[Klerkon]

Helly

т.к. даже на маленькуюю зарплату можно снять комнату и покупать все необходимое для жизни.

Именно поэтому Исландия, наряду с Норвегией, Данией, Швецией, считаются "самыми богатыми" странами - что в них за МАЛОЕ получаешь БОЛЬШОЕ. В современной "Россиянии" все обстоит как раз наоборот.

Сегодня получил новые счета за ЖКУ......................................

[Helly]

Klerkon, у вас все же розовые очки на глазах.
Не все так безоблачно, нет рая на земле ни в одной стране.

[Krum-Bum-Bes]

Helly

Не все так безоблачно, нет рая на земле ни в одной стране.

Но нищие там хотя бы под контролем? У вас же страна-то, можно людей пересчитать, не то, что нищих. Каковы они - нищие Исландии?

[Helly]

Krum-Bum-Bes

Каковы они - нищие Исландии?

Не знаю, не общалась.
Видела, как мужчина, собирающий из урн бутылки, собирал также хлеб в отдельный мешок, а потом скармливал его птицам в пруду.
Хотя собирание бутылок не показатель, видела также восточных девушек с золотыми кольцами, занимающимися тем же.

[Klerkon]

Helly

видела также восточных девушек с золотыми кольцами,

Наверное, это были цыганки?

[Helly]

Klerkon

Наверное, это были цыганки?

Нет, здесь нет цыган.
Были азиатки и, возможно, арабки.

[Klerkon]

Борис Пильняк, пытаясь выразить суть старой России, вспоминает не иконы и лубки, но нищенство и юродство:

"Нищие, провидоши, побироши, волочебники, лазари, странники, странницы, убогие, пустосвяты, калики, пророки, дуры, дураки, юродивые... нищие на святой Руси, калики перехожие, убогие Христа ради, юродивые ради Христа Руси святой, эти крендели украшали быт со дней возникновения Руси, от первых царей Иванов, быт русского тысячелетья... Эти сумасшедшие или жулики - побироши, пустосвяты, пророки - считались красою церковного, христовой братией, мольцами за мир..."


Прыжов Иван Гаврилович (1827-1885) — русский историк,
публицист, этнограф и революционер-народник. В 1871 г.
был осужден по делу об убийстве студента Иванова и
сослан на каторгу. Умер на поселении на Петровском
заводе (ныне Петровск-Забайкальский Читинской обл.).

Б. Пильняк читал Ивана Гавриловича Прыжова, автора "Нищих на Святой Руси" (М., 1862), местами он слово в слово передаёт прыжовский текст. И все, кто до или после Пильняка вплоть до наших дней обращался к этой теме, ссылались или цитировали Прыжова. И пока что не было историка, журналиста или литератора, который написал бы лучше, чем Иван Прыжов, о нищих и юродивых российских:

"В то время как на Украине совершенно неизвестно нищенство, — в Великороссии, напротив, нищенство имеет характер элемента общественной жизни. Здесь в иных местах много нищих, все готово нищенствовать. Крестьяне казенные и господские, как говорится, "из мира нейдут". Вот идет по деревне нищий и просит: "Дайте Христа ради!" А ему отвечают с привычной усмешкой над своей участью: "Сами семерых послали, не знаем, что принесут!"

Великорусских нищих плодили древнерусские учения, с другой стороны, когда случалось, иной разнежится и начнет оказывать благодеяния. Так у некоторых "добрых господ" было заведено, чтоб во время стола крестьянские дети собирались в барский дом для получения "подачек".

"Как только господа сядут за стол, — рассказывает Селиванов,— так в залу набегут все дворовые ребятишки, босиком, в рубашечках, подчас в грязи, и станут около стенок, "всякий с чашечкой". Когда покушают, например, горячее, прадедушка ваш (говорит лакей) и закричит дворецкому: "Дай им, братец, подачки". Вот дворецкий нарежет ломтиками хлеба, положит по ломтику ветчины, да так и наделяет всех" ("Русская беседа", 1856).



Совокупность множества условий для производства нищих начиная от азиатских учений о нищете до нежного приучивания человека к подачке, существует во всей целости до сих пор, хотя крепостное право отчасти и уничтожилось. Из всего этого мало-помалу произошло, что слово "нищенствовать" потеряло свое постыдное значение и сделалось самой обычной вещью, сделалось каким-то препровождением времени, забавой, промыслом.

Вот один из тысячи подобных случаев, всплывший недавно наружу. Арестанты, отправляемые из Москвы через Рогожский этап, собирают подаяния, как обыкновенно это делалось в средних веках. Москва же — настоящий средневековый город, и поэтому каждый арестант, выходящий из Москвы, уносит с собой от 10 до 35 рублей серебром. Зная это, крестьяне, живущие по Рогожскому тракту, особенно Из села Богородского, приходят в Москву и сказываются "бродягами". Отцы учат детей пойти в Москву, попасться без паспорта и делать ложные показания.

