[Klerkon]

«Моющих средств, как и самого понятия личной гигиены, в Европе до середины ХIХ века (то есть совсем недавно) вообще не существовало...

Однако атмосферу отравляли не только экскременты. Мясники забивали скот прямо на улицах и там же потрошили туши, разбрасывая кишки и сливая кровь на тротуары. Вонь распространялась на всю округу.

В позднем Средневековье люди научились перерабатывать мусор и экскременты. Мочу, например, собирали для обработки кожи и отбеливания ткани, а из костей животных делали муку. В старину художники ставили возле ферм бочки для мочи, на которой они замешивали краски. То, что не подлежало переработке, оставалось валяться на улице.

Улицы мыл и чистил единственный существовавший в те времена дворник — дождь, который, несмотря на свою санитарную функцию, считался наказанием господним. Дожди вымывали из укромных мест всю грязь, и по улицам неслись бурные потоки нечистот, которые иногда образовывали настоящие реки. Так, например, во Франции возникла речушка Мердерон («мерд» в переводе — дерьмо).

Если в сельской местности рыли выгребные ямы, то в городах люди испражнялись в узеньких переулках и во дворах...

Но и сами люди были ненамного чище городских улиц. «Водные ванны утепляют тело, но ослабляют организм и расширяют поры. Поэтому они могут вызвать болезни и даже смерть», — утверждал медицинский трактат ХV века.

В Средние века считалось, что в очищенные поры может проникнуть зараженный инфекцией воздух. Вот почему высочайшим декретом были упразднены общественные бани. И если в ХV — ХVI веках богатые горожане мылись хотя бы раз в полгода, в ХVII — ХVIII веках они вообще перестали принимать ванну. Правда, иногда приходилось ею пользоваться — но только в лечебных целях. К процедуре тщательно готовились и накануне ставили клизму. Французский король Людовик ХIV мылся всего два раза в жизни — и то по совету врачей. Мытье привело монарха в такой ужас, что он зарекся когда-либо принимать водные процедуры.

Все гигиенические мероприятия сводились только к легкому ополаскиванию рук и рта, но только не всего лица. «Мыть лицо ни в коем случае нельзя, — писали медики в ХVI веке, — поскольку может случиться катар или ухудшиться зрение». Что же касается дам, то они мылись 2-3 раза в год.

Большинство аристократов спасались от грязи с помощью надушенной тряпочки, которой они протирали тело. Подмышки и пах рекомендовалось смачивать розовой водой. Мужчины носили между рубашкой и жилетом мешочки с ароматическими травами. Дамы пользовались только ароматической пудрой.

Средневековые «чистюли» часто меняли белье — считалось, что оно впитывает в себя всю грязь и очищает от нее тело. Однако к смене белья относились выборочно. Чистая накрахмаленная рубашка на каждый день была привилегией состоятельных людей. Вот почему в моду вошли белые гофрированные воротники и манжеты, которые свидетельствовали о богатстве и чистоплотности их владельцев. Бедняки не только не мылись, но и не стирали одежду — у них не было смены белья... Самая дешевая рубашка из грубого полотна стоила столько же, сколько дойная корова.

Христианские проповедники призывали ходить буквально в рванье и никогда не мыться, так как именно таким образом можно было достичь духовного очищения. Мыться нельзя было еще и потому, что так можно было смыть с себя святую воду, к которой прикоснулся при крещении. В итоге люди не мылись годами или не знали воды вообще. Грязь и вши считались особыми признаками святости. Монахи и монашки подавали остальным христианам соответствующий пример служения Господу. На чистоту смотрели с отвращением.

Вшей называли "Божьими жемчужинами" и считали признаком святости. Святые, как мужского, так и женского пола, обычно кичились тем, что вода никогда не касалась их ног, за исключением тех случаев, когда им приходилось переходить вброд реки. Люди справляли нужду где придется. Например, на парадной лестнице дворца или замка. Французский королевский двор периодически переезжал из замка в замок из-за того, что в старом буквально нечем было дышать. Позже для спасения от вони будет выход: люди начнут пользоваться духами.

Взгляните на старинные гравюры: небольшие пристройки на внешних стенах замков и домов - это вовсе не сторожевые башенки для стрелков, а сортиры с отверстиями системы "очко", только испражнения стекали не в отстойники или в выгребные ямы, а падали на зазевавшегося под стенами замка крестьянина. Подобные "ласточкины гнезда" можно увидеть в орденских замках в Прибалтике.

В Лувре, дворце французских королей, не было ни одного туалета. Опорожнялись во дворе, на лестницах, на балконах. При "нужде" гости, придворные и короли либо приседали на широкий подоконник у открытого окна, либо им приносили "ночные вазы", содержимое которых затем выливалось у задних дверей дворца. То же творилось и в Версале, например во время Людовика XIV, быт при котором хорошо известен благодаря мемуарам герцога де Сен Симона. Придворные дамы Версальского дворца, прямо посреди разговора (а иногда даже и во время мессы в капелле или соборе), вставали и непринужденно так, в уголочке, справляли малую (и не очень) нужду.

