Более тысячи лет назад Харальд Прекрасноволосый основал Королевство Норвегия. Это было далеко не мирным предприятием, так как знатные роды не желали лишаться своих земель. Ему потребовалась армия. На передние боевые порядки он выбирал особенно сильных, решительных и молодых мужчин, тех самых берсерков. Те посвящали свою жизнь Одину, Богу Войны, и в решающей битве при Боксфьорде, одетые в медвежьи шкуры стояли на носу корабля, "кусали в ярости край своего щита и бросались на своих врагов. Они были одержимы и не чувствовали боли, даже если их поражало копьё. Когда битва была выиграна, воины падали без сил и погружались в глубокий сон". Так говорил один из участников той битвы - Торбьёрн Хорнклофи; в подтверждение тому также строки норвежских и исландских саг.
Они появляются в Саге об Инглингах известного исландского поэта Снорри Стурлуссона: "Мужи Одина шли в бой без кольчуг, и были они дики подобно волкам. Они кусали свои щиты и были сильны как медведи или быки. Они убивали врагов, когда их самих не брал ни огонь, ни меч; это была ярость свирепых воинов".
Вероятно, что старые песни были несколько приукрашены. Тем не менее, бросается в глаза, что все описания изображают свирепых воинов, которые боролись с дикой, прямо-таки магической страстью. В 31 главе "Германии" римский писатель Тацит пишет: "Как только они достигали зрелого возраста, им позволялось отращивать волосы и бороду, и только после убийства первого врага, они могли их укладывать... Трусы и прочие ходили с распущенными волосами. Кроме того, самые смелые носили железное кольцо, и лишь смерть врага освобождала их от его ношения. Их задачей было предварять каждую битву; они всегда образовывали переднюю линию". Лишь подобные воины могли продолжить традицию берсерков.
Буйство берсерков вошло в поговорку. Народная речь восприняла неоднократное свидетельство "кусания верхушки щита". Животные скалят зубы перед нападением. Так же и мы "показываем кому-то зубы", если хотим совершить нечто подобное. Умелые бойцы преследовали цель "ожесточиться", но мы также знаем об их медвежьих шкурах. И это даёт повод для всяких толков. Были ли они полудикими молодыми воинами, которые чтобы доказать своё мужество, шли в бой с незащищённым телом? Идёт ли речь о сакральных мужских союзах, посвящённых Богу Мёртвых Одину, и как воинах ему служивших? Были ли они просто сумасшедшими, бившимися насмерть фанатиками? Владели ли они сверхъестественными силами, которые защищали от ранений? Или это был наркотический эффект? Страдали ли они наследственными болезнями?
Спрашивая специалиста и руководителя скандинавской филологии университета города Мюнхена профессора Курт Шиер: "В принципе всё возможно но, однако нельзя доказывать всё лишь письменными источниками. Они датируются не временами Харальда Прекрасноволосого, а записывались гораздо позже. Устное свидетельство очевидца Торбьёрна Хорнклофи стало первым, в котором употребляется слово "берсерк", в 12 веке, только через 300 лет после битве при Боксфьорде. Исторические источники редки, да и не надёжны стопроцентно. Нельзя даже точно сказать и насчёт происхождения этого слова. "Serkr" значит "рубашка" на древнескандинавском языке, из которого позже развились шведский, норвежский и исландский. Слог "Ber" может происходить от "Bersi" (медведь), либо от "berr" ( неприкрытый ). В зависимости от того, как рассматривать слово berserk, его значение окажется либо "одетый в медвежью шкуру", либо "идущий в бой раздетым". Это маленькое различие, но очень важное. Если бы они действительно ходили в бой раздетые, то ничего бы странного в этом не было. Тацит даже так и сообщает, что воины германских вспомогательных подразделений традиционно сражались с неприкрытой верхней частью туловища. Если же берсерки одевались в звериные шкуры, что наибольшее количество исследователей и предполагает, то это уже было особенностью, типичной лишь для Норвегии и Исландии".