И вот из уездов приходят в город крестьяне, сказываются беспаспортными, бродягами и, потеряв стыд и совесть, нарочно делают так, чтоб их водили из части в часть и они могли бы по улицам собирать подаяния. Наконец их высылают из Москвы, и они, выйдя за заставу, сказывают уже настоящее свое звание, а между тем родные выходят к ним навстречу и отбирают у них набранные деньги. Из этих денег платится подушное, а все остальное проживается ("Московские ведомости". 1862. № 141).

В других же местностях великорусской земли нищенство сделалось какой-то "родовой болезнью". Так, в Тверском уезде Тверской губернии, есть деревня Лукина, 90 душ. С незапамятных времен эта деревня переполнена увечными разных родов и нищими. В последнее время в ней было трое слепых, трое хромых, двое кривых, одна глухонемая, один страждущий падучею болезнью и "малодушием", один грыжею и один каменною болезнью, остальные же все нищенствовали ("Этнографический сборник").


Илларион Прянишников. "Калики перехожие". 1870 г.

Общество решительно ничего не сделало для уврачевания этого страшного зла, да, по правде, и сделать-то ничего не могло, потому что все сносил народ в его собственных силах, в его собственной самодеятельности без посторонней помощи.

Не говорим о наших богатых городах, о посадах, из которых иные, как, например, Троице-Сергиевский, богаче любого города; не говорим о Петербурге, залитом газом и одетом в гранит, но что сделали для народа наши так называемые передовые люди, у которых слово "народ" не сходит с уст, которые бредят им даже во сне, что они-то сделали?

Перед нами "День", защищающий нищенство как догмат. Передовая статья в 38-м номере "Дня" старается покрыть позором людей, отвергающих, во имя народного спасения, нищенство как догмат, и сравнивает их с Иудою-предателем, с практиком и политико-экономом Иудою Искариотом. За этой выходкой идет поистине странная смесь понятий, — понятий, которые бы страшно как хотелось навязать народу.

"День" отыскивает нравственные начала, которые могли бы оживить и освежить дело благотворения, и находит их... в милостыне. Если исчезнет милостыня, — говорит передовая статья, — то уничтожится в народе благотворительность.

Таким образом милостыня, в том грубом и жалком виде, в каком мы ее знаем, относится к области нравственного мира народа и, наперекор здравому рассудку, мистически объясняется "какой-то процесс нравственных ощущений, переживаемый как дающим, так и принимающим даяние,— ощущений, благотворных для обоих, очищающих душу, хотя бы и на время, вводящих ее в соединение с вечной благостью, зиждущею мир". Нанизывая эти пышные фразы, передовые люди в народности, кажется, и не подозревали той массы зла и разврата, которые произвело нищенство, взлелеянное милостынею: им до этого дела нет, им, видите, важна одна нравственная сторона дела.

"Разумеется,— говорит "День",— в этой нравственной стороне данного факта и заключается истинная польза: сумма такого рода фактов, таких явлений, где вещественное добро (да его ведь нет!) сопровождается добром нравственным, создает в обществе нравственную атмосферу, возвышает дух, поддерживает в народе начало любви и правды".

Собрав таким образом все блага любви и правды около нравственной стороны милостыни, "День" жестоко проваливается, потому что именно в милостыне-то, раздаваемой на улицах, и нет нравственной стороны, а есть мертвая догматическая форма.


Верещагин В.В. "Паперть церкви Иоанна Предтечи в Толчкове. Ярославль". 1888 г.

Потому-то и сумма фактов, из которых слагается русское нищенство, развившееся до крайних размеров в XVII в. и остающееся целым и нетронутым доселе, сумма таких фактов, таких явлений, где жалкое лицемерие, действовавшее под личиною вещественного добра, не сопровождалось никаким добром нравственным, создавала в обществе такого рода нравственную атмосферу, что в ней развращались наши города, уничтожалось и попиралось малейшее понятие о человеколюбии, порождались целые ряды поколений нищих, и обнищание народа, убивая народный дух, поддерживало в народе начало дармоедства, праздности и разврата физического и нравственного.

Стыдно, стыдно за людей, которые в виду могучих, прирожденных народу нравственных сил решаются говорить о каком-то "мрачном нищелюбии", о какой-то "жалкой милостыне"! Стыдно еще, что они примешивают сюда Евангелие! При мысли о нищих, о милостыне в Евангелии прежде всего может служить примером не Иуда, который был просто тать, а не практик, но сам Иисус Христос, никогда никому не подававший милостыни, но всем делавший добро..."

