[Ingrid]

Стоя на вершине 160-метровой башни в клубах зловонных газов от химических веществ, используемых при производстве бумаги, Йорма Игнатиус, крепкий мужчина, управляющий заводом Stora Enso в Иматре в восточной Финляндии, указывает на торчащую неподалеку фабричную трубу. "Это Россия", – говорит он.

От Иматры до Санкт-Петербурга ближе, чем до Хельсинки, и благодаря расположению города через него постоянно идут 50-вагонные составы, груженные бревнами из российских лесов, которые затем попадают на завод Stora Enso в 10 км от границы.

Финны производят там бумагу уже семьдесят лет, однако сейчас финская глубинка с пейзажем из замерзших озер и темных лесов погрузилась в кризис. Иматра оказалась в центре торгового диспута, который вспыхнул после того, как Россия обнародовала планы повышения налогов на экспорт леса к 2009 году в 10 раз. Этот шаг угрожает подорвать жизненно важную для Финляндии бумажную промышленность.

С точки зрения финнов, россияне пытаются сделать с лесом то, что уже сделали в области нефти и газа – установить контроль над производством. "Экономических причин для подобных действий нет – это национализм", – считает Андерс Портин, директор Федерации лесной промышленности Финляндии.

В последние годы налоги и без того росли, однако первое крупное повышение вступит в силу 1 июля – налог повысится с 4 до 10 евро за кубометр. За этим последует запланированное повышение, по меньшей мере, до 50 евро в 2009 году. Маркус Люра, бывший посол Финляндии в Москве и один из самых уважаемых в стране кремленологов, проводит прямые параллели с российской энергетической политикой. "Россияне не хотят быть поставщиками, они хотят быть производителями... Они хотят, чтобы заводы перекочевали из Финляндии в Россию", – подчеркивает он. Российские чиновники проигнорировали просьбу FT прокомментировать ситуацию.

Финские заводы импортируют около 20% своего леса из России, однако для некоторых сортов бумаги требуется больше древесины, такой как береза, и в Финляндии ее не так много. Stora Enso, крупнейшая целлюлозно-бумажная компания страны, указывает, что платит около 45 евро за кубометр используемого российского леса, так что ей грозит удвоение расходов. "Налог в 50 евро разрушит экономические расчеты импорта леса из России", – замечает Матти Карджула, старший вице-президент по закупкам леса в Stora Enso.

Если финские продукты станут менее конкурентоспособными на глобальных рынках, за этим, вероятно, последуют сокращение рабочих мест и закрытие заводов. Лесная промышленность, в которой так или иначе задействовано около 200 тыс. человек, в 2005 году, по последней официальной статистике, дала 16% объема промышленного производства и 20% экспорта.

Для страны, которая уже столкнулась со старением населения и безработицей в 7% – особенно высокой в более удаленных районах, где расположены заводы, сокращение рабочих мест в целлюлозно-бумажной промышленности станет серьезным ударом. Ари Йоханссон, немногословный главный управляющий завода в Иматре, натянуто улыбается, когда его спрашивают о значении повышения налога для его завода. "Все будет намного сложнее и гораздо менее прибыльно".

Что поражает – и возмущает – финских экспертов в области лесного хозяйства более всего, так это то, что у России более чем достаточно леса, чтобы экспортировать его в Финляндию и наращивать собственное бумажно-целлюлозное производство. Россия, где произрастает 22% мировых лесов, может, не нанося урона окружающей среде, вырубать 600 млн кубометров леса в год, однако вырубает едва ли одну треть этого объема. "В России можно построить 100 заводов и продолжать экспорт в Финляндию", – говорит Йоханссон.

Для финнов, которые давно научились жить в тени России, это служит очередным доказательством того, что мотивация носит политический характер. "Мы знаем, что Россия ведет более националистическую внешнюю политику и все больше и больше сосредотачивается на природных ресурсах", – отмечает Карджула.

