[arianfinist]

В настоящее время в мировой культуре трудно проследить наследие какого-то одного народа. Да и вообще термины народа и народности прослеживается весьма относительно, с поправкой на наше возможное незнание и прежде всего с допущением того, что имеющиеся у нас данные достоверные. Таким образом, можно лишь говорить о том, каким в нашем представлении является деление населения Земного шара на отдельные этнические группы, какова их роль в историческом процессе и, как следствие, в формировании современных цивилизаций. Древние народы представляют очень интересный объект для изучения, ведь многие из них были разбросаны по огромной площади и привнесли значительный вклад в историю целого ряда современных стран. Их религия, культура, традиции передавались через века, менялись и не раз переплетались, придавая своеобразные оттенки и привкусы устоям соседних племен.

Одним из самых распространенных народов были кельты. Следы их существования обнаружены по всей Европе, побережью Средиземного моря, западных частых Азии — ориентировочно от 1/13 о 1/10 частей суши. А всё потому, что они вели в основном кочевой образ жизни, постоянно завоёвывали и разведывали новые территории. Всё это было бы невозможно без четкой иерархии в обществе, которая позволила одним управлять, другим подчиняться. В отличие от соседней Римской империи, где социальная пирамида держалась на преданной царю армии, у кельтов основную роль играла религия и мифология. Их хранили и воплощали в жизнь друиды, иными словами жрецы. Чтобы понять это, необходимо сперва разобрать, кто такие кельты и какова их история.

ИСТОРИЯ КЕЛЬТСКИХ ПЛЕМЁН.

В первой половине последнего тысячелетия до н. э. из массы безыменных первобытных народов на территории севернее от Альп первыми выделились кельтские племена, начальные страницы писаной истории которых были отмечены кровавыми битвами и опустошительными набегами на богатейшие центры того времени, что привело в смятение остальную Европу. Образованный южный, в частности греческий и римский мир, которому мы обязаны первыми сведениями по древнейшей истории Европы, до той поры о кельтах ничего не знал. А между тем на северо-запад от Альп в сложном процессе рождалась общность этого удивительного народа, который первым из варваров, как их любил называть южный мир, стал классическим представителем «варварского» мира. Народ этот сблизил Среднюю Европу с южной средой и благодаря своим творческим способностям завершил развитие первобытной цивилизации на территории севернее от Альп.

К этому времени, т. е. примерно к концу VI-V вв. до н. э. в кельтской среде уже произошли важные экономические и общественные перемены, общественное расслоение, вызванное в первую очередь местными условиями и предпосылками. Возникли многочисленные центры власти местной племенной знати, о которых южный мир узнавал тогда, когда для него было экономически выгодно поставлять им свои изделия, помогая таким образом повышать жизненный уровень и блеск господствующего слоя. И вдруг хорошо вооруженные группы кельтов дерзко и отважно напали на важнейшие центры образованного юга, вторглись в Северную Италию, заняли даже Рим и проникли далеко к самой Сицилии; в то же время другая волна направилась в Карпатскую котловину, на Балканы и даже в Малую Азию. Южный мир был ошеломлен их упорством в бою, их отвагой, мужеством и жадностью. Только теперь он оказался лицом к лицу с неприятным фактом, что за Альпами вырос многочисленный народ, который в течение следующей половины тысячелетия европейской истории стал важным военным и политическим фактором.

Поэтому уже в IV в. кельты считались одним из крупнейших варварских народов тогдашнего мира наряду с персами и скифами. Кроме того, они не всегда поддерживали враждебные отношения с соседями. Были и отдельные поселения, которые постепенно смешались с другими этническими группами — скифами, например, проживающими на территории современной России. Так что присутствие кельтской крови у наших предков несомненно. И все-таки этот народ не достиг полного этнического единства и не создал единого государственного образования, державы, которая объединила бы различные племена в единое организованное и устойчивое целое. Народ этот был раздроблен на множество более или менее крупных племенных образований, говоривших на разных, хотя и родственных диалектах, большинство которых исчезло в более позднее время.
Греческий мир называл их «Keltoi», кельты. По всей вероятности это название распространилось именно в кульминационный период расцвета центров власти господствующего слоя, если не ранее, то, во всяком случае, не позже VI в., и, не исключено, что первоначально это было название одного из племен, а возможно и лишь господствующего рода, которое затем было присвоено всему народу. Было бы, однако ошибкой предполагать, что существовал какой-то пракельтский язык, как первоначальный, послуживший основой всех позднейших диалектов. Существовал ряд различных диалектов, как существовало в древнее время сплетение культур и культурных групп, которые позже послужили объединяющей основой кельтской культуры и единого стиля.

Название «Keltoi» стало известно остальному миру раньше других. Римляне, однако, называли кельтский народ «галлами» (Galli) и от этого слова позже произошли названия Цисальпинская Галлия (Gallia Cisalpina) в северной части современной Италии, Нарбонская Галлия (Gallia Narbonensis) в южной Франции и Трансальпийская Галлия (Gallia Transalpina) в центре современной Франции, хорошо известная по «Галльской войне», которую в последнем столетии до нашей эры вел римский военачальник Г. Ю. Цезарь. Позже, опять-таки в те времена, когда старые центры гальштаттской культуры уже давно пришли в упадок, появляется название Galatae, галаты. В Малой Азии утверждают, что их язык был родственен языку треверов, то есть кельтов, живших в области нынешнего Трира. Но все эти названия представляют собою более или менее синонимы. Диодор Сицилийский, объездивший большую часть Европы, и Цезарь, долгое время воевавший в Галлии, говорят, что названия Galli и Galatae относятся к тому же народу, который называется Keltoi, по латыни Celtae; Диодор считает название «кельты» более правильным. Подобное толкование мы находим и у историков и географов более позднего времени. Только в Британии, как кажется, это название не было столь обычным.

Начиная с V в до н. э., название «кельты» быстро распространялось по тогдашней Европе. Но то, что было до V в., долго оставалось загадкой. С конца XVIII в. под влиянием романтизма возрастает интерес к прошлому кельтов, проявлявшийся уже ранее в Западной Европе и на Британских островах, где жило много потомков этого народа. Этот интерес превратился в настоящую кельтоманию, в результате чего, часто без какого-либо критического подхода, собирались подлинные и мнимые свидетельства о славном прошлом кельтов. Еще с XVII в. существовало мнение, что кельты на западном побережье Франции и Англии были строителями мегалитических сооружений, возведенных из крупных каменных глыб, как менгиров (высоких стоячих монолитов) и дольменов (похоронных камер из крупных камней), так и длинных каменных аллей или кругообразных сооружений (Stonehenge), которые считаются астрономическими обсерваториями и местами культа. Романтики считали кельтов древнейшим народом, отождествляли их с потомками библейских персонажей и часто на основе произвольных этимологических сравнений приходили к выводу, что кельты были расселены почти по всей Европе.

Представления о высоком уровне развития кельтов подкреплялись также литературными фальсификатами. Самыми известными из них являются эпические произведения шотландского поэта Д. Макферсона, относящиеся к 1760—1763 гг., которые автор выдавал за перевод с кельтского творений Оссиана, кельтского барда, жившего в III веке. Отголоски пустого этимологизирования удержались очень долго, по существу до нашего времени, и в течение всего этого процесса самые разнообразные археологические находки без разбора приписывались кельтам. Еще в конце прошлого века наблюдались панкельтские тенденции как противовес воинствующему германизму или английскому империализму и до того же времени считались подлинными бретонские народные песни, повествующие о сопротивлении друидов христианству или о борьбе с франками; в действительности же это были произведения Эрсарта де ла Виллемарке, изданные в 1839 г. Это лишь один из известных нам фактов фальсификации, на самом же деле сегодняшняя история кельтов сильно искажена, поскольку единственным способом копирования книг была перепись, где никак нельзя исключать «авторских поправок» и самобытных мнений. Придворная перепись контролировалась, а вот весь остальной поток информации представляет собой хоть и сомнительную, но никак не проверяемую информацию.

На западе, следовательно, кельтские традиции были очень сильны и поддерживались самыми разнообразными источниками и памятниками: сообщения древних писателей, рассказывающих о жизни кельтов и их воинственности; литературные памятники галльско — римской эпохи, в особенности надписи на надгробных камнях и подобных сооружениях; этимологическая связь в названиях рек, местностей и возвышенностей; кельтские монеты, находки которых быстро множились; предметы кельтского искусства и материальные памятники в природе; и, наконец, случайные антропологические исследования. Всё это понемногу приоткрывает историю кельтов, правивших Европой многие века подряд и давшей ростки в современную культуру.

ДРУИДЫ.

Наиболее достоверно об иерархии кельтского общества пишет Юлий Цезарь в своей «Галльской войне». Он выделяет в обществе галлов три основных сословия — druides, equites и plebs, выполняющих три функции — жреца, воина и домохозяина. Другими словами это друиды, всадники и народ. Иногда всадники под именем «филе» (filed) исполняли ещё и обязанности судей.

Жреческое сословие друидов представляло собой замкнутую аристократическую корпорацию, которая ведала не только делами религии, но и пользовалась большим политическим влиянием, гораздо большим, чем слой всадников. Этот институт был общекельтским, известным на британских островах и в Галлии, и, очевидно, имел в течение определенного периода влияние и в Средней Европе; только в Испании и в северной Италии о нем нет ни письменных упоминаний, ни археологических данных. Мнение Цезаря, что этот институт возник первоначально на британских островах, является лишь его личным предположением. Древние источники (Цезарь, Плиний) приписывают друидам очень обширную сферу деятельности, но в настоящее время трудно проверить, насколько это соответствовало действительности.