Ссылка: http://pryzhov.narod.ru/nisch2.html

[Alland]

Klerkon

К людям, жившим подаянием и занимавшимся бродяжничеством, в разных странах и в разные эпохи относились по-разному. Скажем, если в античной Европе нищих практически не было, а бродяги быстро попадали в рабство, то в Средние века европейское нищенство расцвело пышным цветом, а бродяги приобрели такой статус, что у них чуть ли не выпрашивали благословения.

Тлетворное влияние христианства.Стыдно было просить.После стало просить и клянчить чуть ли не почётно.Нищий как-бы ближе к Царствию Небесному.

Klerkon

Кстати, один знакомый еврей-аспирант рассказывал мне, что иудеи оттого кажутся "богатыми" представителям др. конфессий, что никогда не подают нищим, особенно на улице

Богатые люди ,как правило,не подают и не занимают.

[Sölveig]

Alland

Нищий как-бы ближе к Царствию Небесному.

Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богачу войти в царствие небесное. (Евангелие от Матфея, гл. 19, ст. 24; )

[Klerkon]

Alland

Тлетворное влияние христианства.Стыдно было просить.После стало просить и клянчить чуть ли не почётно. Нищий как-бы ближе к Царствию Небесному.

Все это красочно описал тот же Иван Гаврилович Прыжов, рассказывая о массовом паломничестве темных и недалеких московских "верующих" к "юродивому" Ивану Корейше, находившемуся на излечении в психбольнице ("Житие Ивана Яковлевича, известного пророка в Москве", М., 1860).

Иван Яковлевич Корейша (1783-1861), почитаемый многими современниками в качестве ясновидящего, прорицателя и блаженного, но официально не канонизированный РПЦ. Свыше 47 лет он провёл в психбольницах, из них 44 года — в Московской Преображенской больнице.



Существуют различные версии происхождения И.Я. Корейши, ни одна из которых не подтверждается достоверными источниками. По одной из них, он был поляком, сошедшим с ума из-за насилий, которым подвергался во время нашествия французов в 1812 г. Согласно другой, смоленским поповичем, добровольно обратившимся в юродство. Согласно третьей, в психушки его "упекли" за публичное обличение в КОРРУПЦИИ местных смоленских чиновников, якобы присвоивших 150 тыс. рублей и т.п.

Более-менее достоверными являются описания его жизни и поведения в Московской Преображенской лечебнице, где его посещали многие известные люди, не считая многих тысяч паломниц, постоянно просивших у "юродивого" благословения. Его образ увековечен в произведениях Ф. М. Достоевского, А. Н. Островского, А.Ф. Писемского, Н.Г. Помяловского, Г.И. Успенского, Н. С. Лескова и Л. Н. Толстого.

"Иван Яковлевич Корейша, — пишет И.Г. Прыжов в своей книге "26 московских юродивых, пророков, дур и дураков", — из смоленских священнических детей, учился в духовной академии, жил в Смоленске, занимаясь управлением чего-то, что-то наделал и ушел в лес, решившись юродствовать. Крестьяне нашли его в лесу копаюшим палкою землю, без шапки и без всякого имущества; они построили ему избушку, стали к нему ходить, и скоро имя Ивана Яковлевича сделалось известным во всей окрестности...

Сорок три года тому назад жила в Смоленске одна богатая и знатная барыня; у ней была дочь-невеста, сговоренная за одного из военных, отличившихся в войне 1812 года. Свадьба уже была назначена, но невесте вздумалось съездить к Ивану Яковлевичу. Вот мать и дочь, взяв с собой няньку и девку, садятся в карету, запряженную в шестерик, едут в лес, входят в хижину Ивана Яковлевича и спрашивают у него: счастлива ли будет замужем такая-то раба божия? Иван Яковлевич, вместо ответа, вскакивает с места, где сидел, стучит кулаками о стол и кричит: "Разбойники! Воры! Бей! Бей!"

Воротившись домой, невеста объявила матери, что она замуж за своего жениха не пойдет, потому что Иван Яковлевич назвал его "разбойником". Услышав про неожиданный отказ, жених стал выпытывать у людей невесты причину и узнал, что его невеста была у Ивана Яковлевича и он сказал ей что-то очень дурное про ее жениха. Жених тотчас же отправился к Ивану Яковлевичу и, рассказывали мне, переломал ему ноги, а потом просил смоленского губернатора избавить общество от этого изувера, который расстраивает семейные дела. В Смоленске, разрушенном войною, не было тогда дома умалишенных, поэтому тамошний губернатор переписался с московским губернатором, и вот Иван Яковлевич посажен в московский "безумный дом"...