Конечно, исландцы и норвежцы не изобрели подобное переодевание. "Ранее медвежий культ был распространён более широко", - объясняет мюнхенский этнолог профессор Ханс-Иоахим Папрот. "Уже на рисунках скал каменного века, например, пещеры Труа-Фрере (Trois-Freres) в Южной Франции, мы находим изображения танцоров в медвежьих шкурах. И шведские и норвежские лапландцы праздновали свой медвежий праздник до прошлого столетия". Старый венский германист профессор Отто Хёфлер говорит: "Кое-что таинственное есть в этом зверином переодевании. Оно понималось как превращение, не только зрителями, но и самим переодевающимся. Если танцор или воин одевался в медвежью шкуру, то сила дикого животного, конечно, в переносном смысле, переходила в него. Он действовал и чувствовал себя как медведь. Подобное можно воспринимать как особенное северное развитие обычая, который коренится в древнейшем культе звериных личин". В медвежьих шапках английских гвардейцев, охраняющих Тауэр, можно видеть остатки этого культа.
Переодевание в медвежьи шкуры, возможно, стало причиной того, почему воины считались в этих шкурах дикими и неуязвимыми. Но почему они приходили в ярость и бушевали, как берсерки? Возможно, что они попадали во власть нечто подобного магическому экстазу и чувствовали, что они одержимы яростным звериным духом. Это предположение подкрепляется описанием ярости берсерка из саги об Инглингах. Там дикие воины зовутся "Мужами Одина". Один (у южных германцев Вотан) во многом схож с этими воинами. Один из его аспектов - Бог Войны, "Господин Ярости". Он будит в германских бойцах воинское мужество, смелость, выносливость, следит за тем, чтобы самые лучше воины были в его дружине в решающем бое конца света. Как Вотан он руководит дикой охотой ( wilde Jagd ), которая шумит ночными штормами и которую никто не в силах задержать. Другой его аспект - он самый мудрый из Богов, одарён такими силами, в которые никто не посвящён и не смеет владеть так же искусно как он. Шаман, хранитель знаний, религиозных и тайных мистерий. Мастер магии, которой служат звериные духи, хозяин волков и воронов - животных полей сражений. Если он восседает в Асгарде, то близ его ног сидят волки Гери и Фреки, вороны Хугин и Мунин, которые сообщают ему все происшествия мира.
Предполагаемая вера берсерков в одержимость животными, "звериным духом", вполне обычна. Этнографы подтвердили, что и в других странах случалось подобное. Если "дух" овладевает человеком, то он не чувствует ни боли, ни усталости. Но когда это состояние оканчивается, то одержимый погружается в глубокий сон.
Были предприняты и другие попытки объяснения "ярости берсерка", где источник подобной мощи не трансцендентные силы. Состояние опьянения, приступы бешенства, галлюцинации и последующая усталость могли быть вызваны химическими субстанциями, а именно мускарином, ядом мухомора. Сегодня мы знаем, что люди при отравлении мухомором дико бьются вокруг себя, они возбуждены, их посещают бредовые мысли. В окружающих и врачах, они видят сказочных существ, богов, духов. Токсичное действие прекращается спустя 20 часов, а затем люди, погружаются в глубокий сон, из которого они в большинстве случаев просыпаются лишь спустя 30 часов. Исследователи знают, почему люди после употребления мухоморов становятся такими: химические процессы возникают из-за галлюциногенов схожих с LSD, мускарин - один из них, изменяет скорость импульсов нервных окончаний, вызывает чувство эйфории. Но может быть и противоположный эффект, из-за большого его количества, bad trip ( дословно "плохое путешествие" ), который может окончиться смертью. Однако удивительны наступающие изменения, обусловленные этим веществом, которые возникают изначально только у одного человека, а потом распространяются на всех. На любой техно-вечеринке можно наблюдать схожий эффект. Поведение человека, принявшего галлюциноген, ритмичная музыка, монотонные хлопки, притопывания приводят в это же состояние и других. Эта "синхронизация" осуществляется активизацией свойственной телу нейротрансовой системы, действие которой схоже с действиями наркотиков. Таким образом, возникает динамика, которую можно назвать "коллективный экстаз". Предполагают, что берсерки знали это и только несколько предводителей "подбадривали себя допингом" из мухомора. Определённо, что они знали какое действие, он оказывает на человека. Геттингенский профессор психиатрии Ханскарл Лойнер: "Мухомор играет с первоначальных времён исключительную роль мифологического средства на субарктических и арктических пространствах. Он использовался живущими здесь племенами для экстатических практик". Однако всё же нет точных доказательств подобной теории. Ни в каких источниках нет упоминай о подобном поднятии сил. Но это не мешает некоторым историкам. Они считают: "Именно потому, что только северные воины знали действие мухомора, они скрывали это знание, храня бесстрашие и неуязвимость Богов". Но так ли это?