Какова была сущность их учения, философских и религиозных представлений, нам известно лишь отчасти. Они верили в бессмертие души, смерть, по их представлениям, означала не конец, а лишь середину долгой жизни. Под их покровительством находились священные дубовые рощи, и само название их возникло якобы от слова «дуб» («дрис»). Жертвы (например, белые быки) не приносились без ветви этого дерева, так как все, растущее на дереве, они считали даром небес, а производимые в связи с этим действия — указаниями богов. Большим почетом пользовались также лунные эмблемы, так как галлы исчисляли время не по дням, а по ночам, и приносили священные жертвы ночью при свете луны. Кроме совершения жертвоприношений, иногда якобы и человеческих, друиды предсказывали будущее; они оказывали давление путем неблагоприятных предсказаний и определяли, какое время более подходит для решения важных вопросов — это позволяло им удерживаться на верхушке иерархической пирамиды. Кельты явно воспринимали сверхъестественное как основную, базовую сторону их жизни, а потусторонний мир как превалирующий.

Друидам также поручалось воспитание мальчиков, из которых и выбирались достойные для пополнения их собственных рядов. Обучение длилось около двадцати лет и заключалось в изучении наизусть тайн вековой мудрости и знаний друидов. Письмом они не пользовались и оставили ничтожно малое количество письменных памятников: все обучение велось устно.
В более поздний период друиды уже не были ни столь замкнутой кастой, ни чисто жреческой корпорацией. В начале римской оккупации друидизм был еще в полном расцвете, позже настал его упадок. Друиды боролись с романизацией, участвовали в восстаниях, и потому римская власть была особо заинтересована в ликвидации этого института. Особенно долго этот институт удержался в Ирландии. Преемниками друидов там были «filed», основатели постоянных средневековых школ.

РЕЛИГИЯ ДРЕВНИХ КЕЛЬТОВ.

Как уже было сказано, религия занимала одно из ведущих мест в общественной жизни кельтов. Доходя подчас до мистицизма, она прочно держала сознание всех верующих и делала их гибким материалом в руках правящих слоёв. Религия дала ростки во всевозможные культы, обряды, обычаи, традиции, мифы и эпос.
Основные положения о боге можно найти в триадах ирландских бардов. В них постулируются основные положения мировоззрения кельтов относительно многих вопросов. Есть триады о человеке и его будничности, существах вообще и, конечно, о боге. Итак, что же понимали под этим словом кельты?

·Существуют три первичных единства, и каждое из них возможно лишь единым: единый Бог, единая Истина и одна точка Свободы, т. е. точка равновесия всех противоположностей.

·Символом этого равновесия были так называемые качающиеся камни, которые при огромном весе могли быть сдвинуты простым прикосновением рук.

· Три вещи проистекают из трех первичных единств: всякая Жизнь, всякое Благо, всякое Могущество.

· Бог необходимо троичен: Он составляет бoльшую часть Жизни, бoльшую часть Знания, бoльшую часть Могущества, и не может в нем быть больше этой бoльшей части каждой вещи.

· Три Божьих величия: совершенная Жизнь, совершенное Знание, совершенное Могущество.

· Три вещи обязательно возобладают: высшее Могущество, высший Разум, высшая Любовь Бога.

· Три гарантии того, что Бог делает и совершит: Его бесконечное Могущество, Его бесконечная Мудрость, Его бесконечная Любовь, так как нет ничего, что не могло быть свершено, стать истинным и не быть волнимым этими тремя атрибутами.

· Три вещи, которыми Бог не может не быть: тем, в чем должно заключаться совершенное Благо; тем, что должно желать совершенное Благо; и что должно выполнить совершенное Благо.

· Три вещи, которые Бог не может не совершить: самое полезное, самое необходимое, самое прекрасное для каждой вещи.

· Три главные цели деятельности Божества, как творца всякой вещи: уменьшить зло, усилить добро, сделать явным всякое различие таким образом, чтобы дать возможность узнать то, что должно быть и чего быть не длжно.

· Три Божьих необходимости: быть бесконечным в самом себе, быть конечным по отношению к конечному, быть в согласии со всяким видом.

Очень удобная религия. Как иначе можно управлять варварами? Никак! Человечаская сила может вызвать сопротивление, мудрость – непонимане, любовь вообще не годится для управления древними народами. А вот Бог, носитель бесконечного могущества, разума и любви (в лице друидов), являясь к тому же невидемым объектом бесприкословного поклонения на протяжении многих поколений, для этой цели очень подходит. Ведь верить может каждый. Любое благо – от Бога, как же не поклоняться хотя бы за это? Однако нельзя требовать сверхъествственного – на самое полезное, необходимое и прекрасное Он не способен. Но Бог может помочъ достичъ этого – потём уменьшения зла, усиления добра и прозрения – но опять-таки не у всех, а лишь у друидов. Сложность формулировок к тому же оставляла за друидами возможность словесных прений для доказательства правоты и поддержания веры.

Другие триады так же тесно связаны с Богом, что говорит о глубоком проникновении религии в другие сферы жизни. Ниже приведена часть триад «О существах вообще».

· Три вещи Бог дал всякому существу: полноту его собственной природы, полное выявление (отличительно) его Индивидуальности и самобытность его Авен (Эго). В этом заключается действительное и полное определение личности каждого существа.

· Три круга бытия: круг пустоты (Cylch y Ceugant), где кроме Бога нет ничего ни живого, ни мертвого, и никто, кроме Бога, не может его пройти; круг перевоплощения (Абред), где всякое одухотворенное существо рождено смертью, и человек проходит его; круг блаженства (Гвинфид), где всякое одухотворенное существо рождено жизнью и человек пройдет его в небе.

· Три необходимые фазы всякого существования по отношению к жизни: начало в Аннвфн (Annwfn — бездна), перевоплощения в Абреде и Полнота в небе или круге Гвинфид; без этих трех фаз нет жизни — кроме как у Бога.

Вот ещё один важный момент учения: Бог даёт жизнь, наделяет тело душой (индивидуальностью, самобытностью) и после смерти тела берет все обратно. Об этом же пишет Цезарь в «Галльской войне». Друиды доказывают, что души не погибают и после смерти они переходят из одного тела в другое — они думают, что этот взгляд пробуждает в людях смелость, заставляя их презирать страх смерти. Это было просто необходимо для кочевых воинственных племен.

· Три силы бытия: не иметь возможности быть другим, не быть обязательно другим, и не иметь возможности быть лучшим по немыслимости этого. В этом заключается совершенство всякой вещи.
В этом месте видно, как с помощью религии пытались усмерить животрепещащую тему классового неравенства. Да, фраза туманная, но основная мысль мне кажется следующей: будь тем, кем уже являешься и не помышляй о лучшем — и будешь совершенен. В своей посредственности? Неважно, исходная формулировка слух не режет, даже наоборот. А тем временем ещё один кирпичек заложен в сознание.

После жизни человек попадает на круг перевоплощения, соответственно есть триады о нахождении человека на круге Абред.

Вот некоторые из них:

·Три вещи с каждым днем усиливаются вследствие возрастающего к ним стремления: Знание, Любовь, Справедливость.

· Три вещи постоянно уменьшаются: Мрак, Заблуждение, Смерть.

И, наконец, две триады о нахождении человека на круге Гвинфид.

· Три главные преимущества круга Гвинфид: Отсутствие зла, отсутствие нужды, отсутствие смерти.

· Три полноты счастья в Гвинфиде: участие во всяком качестве с особым совершенством; обладание всякой гениальностью с гениальностью исключительной; охватывает все существа чувство любви, обладая вместе с тем любовью единичной — любовью к Богу. И в этом заключается полнота неба Гвинфид.

Так вот зачем эти два круга: там каждый обретет всё то, что не получил от жизни. Будучи совершенным, человек отдаёт душу в круг Абред. Там к нему сами собой приходят в полной мере знание, любовь и справедливость. Интересно было бы знать мнение авторов оригинала по первому пункту: знание чего? Уж не ужели того, что двух остальных пунктов не было? А в круге Гвинфид исчезают зло, нужда и смерть. Раз исчезают, значит, они были. Всё, о чем прямо говорится в триадах, так это о том, что была смерть — иначе на эти два круга не попасть. Но выходит, что было и зло, и нужда. Такое чувство, что Абред и Гвинфид – оправдание религии, почему же надо верить. Как было показано, триады «О Боге» указывают лишь на Его существование, и что все ему обязаны своим настоящим и будущим. Так вот, круг Гвинфинд наделяет человека особым совершенством, исключительной гениальностью и любовью к Богу – за столь щедрый дар. Реальность уравновешивается вымыслом, дополняется обрядами, традициями, мифами и плотно занимает сознание кельтов.

Практически каждое сословие обширно практиковало большое количество всевозможных обрядов, причем эти обряды явно выходили за рамки чисто практических земледельческих или иных действий. Это скорее было нечто более общее, и, вероятно, кельты воспринимали это не иначе как поддержание миропорядка. Именно это — тот ключевой пункт, который принципиально выделяет кельтское сакральное мировоззрение из других сходных концепций, придает ему такое общественное значение и определяет многие характерные особенности кельтской мифологии. В целом можно сказать, что эта особенность мировосприятия кельтов проявлялась не только в магии и обрядовых действиях.