Сорок три года прошло уж, как этот Иван Яковлевич, почитаемый равно москвитянками и смольнянками, предсказывает им о женихах, о выздоровлениях, исцеляет больных, пророчествует — о морозах, о засухе, о бурях, о холере, о войне и т. п. Ему приносят дары, но он, как некий идол, сам ничем не пользуется, а все раздает окружающим его. Кроме того, при "безумном доме" в честь Ивана Яковлевича устроена "кружка", куда доброхотные даятели влагают свои лепты, куда идут и несчастный грош бедной бабы, и алая бумажка богатой купчихи... Приносимые же ему дары состоят, обыкновенно, в калачах, яблоках и нюхательном табаке...

Записочки Ивана Яковлевича носят на кресте; они исцеляют от зубной боли, но главное, по смыслу написанного в них угадывается судьба. Пишет Иван Яковлевич очень хорошо, но нарочно делает каракульки вместо слов, чтобы в его писании было больше "чудесного". С этой же целью употребляются им греческие и латинские слова. Предсказания его и записочки всегда загадочны до отсутствия всякого смысла; в них можно видеть все и ничего не видеть, а потому, объясняемые с известною целью, они постоянно "сбываются"....

Девушек он сажает к себе на колени и вертит их; пожилых женщин он обливает и обмазывает разными мерзостями, заворачивает им платье, дерется и ругается, без сомнения, придавая тому и другому "символическое" значение...



В его палате стены уставлены множеством икон, словно часовня какая. На полу пред образами стоит большой высеребренный подсвечник с местной свечой, в подсвечник "ставят" свечи. Налево низко молится странник с растрепанными волосами и в порыжелом от солнца кафтане. Направо, в углу, сшс ниже — молится баба. Прямо на диване сидит молоденькая девушка, на полу возле него известная купчиха 3-ая. Увидав вошедших людей, она встала, опустила на юбку свое платье, поднятое кверху, чтоб не замарать его на полу, подвела к нему под благословение своего ребенка, потом сама подошла, потом поцеловала его руку и лоб, перекрестила его и вышла.

Направо в углу, на полу лежит Иван Яковлевич, закрытый до половины одеялом. Он может ходить, но несколько лет уж предпочитает лежать. На всех других больных надето белье из полотна, а у Ивана Яковлевича и рубашка, и порты, одеяло, и наволочка из темноватого ситца. И этот темный цвет белья, и обычай Ивана Яковлевича совершать на постели все отправления, как-то: обеды и ужины (он все ест руками — будь это щи или каша) и о себя обтираться,— все это делает из его постели какую-то темно-грязную массу, к которой трудно и подойти.

Лежит он на спине, сложив на груди жилистые руки. Ему около 80 лет. Лоб высокий, голова лысая, лицо какое-то придавленное. Он молчит или почти не отвечает на все предлагаемые ему вопросы. Сторож ему и говорит: "Иван Яковлевич, что же вы не скажете ничего господам? скажите что-нибудь им". — "Я устал", — ответил он, но потом сказал кое-что очень обыкновенное. Иван Яковлевич лет по десяти не говеет. Явление понятное. По великим постам он велит приносить себе и постные, и скоромные кушанья (и ему приносят!), мешает их вместе, и сам ест, и других кормит. И ханжи, которые дома не обходятся без постного сахару, едят у Ивана Яковлевича скоромные щи, веруя, что это "богоугодное" дело!

Вообще же мешанье кушаньев имеет в глазах Ивана Яковлевича какое-то мистическое значение. Принесут ему кочанной капусты с луком и вареного гороху; оторвет он капустный лист, обмакнет его в сок и положит его к себе на плешь, и сок течет с его головы; остальную же капусту смешает с горячим горохом, ест и других кормит: скверно кушанье, а все едят. За обедом и ужином не запрещена Ивану Яковлевичу и водочка...

Но не ко всем добр Иван Яковлевич. Настоящих дураков и он даже гоняет от себя, особенно когда они обращаются к нему с нелепыми вопросами. Приезжают раз к нему три жирные такие купчихи в тысячных салопах, и одна из них, беременная, спрашивает, кого она родит: мальчика или девочку. Иван Яковлевич выгнал их всех и не стал с ними говорить.

Приехала к нему известная некогда красавица, купчиха Ш-а, и спрашивает его о чем-то, а он сказал, подняв ей подол: "Все растрясла, поди прочь!" В числе почитателей Ивана Яковлевича считается одно известное лицо, которое по его записочкам, написанным на клочках серой бумаги, оказывает покровительство его родственникам.