Некоторые этнографы предполагают, что берсерки принадлежали к определённым тайным союзам или семьям, в которых знания таинственных сил или "растений силы" передавались из поколения в поколение. Другие полагают, что существовали объединения берсерков - "мужские союзы", и что проявление ярости берсерка было испытанием на смелость, которое требовалось каждому молодому мужчине при вступлении во взрослый союз. У многих первобытных народов можно было наблюдать такие ритуалы с танцами в масках и экстатическими состояниями. Необъяснимым, однако, в этой теории остаётся то, что ни в каком из скандинавских источников ничего подобного не существует.
Медики тоже внесли свою лепту в вопрос берсерков: "Легендарная сила берсерков не имеет ничего общего ни с духами, ни с наркотиками, ни с магическими ритуалами, а была болезнью, передающейся по наследству", думает профессор Джессе Л. Байок. Исландский поэт Эгиль был вспыльчив, зол, непобедим также как его отец и дед. Упрямый характер, а голова его была такая массивная, что и после смерти Эгиля нельзя было расколоть её топором. Так написано в саге об Эгиле. Описания там указанные позволили Байоку узнать то, что семья Эгиля страдала от синдрома Пагета, наследственной болезни, при которой происходит неконтролируемое увеличение кости. Профессор Байок: "Человеческие кости обновляют себя постепенно и обычно структура кости за 8 лет обновляется. Однако болезнь повышает темп разрушения и новообразования так сильно, что слишком сильно, уродливо меняет структуру кости, и те становятся значительно больше, чем прежде". Особенно заметны последствия синдрома Пагета на голове, кости её становятся более толстыми. В Англии от 3 до 5 % мужчин старше 40 лет подвержены этой болезни. Но можно ли приписывать миф вокруг берсерков только наследственной болезни?
История по-прежнему таинственно и упрямо сопротивляется разгадке. Обдумайте всё вышесказанное и представьте себя на месте конунга Харальда Прекрасноволосого: вы хотите покорить Норвегию, основать королевство, значительное количество кораблей находится у вас в распоряжении, много хороших, смелых и испытанных в борьбе воинов, но и противники имеют такие же возможности. Вы можете улучшить свои шансы лишь только тогда, когда противники не будут в состоянии противопоставить вам что-либо. Это могут быть элитные подразделения, берсерки. Они занимают особенные места на корабле, там где произойдут первые столкновения. И теперь подумайте, какой должна быть эта элита. Истерически одержимые? Неопытные юноши-наркоманы? Накачанные допингом из мухоморов? Вероятно, скорее всего, именно члены "мужского союза", которые посвятили себя Одину. Самых лучших ставили на носовую часть судна, и они были обучены не только прекрасному владению оружием, но и были подготовлены психологически к таковой роли. И элитные воины знали, как запугать врага рычанием, агрессивным поведением и как защититься от рубящих ударов плотной медвежьей шкурой, и только высшим напряжением, не ослабевающим "ожесточением" они могли в большинстве случаев одержать победу. Эта элита была убеждена в величии решаемого ими задания, они были мотивированы, их естество было согласно с поставленной целью. И личная преданность этих воинов находит параллели с нашим недавним прошлым. И возможно, поэтому французский исследователь Ж. Дюмезиль не обратил внимания, и совершенно напрасно, на немецкие военизированные организации до 1945 года, такие, как SA и SS, в качестве социальных и психологических явлений.
В литературе берсерки часто появляются парами, неоднократно их сразу двенадцать. Они считались личной охраной древнескандинавских конунгов. Это указывает на элитарный характер этой касты воинов. Разве властители стали бы себя окружать сумасшедшими, невменяемыми воинами?

