Кельты остро ощущали связь цивилизации с природой практически во всех сферах своей деятельности. Так, в частности, ирландский эпос описывает теснейшую взаимосвязь королевской власти и общего миропорядка, а также большое количество знамений, прямо связанных с этим. Правление незаконного короля вызывает тотальный неурожай, камень Фаль — одно из сокровищ племен богини Дану — вскрикивает под истинным королем и т. д. Король имел наибольшее количество разнообразных «гейсов» — сакральных запретов, и нарушение их именно королем считалось наиболее тяжким.

Одна из ключевых ирландских саг «Разрушение дома Да Дерга» дает подробное описание трагического исхода нарушения всех гейсов королем Конайре. Также в сагах часто встречается столь характерный для индийской мифологии мотив огромной силы Правды. Это также в первую очередь касалось именно короля, он был связан этим как никто другой, и в сагах неоднократно встречаются описания несчастий, обрушивающихся на страну в случае нарушения королем этого принципа. С этим напрямую перекликается и другая ирландская традиция — ужасные последствия сатиры друида, а позже — поэта, следующей за любым несправедливым решением какого-либо вождя, а прежде всего опять же короля. Также можно отметить два важнейших обряда, с которых начиналось правление короля. Tarbfeis. Праздник быка, заключался в том, что специально отведенный человек вкушал крови и мяса ритуального быка, погружался в пророческий сон и в нем видел будущего короля. Другой ритуал — обряд лошади – протекал по схожей схеме.

В некоторых областях кельтского мира иногда встречается особый культ отрезанных голов. По древним представлениям голова символизировала всего человека, и, вероятно, на основе этих представлений возник жестокий культ голов; воин привозил домой на шее своего коня отрезанную голову побежденного врага, как военный трофей, и прибивал ее к стене своего дома. Головы знатных лиц даже бальзамировались, а потом показывались гостям, как осязаемое доказательство храбрости хозяина.

Огромное значение имел культ пяти священных древ мира, напрямую соотносившимися со своими культурными аналогами — центральными столбами Bruiden (пяти пиршественных зал), а также и с другими мотивами (пятью частями Ирландии, пятью волнами завоеваний и др.). Залы Bruiden — самое явное обрядовое воплощение идеи миропорядка, с мировым древом в центре и горизонтальной проекцией вокруг него. Наибольшее число королевских гейсов было связано именно с Bruiden.

Центральный праздник кельтов — Самайн- заключался в ежегодном ритуальном разрушении и возрождении миропорядка в образе Bruiden.
Этот список можно продолжать, но несомненно одно — кельты воспринимали окружающий их мир как нечто цельное (без разделения на природу и культуру), гармоничное и уравновешенное. И именно поэтому огромное внимание уделялось ненарушению этого равновесия, поддержанию этого миропорядка. И именно такое гармоническое и уравновешенное существование воспринималось кельтами как единственный путь, не ведущий человека к катастрофе.

В старые кельтские верования в значительной степени проникали римские представления, для старых кельтских богов находились соответствующие им боги в римском пантеоне, их имена отождествлялись и смешивались. Под влиянием римской среды и в кельтском мире появляется также храмовая архитектура более четкого типа. С того времени, как начало сказываться непосредственное римское влияние, начиная с рубежа старой и новой эр, а затем и в эпоху Римской империи, воздвигаются многоугольные или круглые храмы, обычно с внешней галереей. Они воздвигались в стороне от поселений, что говорит о старых религиозных представлениях, о священных местах на вершинах холмов, у истоков рек или на перекрестках. Центром этих святилищ являлось небольшое помещение часто овальное, диаметром лишь 5-10 м; вокруг этого центрального помещения шла терраса, с внешней стороны открытая или с колоннадой. Эти святилища были местами культа кельтских божеств, в их устройстве перемежаются кельтские и римские элементы. Некоторые исследования, например в Трире, дают возможность предполагать, что в более старое время такие постройки воздвигались из дерева, но уже в I веке появляются каменные постройки на известковом растворе, как многоугольные, которые часто считаются более древним типом, так и круглые.

Как видно, религия кельтов очень разнообразна и противоречива, поэтому ключевые моменты вызывает столько вопросов, ответами на которые могут служить лишь догадки. Примеры банальны: стоит для этого хотя бы сопоставить высокое учение, изложенное в триадах, с ужасными обрядами, совершившимися у кельтов, и в особенности с человеческими жертвоприношениями, когда жертва распиналась, убивалась стрелами, или с ночными вакханалиями, когда жрицы, совершенно нагие и выкрашеные в красный цвет, передавались всяким неистовствам с пылающими факелами в руках. Неизгладимый след, производимый всем этим действом, безраздельно овладевал людьми, заставляя повиноваться и идти по воле жрецов.

НАСЛЕДИЕ ДРЕВНИХ КЕЛЬТОВ.

Кельты занимали средиземноморское побережье Африки, западную часть Евразии и Англию, смогли открыть Гренландию, и, не исключено, что достигли берегов Америки. Безусловно, они внесли огромный вклад в развитие мировой цивилизации, в частности, евроазиатских культур. Отголоски традиций, эпоса и символики существуют у многих современных народов.

Во Франции названия многих племен перешли в названия городов, гор и рек. Главным оплотом кельтских традиций и кельтского наследия являются британские острова, особенно Ирландия и Шотландия. Там процесс развития ничем не нарушался и в то время, когда кельтская Галлия уже подвергалась глубокой романизации, почти в течение всего I века н. э. В особенно выгодном положении находилась Ирландия, где не удалось укрепиться ни римской, ни позже англосаксонской власти; она осталась культурным и религиозным центром кельтского мира, сохранив свой кельтский характер вплоть до нового времени. Но и Шотландия имела возможность сохранять кельтские традиции. Шотландцы, ирландские захватчики и поселенцы в северной Британии, проникали туда еще во 2 веке, а в 4 веке н. э. о них уже прямо говорят источники. Они основали шотландское государство, поглотившее коренных пиктов, каледонцев и умножившее кельтское население в Уэльсе, Корнуэлле и на острове Мэн. Старые кельтские традиции держались там очень упорно. Еще в 1249 г. там происходило торжественное возведение в должность шотландского короля. Король после церковной коронации в храме приводился в процессии к священному камню, где ему читалась вся его родословная на гэльском языке, а народ воздавал ему почести.

Кельтский дух снова ожил в Европе, когда с II века бродячие певцы распространяли во Франции и Германии старые кельтские легенды, а придворный эпос облачал старый мир древнекельтских сказаний в новое, воспевая короля Артура, Персифаля и Тристана. Во время крестовых походов в эти древнекельтские отзвуки вплетались многие восточные элементы. Когда под влиянием романтизма в XVIII веке снова возрос интерес к древнему прошлому народов, то именно кельтская среда и кельтское наследие и послужили богатейшим источником, вдохновлявшим выдающихся представителей европейской культуры: Гердера, Гете, Шатобриана, Р. Вагнера и др.

Ирландский народ — единственный народ, который наиболее полно сохранил свой кельтский характер. До настоящего времени существует и кельтское литературное творчество, в котором отражается глубокая любовь к природе, так прочно заложенная в религии. С произведениями некоторых поэтов нашего времени (Груффилд в Кардифе, Ропер Эр Марсон).

Культура германцев очень сильно изменилась под влиянием кельтов. Еще во 2 веке они переняли из много технических навыков в производстве, в изготовлении украшений (особенно фибул) и керамики. Иногда весьма трудно отличить, что является в материальной культуре германцев их собственным творчеством, а что возникло под кельтским влиянием. Производство украшений и особенно фибул во всем дунайском бассейне исходит из позднелатенских форм, в художественных ажурных и других работах постоянно используются мотивы кельтской орнаментики, богато используемой при украшении храмов и писаний. Это можно отметить и для всей Европы, особенно в эпоху возрождения, когда была очень популярна готика – при написании картин, построении зданий.

Некоторые обычаи киммерийцев, древних жителей Крыма, имеют определенное сходство с тем, что практиковалось у балтийских галлов. К числу этих обычаев он относит гадания по внутренностям человеческих жертв, а также любовь окружать свои жилища головами убитых врагов, натыканными на шесты. Интересно, что в наших народных сказках так описывается жилище Бабы- Яги. В Галлии красили волосы в красный цвет — обычай, существовавший и у наших отдаленных предков, как о том свидетельствуют многие из найденных в южной России черепов (имеются в Киевском музее). Наконец, благородные брились, сохраняя лишь длинные усы и предоставляя ношение бороды одним простолюдинам. Можно еще найти несколько кельтских слов, как gora — высокое место (русск. гора); liun, leun — одеяло, плащ (русск. лень), которые с полным основанием могут дать повод к некоторым сближениям и на почве языковедения. Пока же имеются только исторические следы, что часть кельтов около 631 г. до Р. Х. с равнин Днестра были отброшены скифами к Дунаю и Рейну.

Значение кельтов для европейской цивилизации не имеет аналогов в древнейшей истории Европы. В древнее время им принадлежит заслуга сближения «варварской» Европы с источниками развитой южной культуры и цивилизации рождающегося античного мира. Позже кельты использовали свои организаторские способности, свои технические достижения и содержание художественных произведений и создали ту экономическую и торговую базу, основные черты которой наложили свою печать на среду в целом. Они завершили в Средней Европе древнейшее развитие цивилизации.