Так, например, племянник Ивана Яковлевича был переведен из села Петровского в село Черкизово. И потом эти черкизовские родственники и хлопотали, как бы взять Ивана Яковлевича к себе и, таким образом, открыть у себя торговлю. Им помогал некто В-н. Говорят, что он прежде был дьяконом, потом женился на купчихе, был учителем, по ходатайству одного лица перед князем С. М. Голицыным поступил в совет, где по милости же князя дослужился до коллежского асессора, потом поступил в монахи, а теперь опять сделался светским. Он подавал уже прошение, чтобы позволили взять Ивана Яковлевича из "безумного дома", но ему отказали...

"Находившийся в Преображенской больнице Иван Яковлевич Корейша, сего сентября 6-го числа в четвертом часу пополудни, скончался; отпевание тела имеет быть в Воскресенье 10-го числа, в 10-м часу утра, в приходской, что в Екатерининском Богаделенном доме, церкви, а погребение в Покровском монастыре" — таково было известие, которое в одно утро Москва прочла в "Полицейских ведомостях"...

Наконец, стукнул роковой час, и Ивана Яковлевича не стало. Скорбная весть о смерти его быстро пронеслась по всем концам Москвы: множество поклонников спешило к нему из-за Яузы, из Таганки, из Замоскворечья, и все несли ему уксусу, спирту, духов, масел для умащения его тела. Два дня стоял он в своей комнате, и масса народа не отходила от него, прикладывалась к нему и помазывала его для уничтожения появившегося зловония.

Благоразумные же поклонники, опасаясь, что от усердного натирания труп окончательно испортится, сочли нужным вынести его в часовню. Назначено было его хоронить в воскресенье, как и объявлено было в "Полицейских ведомостях", и в этот день, чуть свет, стали стекаться к нему почитатели; но погребение не состоялось за возникшим спором, где именно его хоронить. Говорят, что чуть не дошло до драки, а брань уж была и порядочная.

Одни хотели везти его в Смоленск, на место его родины; другие хлопотали, чтоб он был похоронен в мужском Покровском монастыре, где даже вырыта была для него могила под церковью; третьи умиленно просили отдать его прах в женский Алексесвский монастырь, а четвертые, уцепившись за гроб, тащили его в село Черкизово, где у покойного осталась племянница в замужестве за диаконом, который поэтому и нажил себе благодетелей.

На последней стороне больше всего было силы, и она одолела. Из опасения, чтоб не украли тело Ивана Яковлевича, стоявшее в часовне, сначала приставили к нему сторожа, а потом внесли в церковь, откуда уже никак нельзя было его украсть. Во все это время шли дожди и была везде страшная грязь, но, несмотря на то, во время перенесения тела из квартиры в часовню, из часовни в церковь, из церкви на кладбище женщины, девушки, барышни в кринолинах падали ниц, ползали под гробом, ложились по дороге, чтоб над ними пронесли гроб...

На другой день после смерти Ивана Яковлевича явился живописец снять с покойника портрет, но только что он хотел приняться за работу, как у покойного тотчас начали вспухать глаза, губы стали вздуваться, и все решили, что Ивану Яковлевичу, вероятно, неугодно, чтоб с него снимали портрет, и портрет так и не снимали.


Могила И.Я. Корейши при храме Ильи Пророка в Черкизово.

Умер он от водянки, но совершенно не это было причиной того, что его разнесло и из гроба текло. Вот отчего это сделалось, как рассказывают: какой-то католик, лекарь прикоснулся рукой к голове Ивана Яковлевича, и это так "оскорбило" покойника, что он, не желая вновь испытать какое-нибудь нечистое прикосновение, решился "лучше испортиться".

Еще при жизни Ивана Яковлевича, когда он лежал недвижим, а из-под него текло, и служителям ведено было посыпать пол песком. Этот-то песок, намоченный из-под Ивана Яковлевича, поклонницы его собирали и уносили домой, и песочек от Ивана Яковлевича стал оказывать "врачебную силу". Когда же умер он, то многие приходили издалека и покупали песочек у сторожей. Песочек стал истощаться, а цена ему возросла, и вот прозорливые сторожа носили песок со двора, мочили ето уж из-под себя и продавали, но, несмотря на все это, "сила" в песочке оставалась та же самая...

Вату, которой заткнуты были у покойника нос и уши, после отпевания делили на мелкие кусочки. Наконец, многие приходили к гробу с пузырьками и собирали в них ту влагу, которая текла из гроба. Должно думать, что и эта влага будет оказывать "целебное действие" на детей.

Сорочку, в которой умер Иван Яковлевич, разорвали на кусочки. Пришли солдаты его обмывать, но женщины вытолкали солдат вон, как недостойных, и сами его обмыли, и ту воду, которой обмывали, тут же выпили...