Определённо нет, здесь были лишь только самые умелые. Непреложная верность своему властителю встречается в нескольких местах старых саг. В одной из саг у короля датчан Хрольфа Краке было 12 берсерков, которые были личной его охраной: Бёдвар Бьярки, Хьялти Хохгемут, Цвитсерк Кюн, Вёрт, Весети, Байгуд и братья Свипдаг.


Но берсерки не могли быть только у конунга Харальда Прекрасноволосого. Тацит упоминает особенную касту воинов, которую он называет "Harier" и которые несут все признаки берсерков, это было за 800 лет до битвы при Боксфьорде: "... они упрямые воины. Им свойственна природная дикость. Чёрные щиты, раскрашенные тела, выбирают тёмные ночи для сражения и селят страх в противниках. Никто не устоит перед необычным и словно адским обликом их". "Harier" значит "Воин" и Один звался средь них "Herjan", "Господин Воинов". Никто из них не имел своего дома или поля, какую-то заботу. Они приходили к кому угодно, их угощали, они пользовались чужим, они были беспечны в своих делах, и лишь слабость старости делала их непригодными к воинской жизни. Они считали стыдом умирать в собственных кроватях от дряхлости и при близкой смерти они закалывались копьём.
Вероятно, что идея борющегося воина против превосходящих сил противника происходит из ещё более раннего индоевропейского времени. Рисунок на греческой вазе из Кэре (Care) показывает нам европейца в борьбе с множеством иных, но сильных противников. Некоторые исследователи объясняют картинку из-за находящегося там алтаря так: "Определённый на жертву ариец освобождается от своих пленителей". Но речь по большей части идёт о "нормальной" борьбе нордического человека с "привычным" перевесом его врагов.
Можем ли мы возродить берсерков для нашего времени, времени поражения свободы, собственной религии, первоначальной идентичности и форм этого всего? Несколько вещей должны: неустрашимость, смелость, настойчивость, верность целям. "Тевтонская ярость" пагубна в современном использовании, сопряжена с большими потерями. Современность производит новый тип борца, который отличается абсолютной скрытностью, незаметностью со средой. Он планирует акцию, действие с крайней тщательностью, не говорит ни с кем об этом, выполняет проект и становится прежним, "безвредным соседом", как раньше. Он неизвестный, безымянный подпольный боец.
Вернёмся к берсеркам. Через 200 лет после битвы при Боксфьорде на Скандинавию обрушились христианские миссионеры. Старые языческие обычаи и образ жизни запрещались, в частности, борцы в звериных шкурах. Изданный в Исландии закон 1123 года гласит: "Замеченный в бешенстве берсерка будет заключён 3 годами ссылки". С тех пор воины в медвежьих шкурах бесследно исчезли.























И хотя вполне правомерно задать такой вопрос: «Что есть на Востоке такого, чего не было бы на Западе?», берсерки — явление ни с чем не сравнимое. Неистовые берсерки, бросающиеся сломя голову в атаку, могут, пожалуй, создать впечатление своей отчаянной безысходности, если мотивировать их действия с точки зрения нормального человека. Однако подвиг никогда не являлся нормой поведения. Подвиг - результат высшего накала сил - духовных, психических, физических. То есть это - запредельное состояние. Чаще всего подвиг - явление спонтанное. Он как бы результатирует личностные возможности человека, подводя черту под воспитание, волю, характер, убеждения. Берсерк - явление совершенно иное; Берсерк создан для подвига. Его героические способности аккумулируются самим статусом берсерка. Вообще это явление довольно мало изучено. Возможно потому, что оно сокрыто от глаз постороннего, пропуская вперед себя рыцарство. Однако тайна всегда гипнотизирует людей. Создает домыслы, почти правдивые байки и «чудесные» откровения. Тайна берсерков не удостоена даже бредовости фантазий. Она  пущена в небытие. На ней лежит табу, проклятье.