Позже, в конце последнего столетия до нашей эры, сжимаемые Римской империей с юга и германцами с севера, они потеряли свои политические и экономические позиции, и кельтская религия, став уже достоянием истории, переросла в иную форму, по частям распределившись в культуре различных государств. Кельтское наследие сделалось богатейшей сокровищницей европейской культуры, из которой черпали ее выдающиеся представители. Современный мир часто даже не сознает этого.

Автор и источник:
Славянская Культура

[gnom]

я думаю, что балты родственны кельтам. Балты несомненно имеют отношение к венедам. А венеды, по сведениям античных авторов, за частую, слабо отличались от кельтов, имели похожий язык и обычаи.
Очевидно, что многие вендские племена, были обобщены латинянами, как "галлы".

Но термин "галлы", находит отклик так же в балтском языке. Имена известных племен: "зем-галы".. "лат-галы". В принципе, "галс", означает "конец". Но этот термин, использовался с неким смыслом в племенном названии, как балтами, как кельтами.
Так же имеются сходства и в других словах. Например: кельтское "туат" и балтское "таута".

Так же открыт вопрос о родственности кельтов славянам. А именно - славянским венедам. Есть и языковые сходства. Кельтское "Темра" и белорусское "цемра" ("ц" в белорусском, заменяет "т" в русском, иву что, та же - кельтская "темра" и получается).

Хотя понятие Темра, у кельтов имело более широкое понятие. Означало и просто "тьму", и область Ирландии, и часть религиозного мира.

[Alland]

gnom

Но термин "галлы", находит отклик так же в балтском языке. Имена известных племен: "зем-галы".. "лат-галы". В принципе, "галс", означает "конец". Но этот термин, использовался с неким смыслом в племенном названии, как балтами, как кельтами.

Я тоже думал об этом.Убедительно,если только это не случайное созвучие слов.

[Klerkon]

Некоторая родственность кельтов славянам, во всяком случае, в сфере культуры и обычаев, не вызывала сомнений у многих исследователей.

Скажем, в Чехии в XIX в. некоторые исследователи высказывали мысль, что проживаших на территории Чехии в римские времена бойев, принадлежность к кельтам которых несомненна (См.: Ян Филип. Кельтская цивилизация и ее наследие. Прага: Артия, 1961), возможно считать "далекими предками" чешского народа. Деятели "славянского возрождения" во главе с Любором Нидерле вступали с такими в полемику, признавая, однако, наличие давних тесных контактов славян с галлами.

Сегодня теория "кельтского происхождения" чехов вновь популярна. Во многом это объясняется политикой: Чехия - и без того наиболее "европеизированная" изо всех славянских стран - находится в составе ЕЭС и блока НАТО, ее деловая элита и интеллигенция считают себя "органичной частью" Западной Европы (и это на деле - действительно так!).

Незавидное в целом положение славян, их языка, культуры в современном мире заставляет чехов "забыть" о своих славянских корнях и "вспомнить" корни "кельтские". Быть "кельтом" сегодня "модно" и даже "выгодно".

Это очень похоже на попытку ряда российских историков и публицистов найти у русских - "скифские" корни. Примерно так же на Украине и со скифами, и с сарматами...

Кстати, Галиция носит свое название также не случайно - от галлов! Ведь ареал расселения последних де-факто был очень обширным.

Вспомним также, как много людей в славянских странах Центральной, Южной и Восточной Европы, не исключая Россию, увлекается сегодня традиционной кельтской (в основном ирландской и шотландской) музыкой (и сам автор этих строк - не исключение!). Даже в сфере исторической реконструкции и увлечения фэнтази (толкиенизм и пр.) фактически проявляется повышенный интерес к кельтам и их культуре. Изучаются традиционные ирландские танцы, собираются и записываются песни...

При этом "поклонников Св. Патрика и Дункана Мак-Лауда" не останавливает, что кельтские языки крайне сложны для изучения, и если песня исполняется на гэльском, бретонском, валлийском, смысл ее понять можно далеко не всегда. Все равно - слушают и слушают... Значит, чувствуют некое "генетическое" (?) родство, "родственные души"?

[Хальвдан]

Klerkon

Скажем, в Чехии в XIX в. некоторые исследователи высказывали мысль, что проживаших на территории Чехии в римские времена бойев, принадлежность к кельтам которых несомненна (См.: Ян Филип. Кельтская цивилизация и ее наследие. Прага: Артия, 1961), возможно считать "далекими предками" чешского народа. Деятели "славянского возрождения" во главе с Любором Нидерле вступали с такими в полемику, признавая, однако, наличие давних тесных контактов славян с галлами.

В Праге есть холм, в который, по преданию, ушли бойи до наступления лучших времен.

[gnom]

чехи не из-за кельтов - самые европеизированные, а из-за тесных култтурных связей с немцами.

Для меня вообще большой вопрос - раннее "кипение этнических котлов", в тот период, когда германцы, кельты и славяне, еще так резко не противопоставлялись друг другу. На мой взгляд, именно там лежат многие разгадки более поздних исторических вопросов, по поводу которых ломают копья историки и сторонники разных теорий. Ведь те эпизоды далекого прошлого, которые для нас стали мало-известными, поросшими мхом, и полу мифическими, когда то были актуальными и насущными событиями.

[Klerkon]

gnom

чехи не из-за кельтов - самые европеизированные, а из-за тесных култтурных связей с немцами.

Скажем так - они издавна онемечены.

Но вернемся, однако, к кельтам.

Вот что сообщает о друидах Джон Арнотт Маккалох в своей книге «Религия древних кельтов» (М.: Центрполиграф, 2004. Стр. 251-272.):

«Плиний [Старший] считал, что название «друид» было греческим термином. Однако это слово является чисто кельтским, и его значение, вероятно, подразумевает, что, подобно всем волшебникам и знахарям, друид считался «знающим».

Оно состоит из двух частей — «дру-», которая рассматривалась М. Д'Арбуа как усилительная, и «виде», от «вид», то есть «знать», или «видеть». Поэтому слово «друид» означало «весьма знающий» или «мудрый».

Возможно, однако, что «дру-» связано с корнем, который в кельтском языке дает слово «дуб», — галльское «деруо», ирландское «дайр», уэльское «дерв», — и что дуб, занимавший важное место в культе, был, таким образом, соотнесен с названием священника. Галльская форма слова была, вероятно, «друйс», древнеирландская «драй». Современные формы в ирландском и галльском языке шотландцев — «друй» и «драой» — означают «волшебник».

М. Д'Арбуа и другие иccледователи, принимая изречение Цезаря о том, что «система [друидизма] считается изобретенной в Британии и оттуда была перенесена в Галлию», утверждают, что друиды были священниками гойделов в Британии, которые навязали себя галльским завоевателям гойделов, и затем друидизм попал в Галлию примерно в 200 году до н. э.

Но это — едва ли возможно. Даже если друиды были приняты как священники галлами-завоевателями в Британии, они должны были повлиять на галлов, живущих в Галлии. Гойделы и галлы были родственными народами по языку и религии, и было бы странно, если бы они не обладали похожим институтом священства. Кроме того, гойделы были континентальным народом, и друидизм, возможно, тогда процветал среди них. Почему это не повлияло в то время на родственные им кельтские племена, жившие без друидов?

Далее, если мы принимаем теорию профессора Мейера о том, что ни один гойдел не ступал на землю Британии до II века, галлы не могли заимствовать друидское священство от гойделов.

Цезарь просто говорит: «Считается, что друидизм прибыл в Галлию из Британии». Это, возможно, его собственное мнение, основанное на том, что тот, кто хотел совершенствоваться в друидском искусстве, ехал в Британию. Это было возможно потому, что Британия была менее открытой для иностранных влияний, чем Галлия, и ее друиды, не тронутые влиянием других, считались более могущественными, чем друиды Галлии. С другой стороны, Плиний, по-видимому, думал, что друидизм пришел в Британию из Галлии.



Другие авторы — сэр Джон Рис, сэр Г.Л. Гомм и С. Рейнак — на различных основаниях поддерживают ту теорию, что друиды были докельтским священством, принятым кельтскими завоевателями.

Сэр Джон Рис считает, что друиды аборигенов Галлии и Британии заключили с кельтскими завоевателями соглашение. Друидизм был принят гойделами, но не бриттами. Поэтому в Британии жили бритты без друидов, аборигены, испытавшие влияние друидизма, и гойделы, которые объединили арийское многобожие с друидизмом. Друидизм был также религией народов от Балтики до Гибралтара и был принят галлами.

Но если это так, то трудно понять, почему родственные им бритты не приняли друидизм, а наши знания о религии бриттов слишком скудны, чтобы мы могли доказать, влияли на них друиды или нет, хотя есть предположение, что влияли. Также нет никаких исторических свидетельств, чтобы показать, что изначально друиды не были кельтскими священниками.

Всюду они появляются как высшее и доминирующее священство кельтов, священники побежденного народа едва ли могли получить такую власть над завоевателями. Отношение кельтов к друидам совершенно отличается от отношения завоевателей, которые иногда обращались за помощью к знахарям побежденного народа, потому что они обладали более сильным магическим влиянием посредством автохтонных богов. Кельты не прибегали к друидам от случая к случаю; есть основание думать, что они принимали их полностью, были в их власти во всех жизненных сферах, в то время как их собственные священники, если таковые были, безропотно принимали этот порядок вещей. Все это невероятно.