На могиле в день похорон, говорят, было отслужено до семидесяти панихид, за что причетчики получили до 400 рублей, — неизвестно только, ассигнациями иди серебром. По отпевании прикладывались только к рукам покойника, которые были спущены из гроба, сам же он был весь закрыт, и прикладывались так долго, так усердно, что, казалось, конца не будет. Гроб до самой могилы несли мужчины и женщины. Хоронили его за счет г. Заливского, хотя он и католического вероисповедания...."

Источник: http://pryzhov.narod.ru/klik1.html

[Helly]

Alland

Тлетворное влияние христианства.Стыдно было просить.После стало просить и клянчить чуть ли не почётно.Нищий как-бы ближе к Царствию Небесному.

Это еще под вопросом.
У меня знакомые, посетившие Оптину Пустынь (или какое-то другое известное место, я запамятовала), рассказывали, что монахи нищих с паперти гоняют.
Мотивируют просто: голоден - мы накормим, нет одежды - дадим обувь, рясу, рубашку и пр., нет крыши над головой - вот тебе келья переночевать.
А если сыт, обут, одет и есть крыша над головой - не смей просить.

[Krum-Bum-Bes]

Helly

монахи нищих с паперти гоняют.

Христианство - штука очень гибкая. Христианская мысль варьируется в зависимости от времени и пространства. Мысли Иисуса Христа по поводу богатства и нищеты, и мысли по этому же вопросу Фомы Аквинского - абсолютно разные, они практически противоположны. Христос, поговорив с Фомой и услышав, что ростовщичество допустимо, а предпринимательская прибыль, это, оказывается, естественная плата за риск, возможно, просто прогнал бы прославленного средневекового богослова и мыслителя. Точно также различное отношение к нищенству у протестантов, которые его осуждают, и у православных - которые его до сих пор всячески поощряют. Не спешите делать выводы - и православные и протестантские священники - расчётливые экономисты.

А монахи из вашей истории, вероятно, просто не смогли собрать с нищих удовлетворяющую их желаниям сумму, вот и гоняли их. Вот и вся их "мотивация".

[Helly]

Krum-Bum-Bes

А монахи из вашей истории, вероятно, просто не смогли собрать с нищих удовлетворяющую их желаниям сумму, вот и гоняли их. Вот и вся их "мотивация".

Эта богатая обитель, имеющая достаточные пожертвования.
Им мараться по мелочи не с чего.
Кроме того, они же нищих кормят и дают приют, но ни выпивки, ни курева не разрешают.

[Krum-Bum-Bes]

Helly

Им мараться по мелочи не с чего.

Ну, в принципе, я это и подумал. Это, как вы сказали (а Путин пару дней спустя повторил!) - то же самое, что поросёнка стричь.

[Klerkon]

Helly

У меня знакомые, посетившие Оптину Пустынь (или какое-то другое известное место, я запамятовала), рассказывали, что монахи нищих с паперти гоняют

Я уже где-то писал о знакомом художнике, в Оптиной Пустыни не просто "побывавшем", но и подолгу жившем в ней и работавшем.

Судя по его рассказу, эта обитель вообще чисто внешне больше напоминает не духовно-религиозное заведение, а некий процветающий гостинично-развлекательный и агро-промышленный комплекс. Якобы там и номера для паломников - что надо, и коровки, и козочки, и свинушки свои, и поля, и луга, и закрома, и магазины и т.д., и т.п. Кстати, на картинах, что он мне показывал, ничего "такого" не было заметно - одни церквушки-крестики...

Вообще вся современная РПЦ, на мой сторонний взгляд, больше не "духовное", а чиновничье-коммерческое учреждение.

Отсюда и отношение к описанным нищим - они, скорее всего, были просто ЧУЖИМИ, а не "своими" - вот их оттедова и турнули! К "своим" бы отнеслись иначе.

Кроме того, богатой обители нищеброды действительно ни к чему - только вид портят.

Следует помнить, что русские монастыри и храмы XIX столетия, памятные еще писавшему в эмиграции Ивану Шмелеву ("Лето Господне"), и современные "восстановленные" - это не одно и то же!

Сейчас зажиточные батюшки и чернецы, среди которых полным-полно бывших кагэбэшников, военных и пр. социально опасных (главным образом - своими связями) людей, первым делом ставят себе современные сигнализацию, системы видеонаблюдения и пр. А кому охота снимать ежедневно на камеры разных уродов?

[Alland]

Krum-Bum-Bes

Точно также различное отношение к нищенству у протестантов, которые его осуждают, и у православных - которые его до сих пор всячески поощряют. Не спешите делать выводы - и православные и протестантские священники - расчётливые экономисты.

А вот для староверов нищебродство и лень-искушение диаволово.Почти все самые богатые русские купцы родом из староверов.Там у них было всё сурово и строго-не забалуешь.Какие условия жизни-такая и жизненная философия.Естественный отбор отсеивал дрянь и накипь человеческую.