Дословно «берсерк» может означать «барон сечи». Именно так я предполагал прежде. Во времена берсерков барон еще не сложился в качестве титула, а имел значение — «опытный воин». Древнегерманского «берсерка» можно переводить по-разному. В «Саге о Томских витязях» употребляется корень «серкер», происходящий от понятия «секира». Отсюда сохранился не совсем правильный вариант названия — «берсеркер». Эта реконструкция типична для средней руки историка, не владеющего в полной мере предметом исследований, но только не для лингвиста. Есть и другая трактовка значения корней слова «берсерк». Ber — «медведь» (на древне- скандинавском — «bersi»), а «serk» может означать «рубашка». Чаще всего так и трактуют этот термин — «медвежья рубашка». Однако, вот незадача, тотемом берсерков был волк и только волк, никакого отношения к медведю они не имели. Я занимаюсь этим вопросом с 70-х годов. Toгда в одной центральной газете появилась любопытная статья, с которой, можно сказать, и ведет свое начало Аридан (первично Аридан был стилем берсерков). Еще не существовало Славяно-Горицкой борьбы, и Аридан был привязан скорее к особенностям человеческого поведения в экстремальных ситуациях, чем к конкретной школе боевых искусств. Статья, о которой я упомянул, к сожалению', у меня не сохранилась, однако я запомнил ее почти дословно. Речь шла об удивительном тринадцатилетнем юноше, ввиду своей неуклюжести и неспортивности ставшим объектом насмешек среди сверстников. Он пришел в спортивную секцию бокса, но и там у него не заладилось. Что вполне естественно, поскольку настоящий спорт не только не спасение от комплекса неполноценности, но скорее испытание даже для физически развитых детей. И вот, когда тренер группы, мастер спорта по боксу, боец, прекрасно умеющий держать удар, к тому же на несколько десятков килограммов превосходивший этого юношу, что тоже немаловажный факт для тех, кто понимает о чем идет речь, «учил» нерадивого подростка, тот вдруг разъярился, потерял на короткое время контроль над собой и нокаутировал своего воспитателя. Причем, ударом... по корпусу! Эту деталь я помню очень хорошо. Опытные боксеры, наверняка, знают о таких нокаутах. Явление это довольно редкое. В статье не было ни слова о берсерках, вывод ее звучал как предположение о возможно уже известном будущем олимпийском чемпионе по боксу, о молодом, неожиданно раскрывшемся таланте. То, что это явление больше, чем просто спортивный талант, для меня было абсолютно очевидно. Так вот, «рубашка». С рубашкой тоже не все в порядке, поскольку среди особенностей берсерка — его показательно голый торс. Помните, у Ключевского, Демьян Куденевич выезжал на половецкое войско «без шлема и панциря»? А голотелые хоробры Святослава Великого? Как оказалось, у первого корня этого слова есть еще одно значение и по-видимому, наиболее правильное. «Berr» в переводе с древненижненемецкого означает ... «голый»! Таким образом, никакие «медведи», «рубашки», и, вероятно, «бароны» к берсерку отношения не имеют. Это понятие дословно переводится — голый рубака». И хотя термин, отразивший для потомков удивительное явление «непобедимой ярости», создали германцы, берсерк типичен для многих европейских народов. Что в этом странного, разве сейчас мало в обиходе иностранных слов, не имеющих этнического равнозвучания? У кельтов, например племя секванов, которое в восточнославянской традиции могло бы звучать как «берсерки-вятичи», ввергало в панический ужас древних римлян видом дикой ярости своих обнаженных воинов. Было это в 385 г. до н.э., когда кельты взяли Рим. Смею предположить, что феномен берсерков породило европейское варварство. Оно всегда противопоставляется, якобы более организованной и окультурированной Антике. Однако только слияние этих двух понятий способно продемонстрировать подлинно гармоничный геополитический уклад, одной из граней которого является боевая культура. Русские берсерки. Что известно о русских берсерках? «Ольбег Ратиборич, приимь лукь свои и наложи стрелу, и удари навозь Итларя в сердце, и дружину его всю избиша...» Красноречиво. Не менее красноречиво говорит Никоновская летопись о Рагдае: «И ходил сей муж на триста воинов» (!). Что это, героепоклонничество? Куда там! Летописца воротит от «богопротивности» кровавых