Данное Цезарем, Страбоном и другими описание положения друидов среди кельтов как судей, избиравших вождей племени, правителей, учителей, а также служителей религии, скорее предполагает, что они были аборигенными кельтскими священниками, издавна принятыми у этого народа.

Сэр Г.Л. Гомм поддерживает теорию, согласно которой друиды были докельтским священством, потому что, по его мнению, их магические верования, их практика человеческих жертвоприношений и искупления одной жизни другой противоположны «арийскому духу», так же как чужеродны этому их функции улаживания противоречий, вопросов оценки и наследования собственности установления границ. Эти взгляды автор подтверждает сравнением положения друидов с положением неарийского населения в Индии, которое иногда передает священнические функции индийским деревенским общинам.

Однако можно усомниться в том, что это сравнение случайной индийской традиции с кельтской практикой двухтысячелетней давности является правильным. Как уже было отмечено, друиды не предоставляли кельтам никаких священнических функций, и именно это затрудняет доверие к этой теории. Кельтский отец семейства был священником и судьей в своем собственном клане, отдаст ли он легко свои права чужеземному и побежденному священству?

С другой стороны, предводители кельтов, вероятно, сохранили некоторые священнические функции, полученные с того времени, когда функции вождя и священника еще не различались. Несомненно, свидетельство Цезаря не подтверждает ту идею, что «только среди самых грубых так называемых кельтских племен мы обнаруживаем это внешнее наложение официального священства».

Согласно Цезарю, власть друидов в Галлии была всеобщей, и если их положение действительно соответствовало положению священников-париев, то явная враждебность римской власти к ним, поскольку они обладали таким огромным влиянием на кельтскую мысль и жизнь, была необъяснима. Кроме того, если «арийский дух» был так противоположен друидским нравам, то почему арийские кельты с такой готовностью приняли друидов? В этом случае укрыватель краденого столь же плох, как и похититель.

Сэр Г.Л. Гомм придерживается того убеждения, что арийцы были народом сравнительно высокой цивилизации, который отверг, даже если они когда-либо сами им обладали, дикарское «прошлое». Но старые верования и нравы обычно еще долго сохраняются в растущей цивилизации, и, если взгляды профессора Серджи и других верны, арийцы были даже менее цивилизованны, чем народы, которых они завоевали. Магические ритуалы, человеческие жертвоприношения, доминирование священства были настолько же арийскими, как и неарийскими, и если кельты имели сравнительно чистую религию, то почему они так скоро позволили ей оскверниться незрелым суеверием друидов?

С. Рейнак, как мы уже видели, считает, что кельты не имели никаких изображений, потому что они были запрещены их священниками. Этот запрет был докельтским в Галлии, поскольку не существует никаких неолитических изображений, хотя есть огромные мегалитические структуры, предполагающие существование великой религиозной аристократии. Эта аристократия навязала себя кельтам. Мы уже видели, что нет никаких оснований для веры в то, что кельты не имели никаких изображений, поэтому этот аргумент не имеет силы.

С. Рейнак затем доказывает, что кельты приняли друидизм, как римляне приняли восточные культы, а греки — местные культы пеласгов. Но ни римляне, ни греки не отказались от собственной веры.

Действительно ли кельты были народом без священников и без религии? Мы знаем, что они, должно быть, приняли много местных культов, но то, что они приняли всю религию коренного населения и его священников, невероятно.

С. Рейнак также утверждает, что, когда кельты появились в истории, друидизм был в упадке; кельты, или по крайней мере военная каста среди кельтов, вновь заявили о себе. Но друиды не выглядят как слабеющий класс на страницах Цезаря, и их власть все еще была высшей, если судить по враждебности к ним римского правительства. Если военная каста восстала против них, то это не доказывает, что они были инородным телом. Подобную борьбу можно заметить всюду, где священники и воины образуют отдельные касты, каждая из которых хотела править, как, например, в Египте.

Другие авторы доказывают, что мы не обнаруживаем друидов ни в районе Дуная, ни на Цизальпинской территории, ни в Трансальпийской Галлии, «за пределами региона, занятого кельтами». Это доказательство могло иметь смысл только в том случае, если бы кто-либо из классических авторов указал точные регионы, где друиды существовали. На самом деле эти авторы просто описывали друидизм как общекельтский институт или такой, каким они знали его в Галлии или Британии.

Нет никаких оснований считать, что друиды не существовали всюду, где были кельты. Друиды и семнотеои кельтов и галатов, о которых есть упоминание во II веке до н. э., очевидно, были священниками кельтов иных, чем кельты Галлии, а у кельтов в Цизальпинской Галлии были свои священники, хотя формально они не именовались друидами. Этот аргумент имеет здесь мало значения, поскольку упоминания о друидах весьма краткие, и это говорит против их некельтского происхождения, поскольку мы не слышим о друидах в Аквитании, которая была некельтским регионом.

Теория некельтского происхождения друидов предполагает, что у кельтов не было никаких священников или они были вытеснены друидами. У кельтов были священники, называемые гутуатри, прикрепленные к некоторым храмам. Их название, возможно, означало «ораторы», то есть те, кто обращается к богам. Согласно этой теории, функции друидов были намного более обширны, поэтому М. Д'Арбуа предполагает, что до вторжения у кельтов не было никаких священников, кроме гутуатри.

Но вполне вероятно, что они были друидским классом, служителями местных святилищ, и имели связь с друидами, поскольку друиды были сложным священством с разнообразными функциями. Если священники и служители Беленоса, описанного Авсонием [Магном] и названные им oeditms Beleni, были гутуатри, то последние, должно быть, были связаны с друидами, поскольку он говорит, что они имели друидское происхождение.

«Священники рощи» Лукана, возможно, были гутуатри, а священники и другие служители Бойи, возможно, были друидами (и гутуатри). По-видимому, существовал и другой класс храмовых служителей. Имена, начинающиеся с имени бога и оканчивающиеся на «гнатос» («приученный к», «возлюбленный»), вртречаются в надписях и могут обозначать людей, посвященных с юности служению в роще или храме. С другой стороны, эти названия могут подразумевать то, что их носители были посвящены в культ какого-то конкретного бога.

Наша гипотеза о том, что гутуатри были классом друидов, подтверждается свидетельствами классических авторов, которые, как правило, показывают, что друиды были великим институтом священства, обладающим различными функциями — священническими, пророческими, магическими, медицинскими, судебными и поэтическими. Цезарь приписывал их друидам в целом, но у других авторов они, по крайней мере частично, находятся в руках различных классов друидов.

Диодор [Сицилийский] упоминает о кельтских философах и теологах (друидах), прорицателях и бардах, как и Страбон и Тимаген. Страбон говорил о греческой огласовке местного названия прорицателей, кельтской формой которого, вероятно, было «ватис» (ирландское «файт»). Возможно, это были также поэты, поскольку «ватис» означает и певца, и поэта; но у всех трех авторов барды — это весьма почетный класс, воспевающий деяния знаменитых людей. Друид и прорицатель также были тесно связаны, поскольку друиды изучали натурфилософию и моральную философию, а прорицатели были исследователями природы, согласно Страбону и Тимагену.

Никакое жертвоприношение не могло быть совершено без участия друидов, как говорят Диодор и Страбон, но при этом оба говорят о прорицателях как имеющих отношение к жертвоприношениям. Друиды также пророчили, как и прорицатели, согласно Цицерону и Тациту. Наконец, Лукан упоминает только о друидах и бардах. Прорицатели были, вероятно, друидским подклассом, стоявшим на полпути между собственно друидами и бардами и принимавшим участие в некоторых из функций обоих классов. Плиний говорит о «друидах и этой расе пророков и врачей», и это предполагает, что одни из друидов были священниками, другие прорицателями, а были еще и те, кто занимался эмпирической медицинской наукой.

В целом это согласуется с тем, что встречается в Ирландии, где друиды, появляющиеся в текстах главным образом в качестве магов, были также священниками и учителями. Бок о бок с ними были филид, «ученые поэты», сочинявшие согласно строгим правилам искусства, бывшие выше третьего класса, бардов. Филид, которые, возможно, были известны также как фатхи, «пророки», были также прорицателями, предсказывавшими согласно строгим правилам прорицания, причем некоторые из этих предсказаний подразумевали жертвоприношения. Друиды также были прорицателями и пророками. Когда друиды были отстранены от власти в связи с приходом христианства, филид остались в качестве образованного класса, возможно, потому, что они отказались от всех языческих практик, в то время как число бардов значительно сократилось.

М. Д'Арбуа предполагает, что была конкуренция между друидами и филид, которые делали общее дело с христианскими миссионерами, но это не подтверждается свидетельствами. Таким образом, три класса в Галлии — друиды, ваты и барды — соответствуют трем классам в Ирландии — друиды, фатхи (или филид) и барды.

Таким образом, мы можем сделать вывод, что друиды были чисто кельтским священством, принадлежащим как к гойделской, так и галльской ветви кельтов. Идея о том, что друиды не были кельтскими, иногда соединяется с той гипотезой, что друидизм был институтом, привитым к кельтской религии извне, и что кельтское многобожие не было частью веры друидов, но было санкционировало ими, в то время как они обладали определенной теологической системой только с несколькими богами. Это — идея авторов, которые видели в друидах оккультное и тайное священство. Друидизм развился с ростом нативной (аборигенной) религии и магии.

