот, не подвергаясь более основательному исследованию, выбросили в море, для облегчения корабля, как бы от излишней тяжести. Потом раскаивались в этом, когда увидали, что из подобного же песка, найденного в Норвежских горах, другой опытный золотых дел мастер извлек золото хорошего качества.

Много лет протекло, и немногие знали, что горы Северных стран богаты серебром и золотом, но теперь, спустя несколько лет, это окончательно узнано: особенно в Норвегии открыты богатые серебром рудокопни, из которых добывают большие глыбы чистого серебра, и я сам недавно видел и держал в руках кусок такого серебра, у Его Величества Датского Короля, в тридцать фунтов весом.

Что касается до веры Гренландцев, то не могли еще узнать, в чем именно она заключается. Несомненно то, что они — язычники и идолопоклонники, и одного их идола, найденного на берегу Дэвисова пролива, мы приобрели из Палаты редкостей Палудана (Paludanus). Идол этот довольно грубо вырезан из дерева, величиною в пол-локтя, одет в перья и шерсть и обвешан небольшими продолговатыми зубами животных, или зверей.

Когда я показал Гренландкам этого идола, они тотчас признали его, называли его Nalymguisang и объяснили, что дети их обыкновенно пляшут перед ним. Дети же должны обращаться по временам к солнцу и плакать, когда оно взошло ясно. Должно думать, что они обожают солнце, как пишет это и Иоанн Лае (Laet) основываясь на других сведениях. Ни в какое другое время не слыхали и не видали, чтобы они молились, вставая от сна, или ложась спать, ни перед едою, ни после ее.

Цейлер (Zeilerus), в своем описании Скандии или Schonen, говорит, что они, как и лапонцы [т. е. саамы], весьма искусны в чародействе, своими заклинаниями могут насылать грозу и поставлять таким образом в опасность корабли чужестранцев, для того, чтобы им удобнее было грабить их. Об этом хотя и не слышно в новейших недавних путешествиях в Гренландию, но полагают, что подобная проделка имела место тогда, когда корабль Магнуса Геннингсена должен был простоять на море в бездействии и вернуться безуспешно, как говорили мы выше об этом.

Они придают большое значение заклинаниям, произносимым ими, как это видно из следующего: когда кто ни будь из бывших у нас Гренландцев заболевал, то здоровый ложился подле больного навзничь; на него садился потом больной, обвязывал голову здорового повязкой, втыкал за эту повязку у лба палку, которую беспрестанно приподымал голову здорового и при этом что-то много говорил. Приподнималась таким образом голова вначале легко, потом все труднее и труднее, а наконец больной и вовсе не мог приподнимать головы здорового. Тогда страждущий начинал произносить уже совсем другие слова и снова, принимался приподнимать тем же способом голову здорового, но только наоборот, вначале с трудом, и за тем, чем далее, тем легче. Какое представление или понятие связывают они с такого рода действиями, известно одному Богу.

У себя Гренландцы не признают ни какого начальства, не имеют ни какого различия состояний; но у кого больше детей, луков и стрел, кто больше набьет рыбы и диких зверей, тот и считается у них богатейшим и знатнейшим.



Гренландские эскимосы-калаалиты. Фото 1920-х гг.


В отношении естественных свойств обитателей этой страны, особенно же что касается темно-желтого цвета их кожи, то свойство это дает достаточные причины каждому удивляться ему; ибо цвет этот можно предполагать только в жарких, а не в таких сурово-холодных, странах, в которых живут Гренландцы... Если б такой темный цвет происходил только от одного солнечного жара, то Гренландцы, не подверженные ему, телом своим были бы не так черны, но гораздо белее, как и cамоеды, которые живут под одной с ними линией неба, или под одной высотою полюса...

Я также, вместе с некоторыми другими, держусь мнения, что происхождение Гренландцев должно быть из Америки и из «Татарии», и что Гренландия должна на восток примыкать к Америке, а на запад к Татарии, или даже соединяться с ними посредством какого ни будь узкого пролива, через который легко можно было бы пройти и проехать.

Цейлер, в приведенном выше сочинении, думает, что Гренландия соприкасается также с Лапонией, ибо жители ее, как и лапонцы, имеют общую наклонность к чародейству. Что, следовательно, Гренландцы, имеющие чисто «американский» цвет и внутренние свойства, а лицо и волосы «татарские», пришли с запада, из Америки, смешались с татарами и удержали свой цвет в такой холодной местности, как и мавры в нашей стране...