Klerkon

"26 московских юродивых, пророков, дур и дураков"

Откровенно.

И да,это именно дураки.Удивляет другое,почему окружающие,вроде бы нормальные и вменяемые люди,носились с этими "святыми".Ведь даже по портрету видно,что Корейша был каким-то выродком.Вот такие православные нравы бытовали в старой России.Честно говоря, убожество редкостное.Это не античность с её пытливым разумом и телесной мощью.

[Krum-Bum-Bes]

Alland

А вот для староверов нищебродство и лень-искушение диаволово.

Я не очень разбираюсь в истории православия, но мне кажется, представители более поздней православной церкви поняли, что бесполезно настраивать своих прихожан на то, чтобы они занимались купечеством, зарабатывали много денег усердной работой, потому что Россия - это не Германия, например. А в России гораздо проще (и правильнее) сказать людям: "Подавайте милостыню нищим!" Это вполне в духе России - создавать новый класс нищих не нужно - они уже были, только ещё немножко их мотивировать религией, а заодно и тех, кто подаёт.
То есть, мне кажется, это всё только потому, что в православной России посадить людей на паперть проще, чем поставить к прилавку, станку и тем дать возможность прокормить себя и пожертвовать храму. А где-нибудь в Германии - наоборот.

[Klerkon]

Krum-Bum-Bes

мне кажется, представители более поздней православной церкви поняли, что бесполезно настраивать своих прихожан на то, чтобы они занимались купечеством, зарабатывали много денег усердной работой, потому что Россия - это не Германия, например. А в России гораздо проще (и правильнее) сказать людям: "Подавайте милостыню нищим!" Это вполне в духе России - создавать новый класс нищих не нужно - они уже были, только ещё немножко их мотивировать религией, а заодно и тех, кто подаёт...

Вы рассуждаете здраво! Да, похоже все именно так и было, как Вы говорите. И похоже, что нынешняя РПЦ идет по тому же самому пути...

C XVI века отношение властей к нищенству у нас почти не изменилось, разве что с поправкой на времена Петра и И.В. Сталина.

"Жизнь человека считается ни по чем. Часто грабят в самих городах на улицах, когда кто запоздает вечером, но на крик ни один человек не выйдет из дому подать помощь, хотя бы и слышал вопли. Я не хочу говорить о страшных убийствах и других жестокостях, какие у них случаются. Едва ли кто поверит, чтобы подобные злодейства могли происходить между людьми, особенно такими, которые называют себя христианами.

Бродяг и нищенствующих у них несчетное число: голод и крайняя нужда до того их изнуряют, что они просят милостыни самым ужасным, отчаянным образом, говоря: Подай или зарежь меня, подай или убей меня, и т.п..."

(Джильс Флетчер. "О Государстве Русском". Лондон, 1591 г.
Источник: http://www.vostlit.info/Texts/rus4/F...frametext6.htm).


Ерменёв Иван Алексеевич. "Слепые нищие". 1765 г.

"Когда помирает богатый человек, то в течение шести недель ежедневно раздается бедным некоторое количество хлеба и денег. И так ведь среди русских находятся люди, которые не только много средств жертвуют на церкви и монастыри, но, кроме того, щедрой рукой раздают милостыню бедным, хотя, с другой стороны, они не очень совестятся обмануть своего ближнего при покупке, продаже и других делах.

Когда лавочники по утрам идут из домов своих в церковь и оттуда в лавки свои, то они сначала на хлебном ситном рынке покупают несколько хлебов, берут их с собой, разрезают их и делят между нищими, которых в Москве чрезвычайно много.

У этих нищих от таких милостынь получается столь большое изобилие всего им нужного, что они режут хлеб в четырехугольные куски, величиной в дюйм, сушат в печах и продают эти, по их выражению, “сухари” целыми мешками на рынках проезжим людям..."

(Адам Олеарий (Германия). "Описание путешествия голштинского посольства в Московию и в Персию в 1634, 1636 и 1642 гг.".
Источник: http://www.vostlit.info/Texts/rus7/O....phtml?id=1034)

"Я ужаснулся, услыхав в Москве о жадности даже и в самом нищенстве. Четверо нищих, для корыстолюбия которых мало было обыкновенных подаяний, составили между собою общество кражи детей, чтобы трогательной мольбой приводить в сострадание души благочестивых людей в видах более щедрой милостыни.