Там, где они стали более цивилизованными, как, например, на юге Галлии, они, возможно, оставили многие магические практики, но как класс они занимались магией и, должно быть, принимали участие в местных культах, как и в культах великих богов. То, что они были философствующим священством, защищающим чистую религию среди политеистов, — необоснованная теория. Друидизм не был оформившейся системой вне кельтской религии. Он охватывал всю область кельтской религии; другими словами, это и была сама религия.

Впервые друиды упомянуты Псевдо-Аристотелем и Сотионом во II веке до н. э., и это упоминание сохранил Диоген Лаэртский, сказав, что «есть среди кельтов и галатов те, которые называются друидами, и семнотеои». Эти два слова, возможно, были синонимами, или они свидетельствуют о наличии двух классов священников, или опять же друиды, возможно, были кельтскими, а семнотеои — галатскими священниками.

Затем со временем появляется описание Цезаря. Более поздние авторы отводят друидам высокое место и неопределенно говорят о друидской философии и науке. Цезарь также упоминает об их науке, но и он, и Страбон говорят о ритуальных человеческих жертвоприношениях.

Светоний описывает их религию как жестокую и примитивную, и [Помпоний] Мела, который пишет об их учености, считает человеческие жертвоприношения варварством.

Плиний ничего не говорит о друидах как о философах, но намекает на их священнические функции и соединяет их с магико-медицинскими ритуалами. Трудно объяснить эти расходящиеся мнения. Но когда римляне более близко познакомились с друидами, они обнаружили у них меньше философии и больше суеверий. Из-за жестоких обрядов и враждебности кельтов по отношению к Риму они стремились подавлять их, но они никогда не делали бы этого, если бы у друидов были тайные философы. Считается, что фраза Плиния «друиды и эта раса пророков и врачей» показывает, что из-за римских преследований друиды превратились в своего рода знахарей, но, как было замечено, скорее эта фраза описывает различные функции друидов, и при этом она относится не к состоянию, в котором они находились после репрессивного указа, а к тому состоянию, в котором они были найдены. Информация Плиния была также ограниченной.

Неясная мысль о том, что друиды были философами, шаблонно повторялась разными авторами, которые рассматривали варварские расы так, как Руссо и его школа рассматривали «благородных дикарей». Римские авторы, скептически настроенные относительно будущей жизни, были очарованы идеей варварского священства, учившего о бессмертии в дикой Галлии. За это учение поэт Лукан пел им хвалу.

Возможно, друиды поначалу впечатлили греческих и латинских наблюдателей своей магией, организованностью и тем, что, подобно многим варварским священствам, кроме священства Греции и Рима, они проповедовали свое учение. Их знание было божественным образом передано им, «они говорили на языке богов». Поэтому легко было что-нибудь вычитать в этом учении. Так быстро развилась друидская легенда. С другой стороны, современные авторы, возможно, преувеличили ценность классических свидетельств. Когда мы читаем о друидских сообществах, не стоит рассматривать их как что-то более высокое, чем организованное священство варваров. Их учение о метемпсихозе, если оно действительно преподавалось, не связано с этическим содержанием, как в пифагорействе. Их астрономия была, возможно, астрологичной; их знание природы было серией космогонических мифов и предположений. Если существовала истинная друидская философия и наука, то странно, что об этом всегда упоминается туманно и что они не оказали никакого влияния на мысль того времени.

Классические авторы обнаружили также связь между друидской и пифагорейской системами, при этом система друидов рассматривалась как соответствующая учению греческого философа. Вполне вероятно, что некоторые пифагорейские учения достигли Галлии, но когда мы исследуем тот пункт, в котором эти две системы, как предполагалось, пересекаются, а именно учение о метемпсихозе и бессмертии, то между ними не обнаруживается никакого настоящего сходства.

Существуют кельтские мифы о перерождении богов и героев, но эсхатологическое учение состоит, очевидно, в том, что душа облачается в тело в потустороннем мире. У кельтов нет идеи о перерождениях на этой земле как наказании за грех. Друидское учение о телесном бессмертии было ошибочно воспринято как тождественное пифагорейскому учению о душе, перевоплощающейся из одного тела в другое. Затем были обнаружены другие пункты сходства. Организация друидов был принята Аммианом [Марцеллином] за своего рода общинную жизнь. Хотя друидское сознание всегда стремилось к возвышенному, тот, кто писал о друидах наиболее полно, ничего об этом не знал.

Подобно священникам всех религий, друиды, несомненно, искали такое знание, которое было бы открыто для них, но это не подразумевает того, что они обладали какой-то заумной философией или тайным богословием. Они руководствовались идеями, циркулировавшими во всех варварских обществах, и они были одновременно священниками, магами, врачами и учителями. Они не позволяли, чтобы их священные гимны были записаны, и учили им втайне, как это обычно было всюду, где действенность гимна или молитвы зависела от правильного использования слов и в передаче их другим людям соблюдалась тайна. Их ритуалы, насколько нам известно, отличаются, хотя и немного, от ритуалов других варварских народов и включают в себя человеческие жертвоприношения и предсказания по телу жертвы. Они исключали виновных от участия в ритуале — обычная практика наказания, применяемая к нарушителям табу во всех примитивных обществах.

Идея о том, что друиды учили тайной доктрине — монотеизму, пантеизму или чему-то подобному, — не подкреплена никакими свидетельствами. Несомненно, они сообщали тайны посвященным, как это делалось в варварских мистериях повсюду, но эти тайны состояли из магических и мифических формул, описания сакрального и какого-нибудь учения о богах или о моральных обязательствах. Эти учения сохранялись тайными не потому, что были абстрактными, а потому, что они потеряли бы свое значение и разгневали богов, если бы стали слишком общедоступными. Если друиды учили религиозным и моральным вопросам тайно, то, возможно, эти вопросы заключали в себе, согласно Диогену Лаэртскому, тройной принцип: «Поклоняться богам, не делать зла и быть мужественными».

К этому можно было бы добавить космогонические мифы и домыслы, а также магические и религиозные формулы. Это станет более очевидным, когда мы исследуем положение и власть друидов.

В Галлии и в некоторой степени в Ирландии друиды образовали священническое сообщество — факт, который подтолкнул классических наблюдателей предположить, что они жили вместе, подобно пифагорейским общинам, хотя, вероятно, это не более чем некая священническая организация. М. Бертран считает, что друиды были своего рода монахами, живущими жизнью общины, и что ирландское монашество было трансформацией этой системы.

Это чистый вымысел. Ирландские друиды имели жен и детей, и друид Дивициакус был семейным человеком. Цезарь ни слова не говорит об общинной жизни у друидов. Враждебность христианства к друидам предотвратила любое копирование их системы, и ирландское монашество было сформировано по образцу монашества континента.

Друидская организация, возможно, означала не больше чем то, что друиды были связаны некоторыми узами, имели определенное иерархическое деление или различались по функциям и что они участвовали в отправлении общих ритуалов. В Галлии один главный друид имел власть над другими, и это положение было выборным. Возможно, островные друиды были организованы подобным образом, поскольку мы слышим о главном друиде, primus magus, в то время как у филид был ардфиле, или руководитель, избиравшийся на эту должность. Священство не было кастой, но было открыто для тех, кто проявлял способности к этому. Был длинный период ученичества, длившийся даже до двадцати лет; в Ирландии период ученичества филе продолжался от семи до двенадцати лет.

Цезарь пишет, что ежегодно друиды Галлии собирались в центральном месте и там улаживали споры, потому что считались самыми справедливыми из людей. Друиды также действовали как судьи в случаях убийств. Насколько далеко распространялись подобные обязательства, неизвестно, но тем, кто не подчинялся решению друидов, было запрещено участвовать в жертвоприношениях, и все избегали их. Другими словами, они были табуированы.

Таким образом, магико-религиозная санкция могла быть усилена судебными решениями друидов. По свидетельству Страбона, в Галатии двенадцать тетрархов имели совет из трехсот человек, и они встречались в месте, названном Друнеметон, чтобы рассматривать случаи убийств. Независимо от того, является ли филологически допустимым соединять «дру-» с соответствующим слогом в слове «друид», сходство со словом «неметон», означающий галльское собрание в «священном месте», возможно, в роще (неметон), очевидно. Мы не знаем, были ли ирландские друиды судьями, но филид выносили судебные решения, и может быть, это остатки их связи с друидами.

Диодор описывает друидов, примиряющих воюющие стороны и приручающих их как диких зверей, посредством заклинания. Вероятно, здесь говорится о вмешательстве друидов, чтобы предотвратить разрушительную силу кровной вражды или межплеменных войн. Они также, по-видимому, имели власть в выборе правителей. Конвиктолитанис был избран на должность судьи священниками в Галлии, «согласно обычаю этого государства», по словам Цезаря. В Ирландии после причащения мясом белого быка, возможно жертвенного животного, мужчина ложился спать, в то время как четверо друидов пели над ним, «чтобы привести ему правдивого свидетеля». Затем он видел в сновидении человека, который должен быть избран правителем. Возможно, друиды использовали гипнотическое внушение; может быть, медиум был ясновидящим.