Для дальнейшего подтверждения такого мнения, приведу здесь место из описания «Западной Индии» Иоанна де Лае (Johannes de Laet), [т. е. «Истории Нового Света» голландского географа Йоханнеса де Лаэта, 1581-1649] где он пишет об острове, называемом «Новая Земля» (Terra Nova), который лежит против Гренландии, на запад, в Америке: «Писавшие об этой стране единогласно свидетельствуют, что восточная и западная ее части не обитаемы ни каким известным народом, но посещаются варварами, которые шатаются туда и сюда. Это — грубые, дикие люди, которые не признают и не боятся ни Бога, ни какого либо правления. Живут они более как звери, чем как люди, и так как они во всем сходны с обитателями Северных частей материка, то, без сомнения, и одного с ними происхождения. Они невелики ростом, черноволосы и с приплюснутыми носами. Одежда их, как и жилища, делаются из шкур морских животных. Они весьма искусны в китоловстве, в добывании из китоворвани (жиру) и чрезвычайно трудолюбивы и услужливы по отношению к Французам и Испанцам, которые ежегодно приезжают в пролив Св. Лаврентия для ловли китов...»

Из сих обстоятельств видно, что эти люди, по природе горячие, темно-желтые и с расписанными лицами, во всех своих действиях, жизни, нравах и виде сходны с Гренландцами, и по тому Гренландцы (так говоря) могут быть названы «Североамериканцами». Также, что Гренландия не есть вовсе отдельная от Америки земля, не смотря на пролив Дэвиса (Freto Davis), который отделяет их и которым возражают против сказанного предположения, говоря, что море это никто еще не переходил. Но его должно скорее считать заливом, которых там много, и которые, будучи окружены землей, подобно стоячим озерам, легко замерзают.

Из сказанного ясно, что весьма ученый Г. Грот (Н. Grotius) очень ошибается, говоря, что Гренландия, и даже все огромное пространство целой половины Америки до перешейка (Isthmum) и города Панамы (Рапогаа), заселено Норвежцами; ибо жители ее ни видом, ни цветом, ни языком вовсе не похожи на Норвежцев, но совершенно сходны с Африканцами и Татарами. В этом согласны со мною помянутые де Лае и Горн, достаточно в таком случае опровергающие Грота....»



Источник: http://www.vostlit.info/Texts/rus7/O...phtml?id=13878

[ONDERMAN]

Klerkon

Что касается до природы и нрава Гренландцев, то вообще их можно назвать дикарями, так как у них нет большого ума, ни какого воспитания, вежливости и стыда; живут они по-скотски, издают в своих одеждах очень неприятный запах, никогда не моются, и если попадет какая нечистота им на руки, то они облизывают ее, как собаки, и наконец едят собственные гадости с своего тела.

Знакомые нотки от "Просвещенной Европы " услышал)))
....Они практически так же и о России в 17 веке говорили
Католический патер Ю. Крижанич, нашедший в России вторую родину, а потому беспристрастный по отношению к ней, сообщает, что наиболее характерными чертами местных нравов являлись лживость, грубость и дикость московских жителей и ужасающее пьянство и содомия, порок, которым хвастают даже публично, а предаются ему при свидетелях.
https://culture.wikireading.ru/47631

[Klerkon]

ONDERMAN

Ю. Крижанич, нашедший в России вторую родину, а потому беспристрастный по отношению к ней, сообщает, что наиболее характерными чертами местных нравов являлись лживость, грубость и дикость московских жителей и ужасающее пьянство и содомия, порок, которым хвастают даже публично, а предаются ему при свидетелях.

Примерно то же самое сообщает в своем сочинении о московитах Адам Олеарий, на него историки ссылаются постоянно. Но у русских в XVII веке была своя государственность, а у эскимосов нет...


Карты Питера Бертиуса (1616) и Ханса Эгеде (1747) почему-то не отображаются, поэтому разместим их снова в большем масштабе:

[Klerkon]

В дополнение к материалу о национальном гренландско-эскимосском художнике Ароне из Кангека от 20 мая 2018 г. решил разместить здесь еще один его рисунок, точнее, книжную иллюстрацию, из коллекции Британской библиотеки (Лондон).

[Klerkon]

Также, принеся свои извинения, в дополнение к вышеприведенной выдержке из сочинения Адама Олеария «Описание путешествия в Московию, и через в Московию в Персию и обратно» привожу гравюру из его 2-го переработанного издания 1656 года, которую не смог найти 15 июля:



«Гренландцы» на гравюре к сочинению А. Олеария.


В качестве комментария позволю себе заметить, что изображенные на ней четверо «гренландцев» внешне не особенно походят на представителей арктической расы или палеоазиатов. Не исключено, что художнику, имя которого мне, к сожалению, установить не удалось, позировали датчане или немцы, возможно моряки с китобойных или иных промысловых судов.

Трудно предположить, чтобы ему, или же самому немецкому ученому сер. XVII в. доступны были достоверные изображения вымерших к тому времени скандинавских поселенцев острова с «типично европейскими» или «смешанными чертами» лиц.

Впрочем, в мировой истории тайн и загадок не счесть....

[Aliena]

YouTube

...