разборок. Варварские прекрасы вовсе не его стезя. Это реальная суть. Что же заставляет нас усомниться в летописной строке? Способность. Способность совершить подобное. Способность вообще. То, что господь бог так неравномерно поделил между людьми. Удивительно, что никто не ставит под сомнение композиторский дар, взрывающий молчание мира бурей звуков несущихся страстей. Или дар ваятеля, грызущего камень, чтобы восхитить нас невозможностью живого в мертвом. А что же искусство боя? Или это не искусство вовсе, а только рутина обоюдного членовредительства? Вовсе нет! Ведь верите же вы во всемогущество мифических ниндзя. В их умопомрачительные выходки и способности. Согласитесь, что верите в почти невозможное. Так не в том ли дело, что убедительность прикрывается потоком красноречия? Потоком слов. А может быть, кинофильмов трюкаческого жанра



Берсерк - это механизм, взорванный свирепой страстью, адреналином, идейной установкой, дыхательными приемами, звукоколебательными вибрациями и механической программой действия. Берсерк вовсе не должен доказывать, что он выживет. Он обязан многократно окупить свою жизнь. Берсерк не только идет умирать, он идет получать яростное удовольствие от этого процесса. Кстати, именно поэтому он чаще всего остается жив. Фанатик ли берсерк? Да. Но только не религиозный, убивающий себя «ради Аллаха». Еще никто не доказал, что Аллах' вообще есть. Бог существует до тех пор, пока существует вера в него. Берсерк не совершает духовного подвига. Для него высшее приложение духовных сил — норма поведения. Как для вас побриться. Он десятки раз переживает смерть и перерождение, а фанатик — только однажды. Но именно в этом и заключается одно из удивительных проявлений варварской сверхчеловечности. Готов согласиться с тем, что берсерки — явление исключительное. Но разве не деформация личности варвара, в массе своей прирученная христианской доктриной, делает подобные явления исключительными? Берсерк — это необходимость, это — отпечаток борьбы североевропейских народов за выживание. Если Восток способен поставить «под ружье» десятки, тысяч человек, то варварские дружины Европы насчитывали всего лишь сотни воинов. Отсюда воинское начало в варварстве — всегда проблема Личности. То, чего никогда не знал Восток, совершенно обесценивая само понятие человеческой жизни. «Бысть же у поганых 9 сот копей, а у руси девяносто копии. Надеющимся на силу, погании пондоша, а наши противу имъ... И сняшися обои, и бысть сеча зла, и половец побегоша, и наши по них погнаша, овы секуще...»* Вот вам и весь сказ. Суть варварская в том и состоит, чтобы никогда, ни при каких обстоятельствах «не побегоша» самим. Тогда побежит враг. Поскольку у него не будет выбора.


Было бы неверным думать, что берсерк – всего только психопат с оружием в руках. Свобода – вещь дорогая. По свободе и спрашивается сполна. Берсерки не случайно привилегированная часть воинского сословия. Сложный механизм ратного труда выделяет им вовсе не стихийное буйство и жертвенное сумасбродство на ристалище, а вполне определенную, разработанную роль. Именно она делает берсерков элитой. Берсерк открывает бой! Он специально создан для того, чтобы провести показательный поединок на виду у всего войска. Правда, это традиция европейская, и восточнославянского ратного дела она не коснулась. Безусловно, берсерки используются в разных целях. Например, достоверно известно, что они составляли личную охрану конунгов. Для этой цели на Руси использовались гридни. Хотя гридни никогда и не упоминаются в связи с умопомрачительными индивидуальными способностями. Более того, трудно доказать, что известнейшие русские берсерки: Рагдай, Ольбег, Демьян Куденевич, Евпатий Коловрат были чьими-то тельниками. Судьба уготавливала им совсем иные роли. Евпатий, к примеру, был воеводой, то есть полководцем. Вспомните Евпатия Коловрата. Одним полком он освободил рязаньщину от татар на полгода, в самый разгар нашествия. И последний свой бой Евпатий не сдал. Татары так и не смогли взять его воинов в рукопашной. Их просто закидали камнями из метательных орудий. Жест отчаяния и одновременно находчивости Батыя. Этот зверь настолько был поражен увиденным, что победив, приказал откопать живых и отпустить их на свободу, а мертвых похоронить с почестями. В «Повести о разорении Рязани Батыем», принадлежащей перу средневекового писателя Евстафия из Зарайска, говорится, что на каждого из этих солдат «полка отчаянных» приходилось до тысячи монголов. Восстановим подлинную картину событий тех дней. Осенью 1237 года Евпатию Коловрату пришлось задержаться в Чернигове. Монголы уже топтали рязанщину. Вернулся Евпатий в декабре на пепелище. Вместо Рязани — обугленные головешки. Он не долго искал себе дела, собрал 1700 человек, готовых рвать врага зубами. На подготовку к боям времени не оставалось. Но его людей новичками в боевом искусстве назвать было нельзя. «Полк отчаянных» погнался за отходящими ордами. «И начали сечь без милости, и смешалися все полки татарские. Чудилось татарам, что восстали мертвые...» — так говорит летописец. На Руси еще не было политики евразийства, и Коловрат делал то, что он должен был делать. Перепуганный Батый выделил под командование своего шурина Хостоврула лучшие полки. Великая сеча состоялась на суздальской земле. Начинали бой сами полководцы. Они сошлись перед замершими полками. Сломались копья на «сбиве», но ни кони, ни всадники не дрогнули. Пошли в ход сабли. И тут Коловрат разрубил Хостоврула «наполы», до седла. Дрогнули ордынцы, побежали. Но успех русских был временным. Батый окружил «отчаянных». Они отбивали все атаки, и тогда Батый приказал расстрелять их из камнеметов. Бойцов завалило камнями. В живых осталось только пятеро. Батый приказал откопать тело Коловрата. Известны слова Батыя над мертвым берсерком: «Если бы такой служил у меня, держал бы его возле сердца!» Тело Коловрата Батый отдал пятерым уцелевшим Рязанцам и потребовал, чтобы витязя похоронили с надлежащими почестями. Он отпустил их, чего никогда прежде с врагами не делал.





Если простой смертный, беря в руки оружие, все-таки видит разницу между тем: быть ли убитым или остаться живым, то перед берсерком этот вопрос не стоит. Индивидуализм берсерка – это принцип максимальной самоотдачи. И уж, конечно, самоотдача берсерка направлена не на стяжание собственных выгод и благ. В этом отношении берсерки абсолютные бессребренники. В берсерке как ни в ком другом сидит инстинкт рода, толкающий задиру на самые невообразимые по отваге поступки.. Конечно, для подобного ведения боя одного остервенения мало. Здесь действуют доведенные до совершенства механические принципы.


Пространство, как известно, организовано по принципу круга. Зона двигательного удобства для обычного человека – это находящиеся перед ним полрадиуса круга. Для построения движения в иных направлениях человек вовлекает в действие более сложные и даже конструктивно опасные эволюции опорно-двигательного аппарата. Например, при неправильно организованном движении за спину, на разворот корпуса часто «рассыпаются» мениски коленных суставов, защемляются позвонковые диски и т.п. Это происходит главным образом по двум причинам. Во-первых, человек эволюционирует во фронтально направленном хождении, а, во-вторых, он к тому же не имеет и специального двигательного навыка при построении нетипичного действия. То есть мало того, что данный способ движения конструктивно не оправдан, он еще и не освоен. Человеческий организм имеет большой запас прочности, но эксплуатировать его нужно, конечно же, осмысленно. Для берсерка в данном случае понятия спины не существуют. В противном случае, он не мог бы драться в гуще боя, окруженный со всех сторон противником. Полрадиуса действия «пред очами» - это обычное, строевое воинство. Для него, как не вертись, останется идея малоудобного отражения атак из-за спины и привычного натиска влобовую. Перемещения же берсерка построены таким образом, что он все время скользит по ударам, смещая удар и смещаясь сам. В результате ни один удар не идет в проникающее поражение. Рефлексы берсерка реагируют не на удар в целом, а на его отдельные фазы! Это очень важное обстоятельство. К примеру, если вас из года в год рубят мечом, вы начинаете сперва подавлять в себе панический страх, вызванный инстинктом самосохранения, а потом замечаете, что в действиях противника есть кое-какие закономерности. А уж; если научиться их использовать, то становится вообще не страшно. Что же это за закономерности? В своем развитии удар проходит три последовательные фазы.