Дион Хризостом утверждает, что правители были служителями друидов и ничего не предпринимали без них. В целом это согласуется со свидетельствами ирландских текстов. Друиды всегда сопровождают правителя и имеют на него большое влияние. Согласно отрывку из «Тайн», «люди Ульстера не должны говорить перед правителем, правитель не должен говорить перед своим друидом», и даже Конхобар хранил молчание до тех пор, пока не заговорил друид Катхбад. Эта власть, похожая на власть многих других священств, должно быть, помогала уравновешивать класс воинов, и это тем более правдоподобно, если мы вспомним тот факт, что друиды утверждали, что создали Вселенную. Возможно, институт «вождь-священник» был очень древним, и это объясняет, почему, как только эти должности были разделены, священники имели так много политической власти или претендовали на нее.

Должно быть, они имели политическую власть в качестве наставников и учителей, и вполне можно говорить, что подчинение их власти было внушено ими самими. Цезарь пишет, что и в Галлии, и в Ирландии они учили других, которые намеревались стать друидами. Как уже было замечено, их учение не было записано, но передавалось устно. Они проповедовали бессмертие, веря, что таким образом люди будут побуждены к доблести, укрепляли патриотизм этой догмой. Они также передавали «много знаний о звездах и их движении, размерах Вселенной и Земли, природе вещей и о силе и могуществе бессмертных богов».

Страбон также говорит об их нравственных учениях. Как уже было замечено, научные достижения друидов легко преувеличить. Их астрономические знания были, вероятно, весьма скромными и были смешаны с астрологией; их натурфилософия была массой космогонических мифов и предположений; их теология была скорее мифологией; их моральная философия — рядом принципов, какие встречаются во всех варварских сообществах. Их медицинские знания, судя по тому, что говорит Плиний, были в значительной степени магическими. Некоторые друиды, например на юге Галлии, могли иметь доступ к классическим знаниям, и Цезарь говорит об использовании у них греческой письменности. Она едва ли могла быть общедоступной и, должно быть, отчасти заменяла использование своих шрифтов. По отношению к греческой письменности использование огамов в Ирландии и, возможно, в Галлии было дополнительным. Ирландские друиды, возможно, писали книги, поскольку король Лоэгайре пожелал, чтобы книги святого Патрика и книги друидов были испытаны водой, чтобы проверить обоснованность претензии их владельцев.

В религиозных делах друиды были высшими, поскольку только они знали богов и небесных божеств. Они управляли и организовывали все обряды и следили за публичными и частными жертвоприношениями, и ни одно жертвоприношение не было полным без вмешательства друида. Мрачные и жестокие обряды друидов ужасали римлян и любопытным образом контрастировали с их предполагаемой «философией». Они использовали гадания и имели постоянные формулы заклинаний, а также ритуальные деяния, с помощью которых узнавали будущее. Перед всеми важными вопросами, особенно перед военными походами, у них спрашивали совет, потому что они могли провидеть будущее.

Друиды или их посвященные давали имена и совершали что-то вроде крещения. Много примеров этого встречается в ирландских текстах. Так, о Коналле Кернахе говорится: «Друиды пришли крестить ребенка в язычество, и они пропели заклинание языческого крещения (байтхис гейнтлидхе) над маленьким ребенком», а об Айлиле сказано, что он «крестился в друидских потоках». В уэльской истории мы читаем, что Гиври «крестился крещением, которое было распространено в то время». Подобные примеры были обычны в обрядах, связанных с именами, у многих народов, и, возможно, обычай на Гебридах, когда акушерка окропляет ребенка тремя каплями воды и дает ему временное имя, — это сохранившийся след той практики. Регулярное крещение появилось позже, но этот предварительный обряд отгонял фей и обеспечивал похороны в священной земле, точно так же, как этот языческий обряд был защитным и давал племенные привилегии.

В похоронных обрядах, которые в Ирландии состояли из оплакивания, жертвоприношений и установления камня, подписанного на могиле огамическим письмом, принимали участие друиды. Друид Дергдамса произнес речь над оссиановским героем Мак-Нейдом, похоронил его своими руками и пропел руну. Огамная надпись также была друидского сочинения, и, поскольку ни одно жертвоприношение не было полным без вмешательства друидов, они, должно быть, помогали также в обильных жертвоприношениях, которые происходили на кельтских похоронах.

Слова Плиния «друиды и эта раса пророков и врачей» предполагают, что медицинское искусство, возможно, было в руках особого класса друидов, хотя все они могли немного разбираться в этом. Для лечения использовались травы и применялись магические обряды, которые можно рассматривать как более важное средство, чем используемые при этом лекарства из трав. В Ирландии друиды также занимались целительством. Так, когда Кухулин заболел, Змер сказал: «Если бы это был Фергус, Кухулин не успокоился бы, пока не обнаружил, что друид способен открыть причину этой болезни». Но упоминаются как целители и дру гие люди, не относящиеся к друидам, например одна женщина, — возможно, это реминисценция того времени, когда это искусство практиковалось женщинами. Возможно, однако, эти целители были связаны с друидским сообществом так же, как барды.

До сих пор более важными были магические силы друидов — вызывание или прекращение солнечной погоды или дождя, вызов штормов, совершение обрядов, которые делали женщин и скот плодовитыми, использование заклинаний, смертельных заклятий, превращение в другое существо и в невидимого, порождение магического сна, возможно гипнотического. Они также пользовались спросом как изготовители ядов. Поскольку галлы пришли в Британию, чтобы совершенствоваться в друидском искусстве, возможно, островные друиды были более посвящены в магию, чем друиды Галлии, но так как считается, что последние «приручают людей, как приручают диких зверей», очевидно, это скорее относится к их магическому искусству, чем к какой-то туманной философии, которой они якобы обладают. Однако друиды были достаточно проницательны, чтобы использовать все средства, которыми они могли бы приобрести политическую власть, и некоторые из них, возможно, были открыты для влияния классического образования еще до римского вторжения.

Друиды как в Галлии (в обряде, связанном с омелой), так и в Ирландии одевались в белое, но Страбон говорит об их алой и вышитой золотом мантии, их золотых ожерельях и браслетах. Опять же главный друид короля Ерина носил цветной плащ и золотые серьги, а в другом примере друид носит бычью шкуру и пятнисто-белый птичий головной убор с трепещущими крыльями. Была также какая-то особая тонзура, используемая друидами, которая, возможно, означала рабскую покорность богам, как это было принято у воинов — жертвовать свои волосы божеству, если оно подарит победу. Подобным образом волосы друида были пожертвованы богам, и тонзура отмечала их служителя.

Некоторые авторы пытались провести различия между друидами Галлии и Ирландии, особенно в вопросах их священнических функций. Но, хотя некоторые отрывки в ирландских текстах говорят о том, что ирландские друиды были священниками, принимающими участие в жертвоприношениях и т. д., почти все отрывки, касающиеся культа или ритуала, по-видимому, были преднамеренно изъяты. Поэтому друиды выглядят скорее как маги, и это естественно, поскольку, как только народ стал христианским, друиды, как правило, уже утратили свои священнические функции. Подобно друидам Галлии, они были наставниками и принимали участие в политических делах.

Это показывает, что они были чем-то большим, чем простые маги. В ирландских текстах слово «друид» используется несколько свободно и применяется к правителям и поэтам, возможно, потому, что они были учениками друидов. Но нельзя сомневаться относительно того, что друиды в Ирландии выполняли функции общественных священников. Летописцы рассматривают священников или знахарей различных народов как друидов из-за невозможности судить о них в исторической перспективе.

Но один факт показывает, что друиды были священниками кельтской религии в Ирландии. Туата Де Дананн — были проповедниками друидских знаний. Поэтому о богах и священниках, которые служили им, у более поздних авторов имеются противоречивые сведения. Враждебность христианских миссионеров по отношению к друидам показывает, что они были священниками; если бы это было не .так, то оставалось бы открыть, какая же группа людей осуществляла священнические функции в языческой Ирландии.

В Ирландии их судебные функции, возможно, были менее важны, чем в Галлии, и возможно, они не были так строго организованы; но здесь мы уже находимся в области догадок. Они были освобождены от военной службы в Галлии, но в Ирландии они были «хорошими бойцами», так же как в Галлии они иногда воевали, подобно средневековым епископам. В обеих странах они присутствовали на полях сражений, чтобы совершать необходимые религиозные или магические обряды.

Поскольку друиды были организованным священством, господствующим над всей религиозной сферой, со способ ностями к учительству и магии, в которую тайно верил народ, считая, что они обладают ключом к потустороннему миру, легко понять, сколько почитания им, должно быть, оказывалось. Связывая это с влиянием Римской церкви в кельтских областях и властью протестантских служителей в Нагорье и в Уэльсе, некоторые считали, что кельты обладали врожденной склонностью быть подконтрольными. Если это верно, мы можем только сказать: «Народ желает этого, а священники — язычники, паписты или протестанты — управляют своими средствами!»

Таким образом, после тщательной проверки положения и функций друидов мы можем отказаться от неправильных представлений о них. Они не владели какой-либо сложной для понимания тайной мудростью. И ритуал вроде сбора омелы, не будучи таким уж важным, был достаточно второстепенным делом.

В Галлии римская власть разрушила влияние друидов, возможно, благодаря распространению христианства, но именно христианство направило их в Ирландию и в Британию, изгнав за пределы Римской империи. Друидская организация, их влияние в политике и совершении правосудия, их патриотизм, а также их практика человеческих жертвоприношений и магических ритуалов были совершенно неприемлемы для римской власти, которая выступала против них главным образом на политических основаниях. Магия и человеческие жертвоприношения были подавлены, потому что противоречили римским нравам.