Двое или трое из них подстерегали детей и, заметив таких, которые ушли далеко от глаз матерей, увлекшись детским любопытством, они тихонько приманивают их к себе, протянув руку с яблоком или грецким орехом, а потом и уводят. А приведши к себе в жилье, ломают им руки, или ноги, либо то и другое, или выкалывают глаза, либо портят другие какие члены у несчастных. Если такое мученье убьет кого-нибудь из детей, эти пагубные ночные могильщики хоронят его, зарывая в землю в подполье своего жилья.

А прочих, переживших свою боль, водят с собою на перекрестки, показывают проходящим с притворными жалобами, будто родных детей, невинно наказанных увечьем от мачехи природы еще во чреве матери, и просят, чтобы, из сожаления к такому несчастию, не поскупились сотворить щедрую милостыню на прокормление бедняков.

Семнадцать лет долготерпение Божие сносило жестокую жадность сих злодеев: во все это время они украли и измучили множество детей. Безнаказанность все только придавала им духа продолжать свои злодейства, как вдруг Бог явил на них десницу своего правосудия и милостивым наказанием удержал от грехов убийц.

Один из них сидел на улице с обезображенным и изувеченным ребенком. Этот, разумеется, горько и бесполезно рыдал, но вдруг, узнав случайно проходившую мимо свою мать, обернулся к ней и, залившись слезами, закричал: “Мама, мама!” Удивившись знакомому голосу сына, она пристально посмотрела на него и узнала его, хоть и обезображенного увечьями детского вора; а когда ребенок, сильно зарыдавши, пополз к ней, она протянула к нему руки и взяла его.

Как громом пораженный, злодей был потом схвачен прибежавшими людьми, назвал еще троих товарищей преступления, которые и были посажены в темницу; мы не слыхали, однако ж, было ли кому из них какое ни есть наказание..."

(Августин Мейерберг (Австрия). "Описание путешествия в Московию в 1661-1663 гг.".
Источник: http://www.vostlit.info/Texts/rus11/...3.phtml?id=848)

"Время произвело великие перемены в этом государстве, в особенности со времени возвращения царя [Петра Первого] из путешествия [т.е. Великого Посольства 1697-1698 гг.].

Прежде всего он повелел изменить род одежды, как мужской, так и женской, и особенно распоряжение это касалось до придворных лиц, которые исправляли там различные должности, кто бы они ни были, даже самые дети...

Кроме описанной перемены в одежде, русским приказано было брить бороды; но усы носить дозволяется, хотя придворные чины и другие лица не носят уже и усов...

В этом же году сделано было похвальное распоряжение относительно нищих, мужчин и женщин, шатающихся во множестве по московским улицам, которые тотчас окружают вас со всех сторон, как только вы остановились в лавочке и хотите купить что-нибудь. При этом особенно неприятно то, что в толпе этих нищих замешиваются часто воры, которые обрезают кошели с деньгами, и совесть русских как-то легко выносит подобные проделки.

Желая уничтожить это зло, Его Величество запретил нищим просить по улицам милостыни; с другой же стороны, он запретил всем без исключения и подавать милостыню, под опасением взыскания пени в пять рублей, или двадцать пять гульденов. В то же время, чтоб обеспечить существование бедных, заведены близ каждой церкви — как внутри, так и вне Москвы — богадельни, на содержание которых царь приказал отпускать ежегодно жалованье.

Таким образом уничтожено было это великое неудобство, ибо нельзя было выйти из церкви без того, чтобы толпы нищих не преследовали вас с одного конца улицы до другого. Мера эта имела еще и то доброе последствие, что многие бездельные бедняки стали работать из опасения попасть в богадельню, ибо нищие, естественно, не любят труда и не смотрят на нищенство как на постыдное дело..."

(Корнелий де Бруин (Нидерланды). "Описание путешествия через Московию в Персию и Индию в 1701-1703 гг.".
Источник: http://www.vostlit.info/Texts/rus6/Bruin/frametext3.htm)

[MeTaNik]

Да, Петруша был крут.)) Хоть и не все в его крутизне мне нравится (чисто по русски "прорубать окна", вместо того чтобы ДВЕРЬ в Европу открыть, например..), ну да ладно. Хорошего все равно больше.

[Klerkon]

MeTaNik

Петруша был крут... Хоть и не все в его крутизне мне нравится (чисто по русски "прорубать окна", вместо того чтобы ДВЕРЬ в Европу открыть, например...

"Петруха открыл ворота в Европу и напустил слишком много иностранцев. Тем Иван Грозный был выше Петра I, хотя и он тоже великий государь. Мудрость Ивана Грозного состояла в том, что он стоял на национальной точке зрения и иностранцев в свою страну не пускал, ограждал страну от иностранного влияния..."

И.В. Сталин.

(Цит. по кн.: Кобрин В.Б. Иван Грозный. М., 1989.
Источник: http://read24.ru/read/v-kobrin--ivan-groznyiy/10.html)