1. Стартовая фаза. Иногда она выражена замахом. Замах создает инерцию. Тем самым довольно легко предусмотреть траекторию удара. Хуже, когда противник бьет с короткой дистанции. Хотя такой удар значительно слабее предыдущего, приведенного в примере, он все равно достаточно боеспособен, а, кроме того, оставляет вашей реакции очень мало шансов. Нужно сказать, что любой тип оружия влияет на двигательный стереотип использования. Саблей, например, сразу хочется ударить - с размаху по косой траектории, топором - сверху, острым клинком - сделать колющий выпад и т.д. Однажды я поплатился за излишнюю самоуверенность. Вызвав человека из толпы, я вручил ему боевое оружие и попросил нанести по мне любой удар на поражение. Реакция моего случайного партнера оказалась моментальной, но хуже всего' было то, что он был человек нестандартного мышления. Все произошло в долю секунды. Последнее обстоятельство не оставило мне шанса на выбор правильной реакции. Я благодарен судьбе, что остался жив, хотя крови потерял много. Он ударил клинком так, как ударить невообразимо сложно, неудобно - по ломаной траектории, из-под себя, с подрезом. Самоуверенность была посрамлена. Прекрасно понимаю сейчас, что меня сбила с толку именно стартовая фаза.


2. Сам удар или фаза поражения цели. Это фаза не столько самого результата, сколько подтверждения точности действия. Примерно, как попадание нитки в иголочное ушко. Фаза очень скоростная. Ее страшатся более всего. Если именно она застигает вашу реакцию - считайте, что вы уже труп.


3. Наконец, конечная фаза удара. Выброс силы, выход мышечных сокращений или инерции. Она создает последствия. От легкой царапины до расчленения, в зависимости от объема прилагаемого воздействия. Эта фаза прерывает удар. Вполне естественно, что берсерк старается избежать столкновения со второй фазой. Во первых, ему придется удержать удар. А, во вторых, за второй фазой всегда следует третья, стало быть, берсерку придется потерять темп перемещения, реагируя на выброс силы противника, замедлить пространственные координации. Таким образом, вы стараетесь опередить удар противника или, если не успеваете это сделать, уклоняетесь, атакуя уже третью фазу, то есть провал удара, когда противник достаточно беспомощен. Полноценность движения напрямую зависит от способности полного охвата пространства. С этого мы начали. Пространство – круг. Движение строится таким образом, чтобы все время разворачивать вас в зону наименьшей досягаемости, то есть за спину. Удары оружием выполняются здесь по максимальной амплитуде, обхватывая сразу же противоположные стороны. Но это оружием. В единоборстве такой способ не целесообразен. Однако сохраняется высокая подвижность корпуса на каждом ударе. И что не менее важно – сохраняется идея атаки первой и третьей фазы удара противника. В восточных единоборствах реакция на вторую фазу называется блоком. Славяно-горицкая борьба неразделима с идеей берсерка – «Лучше атаковать самому, чем быть атакованным!» Безусловно, что бой, являясь сложным конгломератом различных ситуаций, не всегда дает такую возможность. В этом случае в действие включается всклинивание удара противника, доведенное у нас до совершенства и имеющее куда больший потенциал поражения, чем просто сбивание руки. Смею утверждать, что при нормальной тренированности все выше изложенное вовсе не выглядит как умопомрачительная теория. Безусловно, я не раскрываю всех хитростей движения. Согласитесь, нужно оставить что-то и для очной школы обучения. Впрочем, тот объем базы, который ложится им на плечи, вряд ли мог бы уместиться даже в самом объемном учебнике. Всегда был убежден в том, что подробные учебники созданы для лентяев. Они отвечают на все вопросы, мешая думать самостоятельно. Помните, что компенсировать вашу тягу к боевому искусству должны не знания, а развитые рефлексы. Само тело несет в себе гигантский потенциал действия. Конечно, двигательные способности, как и способности вообще, у каждого человека развиты по разному. И все-таки двадцать три года практики позволяют мне сделать вывод, что основа всего не одаренность, а трудолюбие. Если вы чутко относитесь к правильности телодвижения, будь то славяно-горицкая борьба или плавание, или легкая атлетика, никакая искаженная, физически ущербная форма вас не завлечет. Вы ее просто почувствуете. Поэтому с самого начала занятий следует развивать не столько эрудицию, не столько знание приемов, сколько двигательную координацию и мышечную память.