Первая атака на друидов была во времена Августа, который запретил римским гражданам принимать участие в религиозных ритуалах. Затем Тиберий наложил запрет на совершение человеческих жертвоприношений, но деятельность друидов не была полностью подавлена и существовала еще в период царствования Клавдия, который, как считается, окончательно запретил деятельность друидов.

Более древнее законодательство было неэффективным; законодательство Клавдия было более полным, но оно также, вероятно, было нацелено главным образом на человеческие жертвоприношения и магические обряды, поскольку Аврелий Победитель говорит о «печально известных суевериях» друидов. Это не могло отменить нативную религию друидов, что и доказывается многочисленными надписями, посвященными кельтским богам, и даже, как объясняет нам Мела, человеческие жертвоприношения все еще приносились, хотя теперь только символически, в то время как друиды были все еще активными и несколько лет спустя. Параллели обнаруживаются в британской отмене Сати в Индии, в то же время позволяющей процветать местной религии.

Вероятно, более эффективной была политика, начатая Августом. Судьи назначались и действовали как судьи, таким образом изгоняя друидов, а местное божество и ритуал поглощались римским божеством и ритуалом. Кельтская религия была романизирована, и если друиды сохраняли священнические функции, то это было возможным только благодаря их романизации.

Возможно, новая государственная религия в Галлии попросту игнорировала их. Ежегодное собрание посланников в Дугудунуме вокруг алтаря Рима и Августа имело религиозный характер и было предназначено для того, чтобы соперничать с ежегодным собранием друидов и вытеснить его. Посланники избирали фламена провинции, в которой соблюдался культ, фламены были также у каждого города. Так, власть друидов в политике, судопроизводстве и религии постепенно была подорвана, и римляне наносили также удары по их положению как учителей, устанавливая школы по всей Галлии.

М. Д'Арбуа утверждает, что в результате преследования друиды отступили в глубину лесов и продолжали учить там втайне тех, кто презирал новое римское образование. М. Д'Арбуа основывал свое мнение на отрывках из [Марка Аннея] Лукана и [Помпония] Мелы, которые писали вскоре после того, как произошло обнародование законов. Но ни Лукан, ни Мела не говорили о реальном положении вещей и не думали, что их читатели будут предполагать, будто друиды убежали в леса и пещеры. Лукан рассказывает об их пребывании в лесу, то есть в священных рощах, и кратко описывает обряды, совершаемые во времена после завоевания Цезаря, а не после более поздних указов, и он ничего не говорит о друидах- учителях.

По-видимому, [Помпоний] Мела повторяет описание Цезаря о двадцатилетнем периоде ученичества, но добавляет к этому, что учение передавалось втайне, путая это, однако, с тем, которое передавалось не кандидатам на священство. Однако нет ни малейшего свидетельства о том, что эта скрытность была результатом указов. Кроме того, совершенно открыто осуществлялись сокращенные обряды жертвоприношений, которые он описывает.

Вероятно, некоторые друиды продолжали обучение втайне и в священных местах, но маловероятно, что их посещали знатные галлы, когда греко-римская культура была теперь открыта для них в школах, где они получили указы в 21 году н.э. Большинство друидов, возможно, уступило новому порядку вещей. Некоторые из них продолжали осуществлять старые обряды в измененном виде, пока они могли получать прихожан.

Другие, более фанатичные, страдали от закона, если не могли обойти его. Некоторые из них восстали против римлян после смерти Нерона, и, возможно, к этому классу принадлежали те друиды, которые напророчили мировую империю кельтов в 70 году н.э.. Тот факт, что друиды существовали в это время, показывает, что запрещение не было полным. Но полная романизация Галлии лишила их дела, хотя даже в IV веке люди все еще хвалились своим друидским происхождением.

Островные друиды боролись против легионов в Южной Британии, и в Моне [на острове Мэн — прим. Клеркона] в 62 году н.э. они оказали последнее сопротивление своими воинами против римлян, жестикулируя и молясь богам. Но с установлением римской власти в Британии их судьба, должно быть, была похожа на судьбу друидов Галлии. Однако возрождение друидизма обнаруживается в присутствии магов (друидов) с Вортигерном после того, как римляне отступили.

За пределами римской территории, согласно Плинию, друиды все еще свирепствовали и занимались своими обрядами, как и прежде. Намного позже, в VI веке, они выступали против христианских миссионеров в Шотландии, так же как в Ирландии они противостояли святому Патрику и его монахам, которые боролись с «жестокосердыми друидами». Наконец христианство победило, и власть друидов перешла к христианскому духовенству или в некоторой степени оставалась у филид. В народной вере Евангелие обладало менее убедительной силой, чем успешно соперничающая магия друидов.

Классические авторы в III веке говорят о дриадах, или «друидессах». Одна из них предсказала скорую смерть Александру Северу, другая обещала империю Диоклетиану, с ними советовался и Аврелиан. Таким образом, они были скорее прорицательницами, чем священнослужительница-ми, и их название может быть результатом неправильного представления, либо они получили его, когда друиды еще существовали как класс. В Ирландии были прорицательницы — бан-филид или бан-фатхи, вероятно, отдельный класс с пророческими способностями. Правителей предостерегали против «прорицательниц», и доктор Джойс считает, что это и были друидессы. Святой Патрик также протестовал против «заклинаний женщин» и друидов.

Женщины в Ирландии обладали знанием будущего, согласно [Гаю Юлию] Солину, и женщины, которые принимали участие в культе вместе с друидами, подобно фуриям в Моне, вероятно, были прорицательницами. Возможно, в Ирландии такие женщины назывались «друидессами», поскольку встречается слово бан-друи. Так называвшиеся женщины титуловались также как бан-фили, а то, что они принадлежали к классу филид, соединяет их с друидами. Но возможно, слово бан-друи относилось к женщинам со священническими функциями, которые, конечно, существовали в Ирландии, например девственные хранительницы священных огней, чьи функции унаследовали христианские монахини.

Мы также знаем, что бриттская Боудикка осуществляла священнические функции, и такие священнослужительницы, помимо дриад, существовали среди континентальных кельтов. (Надписи в Арле говорят о antistita deae, а в Ле Пругноне — о flaminica sacerdos богини Туколис.) Они были служительницами богини, подобно священнослужительнице кельтской Артемиды в Галатии, в чьем роду священство было наследственным. Эти девы назывались галлизенэ, они занимались гаданием и магией на острове реки Сены и были священнослужительницами галльского бога, и, возможно, часть этих женщин, которые были «одержимы Дионисом» и занималась оргиастическим культом на острове в Луаре, были такого же рода.

Они были священнослужительницами какого-то магико-религиозного культа, осуществлявшегося женщинами, подобно хранительницам священного огня в Ирландии, который был табу для мужчин. С. Рейнак считает этих священнослужительниц острова вымыслом, основанным на истории острова Цирцеи, но, даже если они вымысел, по-видимому, сведения о них основаны на фактических наблюдениях и имеют аналогии с другими регионами.

Существование таких священнослужительниц и прорицательниц в кельтской области получает объяснение в соответствии с нашей гипотезой о том, что многие кельтские божества поначалу были женскими и им служили женщины, которые обладали племенными знаниями. Позже их функции приняли мужчины, и поэтому возникли великие священства, но спорадически консерватизм сохранял такие женские культы и священнослужительниц, некоторым богиням до сих пор служили женщины, например галатской Артемиде, или богине Галлии, с их женщинами-служительницами.

Время также сыграло свою роль, поскольку, когда язычество исчезло, многие обычаи из его народных ритуалов и магии продолжали осуществляться мудрыми женщинами (или ВЕДЬМАМИ [Маккалох имеет в виду ВИККУ — прим. Клеркона], как их называли), которые в течение многих поколений обладали такой же властью над невежественными умами, как и христианское священство.

Тот факт, что Цезарь и Тацит говорят о германских, а не о кельтских священнослужительницах, едва ли может быть доказательством того, что женщины не играли никакой священнической роли в кельтской религии. Если бы это было так, то эта религия была бы уникальной во всемирной истории

1911 г.».

[gnom]

Klerkon

галльское «деруо»

ага.. оно самое))

Klerkon

гойделы были континентальным

странно, но анализ ДНК, не дает сходств британцев с континентальными кельтами.

.. а, еще и "галиндов", можно сопоставить с кельтами.

[Klerkon]

gnom

а, еще и "галиндов", можно сопоставить с кельтами.

Галинды в русских летописях назывались "голядью". Ареал их расселения известен неточно, но, в любом случае, он захватывал часть территории современной Тверской обл. РФ и Литвы.

[Jolakotturinn]

Читаю сейчас одну интересную книжку про друидов. И она меня несколько шокировала.

[Haleygr]

В Галлии друидизм возник в результате смешивания кельтской религии и местных верований.

Индоевропейцы, прото-кельты начали заселять территорию нынешней Франции в 15 веке до н.э. Автор "книжки" знает кто там жил до кельтов? Знает какие у них были верования? Тот же вопрос можно задать и о Британии.

[Jolakotturinn]

15 век до нашей эры это что же, 3400+ лет назад? В то время вряд ли имел место быть друидизм, так как друиды это определенная хитрая прослойка пройдох. Само слово жрец за себя говорит. В Египте хрецы похлеще были.

[Jolakotturinn]

Вот авторы:

[Jolakotturinn]

По-моему. очень мудро.

[Jolakotturinn]

Вот, по-моему чисто кельтский орнамент.