Финские дипломаты говорят, что в ходе двусторонних встреч с россиянами они предлагали Москве использовать средства от экспорта леса для строительства собственных заводов – так, как поступила сама Финляндия десятки лет назад. "Мы пытались объяснить им, как индустриализировалась Финляндия, как мы инвестировали доходы от экспорта леса в развитие производства, однако они интереса к этому не проявили", – поделился один высокопоставленный политик, принимавший участие в дискуссиях.

Также они пытались объяснить, что Финляндия не может просто открыть новые заводы в России, чтобы избежать налогов. "Открытие завода требует инвестиций на 1 млрд евро – и даже после этого потребуются дороги, железнодорожные пути и другая инфраструктура, – подчеркивает политик. – Нельзя взять и ни с того ни с сего построить завод у черта на куличках".

Дипломаты и политики также утверждают, что и без того запятнанная репутация России как места для ведения бизнеса будет подорвана еще больше. "Компании не станут инвестировать в Россию, если там не будет безопасного инвестиционного климата – а нынешняя ситуация доверия не внушает, – подчеркивает Портин из Федерации лесной промышленности. – Россия должна использовать пряник, а не кнут".

В свете приближения даты ввода нового налога Финляндия обращается за помощью к Евросоюзу. Хельсинки отмечает, что увеличение налогов нарушает действующее соглашение, которое Россия подписала с ЕС в преддверии запланированного вступления в ВТО: Россия пообещала, что повышения тарифов до вступления в организацию не будет.

"Мы поднимали этот вопрос на двустороннем уровне, а также привлекли к его рассмотрению Еврокомиссию. Мы думаем, что повышение сборов противоречит духу и букве соглашения, – заявил высокопоставленный финский дипломат. – Теперь мы должны задать такой вопрос: следует ли нам принимать Россию в ВТО, если она не придерживается подписанных ею соглашений?"

В Иматре – где почти на всех дорогах есть указатели на еще одно подразделение Stora Enso – люди обеспокоены, и не без повода. На заводе работают 2400 человек, и от этих рабочих мест зависит местная экономика. Закрытие завода будет означать закат города.
"Они могут строить собственную лесную промышленность, – говорит Йоханссон, управляющий завода. – Чего я не могу понять, так это почему российские миллиардеры готовы инвестировать в футбольные клубы в Соединенном Королевстве и терять 500 млн евро, когда они могли бы инвестировать в развитие лесной промышленности своей страны и заработать состояние?"

inopressa.ru

[Silja]

Ingrid

Финские дипломаты говорят, что в ходе двусторонних встреч с россиянами они предлагали Москве использовать средства от экспорта леса для строительства собственных заводов – так, как поступила сама Финляндия десятки лет назад. "Мы пытались объяснить им, как индустриализировалась Финляндия, как мы инвестировали доходы от экспорта леса в развитие производства, однако они интереса к этому не проявили", – поделился один высокопоставленный политик, принимавший участие в дискуссиях.

Ну, это вопрос спорный - что лучше иметь: больше заводов или больше лесов. Это, как говорил Шарик из бессмертного мультфильма:" это только для старушек хорошо, когда в лесу одни пеньки". Финны-то теперь свои леса не рубят. А у нас только щепки летят. Проблема в том, спасет ли ограничение экспорта леса от хищнического истребления. Лесная мафия у нас тоже ого-го, немного хуже нефтяной.
В детстве часто ездила в Кировскую область. Там чудечный такой лес был, как из сказки про Лукоморье. А сейчас - один бурелом. Работать людям больше негде, лес разоряется просто хищнически.

"Они могут строить собственную лесную промышленность, – говорит Йоханссон, управляющий завода. – Чего я не могу понять, так это почему российские миллиардеры готовы инвестировать в футбольные клубы в Соединенном Королевстве и терять 500 млн евро, когда они могли бы инвестировать в развитие лесной промышленности своей страны и заработать состояние?"
Это уж точно.

inopressa.ru