Известна история, которую так любят рассказывать Версальские гиды, как однажды к королю прибыл посол Испании и, зайдя к нему в опочивальню (дело было утром), попал в неловкую ситуацию - у него от королевского амбре заслезились глаза. Посол вежливо попросил перенести беседу в парк и выскочил из королевской спальни как ошпаренный. Но в парке, где он надеялся вдохнуть свежего воздуха, незадачливый посол просто потерял сознание от вони - кусты в парке служили всем придворным постоянным отхожим местом, а слуги туда же выливали нечистоты.

Король-Солнце, как и все остальные короли, разрешал придворным использовать в качестве туалетов любые уголки Версаля. До сих пор парки Версаля воняют мочой в теплый день.

Стены замков оборудовались тяжелыми портьерами, в коридорах делались глухие ниши. Но не проще ли было оборудовать какие-нибудь туалеты во дворе или просто бегать в тот, описанный выше, парк? Нет, такое даже в голову никому не приходило, ибо на страже Традиции стояла ...диарея. Беспощадная, неумолимая, способная застигнуть врасплох кого угодно и где угодно. При соответствующем качестве средневековой пищи понос был перманентным. Эта же причина прослеживается в моде тех лет (XII-XV вв.) на мужские штаны-панталоны, состоящие из одних вертикальных ленточек в несколько слоев.

В 1364 году человек по имени Томас Дюбюссон получил задание «нарисовать ярко-красные кресты в саду или коридорах Лувра, чтобы предостеречь людей там гадить – чтобы люди считали подобное в данных местах святотатством». Добраться до тронного зала было само по себе очень «запашистым» путешествием.

«В Лувре и вокруг него, – писал в 1670 году человек, желавший строить общественные туалеты, – внутри двора и в его окрестностях, в аллеях, за дверьми – практически везде можно увидеть тысячи кучек и понюхать самые разные запахи одного и того же – продукта естественного отправления живущих здесь и приходящих сюда ежедневно». Периодически из Лувра выезжали все его знатные жильцы, чтобы дворец можно было помыть и проветрить.

ПОБЕДА ХРИСТИАНСКОЙ КАТОЛИЧЕСКОЙ ЦЕРКВИ НАД БАНЯМИ В ЕВРОПЕ

Античный мир возвел гигиенические процедуры в одно из главных удовольствий, достаточно вспомнить знаменитые римские термы. До победы христианства только в одном Риме действовало более тысячи бань. То, что христиане первым делом, придя к власти, закрыли все бани, общеизвестно, но объяснения этому действу я нигде не видел. Тем не менее причина, вполне возможно, лежит на поверхности.

Христиан всегда раздражали ритуальные омовения конкурирующих религий - иудаизма и, позже, ислама. Еще Апостольскими Правилами христианам запрещалось мыться в одной бане с евреем. А где взять баню без еврея? Вот придешь в баню - и смотри в оба, кто там еврей. А вдруг не узнаешь и во грех войдешь? Это потом нацисты головы и носы будут сравнивать, а тогда еврея и по носу то не отличишь от римлянина - те тоже носатые. А ходить и члены рассматривать - так и нарваться можно. Проблема, однако. Чтобы не впасть в грех, бани и разрушили.

Нет бани - нет проблем!

К тому же мерзкие язычники обвиняли христиан (сейчас и не подумаешь) в разврате, так как первые христиане ходили в бани с бабами. Архетипичный, кстати, путь развития тоталитаризма - первые большевики тоже будут вооружаться принципом общих бань и лозунгом «долой стыд», а потом будет «секса у нас нет». Они не придумали ничего нового, это был уже пройденный христианами путь.

Для тех, кто Апостольские Правила подзабыл, правилами Трулльского («Пято-шестого», 691-692 г.) Вселенского Собора бывшее 11-ое правило было подтверждено: запрещено пользоваться услугами врачей-иудеев и, опять же, мыться с евреями в одной бане. Заодно, как пережитки язычества, запрещались, гадания, карнавалы ряженых, и даже ученые медведи. Позже фраза «обвиняемый был замечен принимающим баню» стала обычной в отчетах инквизиции, как несомненное доказательство ереси.

Формально и сегодня любой православный может быть отлучен от Церкви за совместный поход в баню с евреем. По признанию сотрудника отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата священника Всеволода Чаплина, «церковь испытывает большие затруднения в связи с тем, что наше каноническое право сегодня не всегда можно применять буквально. Иначе всех нужно отлучить от Церкви. Если православный ходит в баню, то он должен следить за тем, нет ли рядом еврея. Ведь по каноническим правилам православному нельзя мыться в бане с евреем».

Символом победы христианства над банями могли бы послужить ворота римской постройки Порта Нигра (Porta Nigra, «черные ворота») в Трире (родине Карла Маркса) - старейшем городе Германии и бывшей столице римской провинции Бельгика Прима, стоящие среди развалин римских бань (и даже бань, в которых еще мылись первые христиане - термы св. Варвары, 2 век н.э.). В этих воротах древнего Трира, символе города, замуровал себя св. Симеон. Еду ему просовывали в окошко, и замурованный Симеон просидел там лет десять, оставив своих фекалий полную башню. Там же, в своей келье, он и был окончательно замурован после смерти (наступившей от... ладно, ладно, молчу :-).

За такой истинно христианский «подвиг» набожный Симеон-затворник был канонизирован Папой Бенедиктом IX и стал Святым Симеоном Сиракузким, а над воротами и вокруг них христиане под руководством архиепископа Поппо надстроили церковь св. Симеона (позже разобранную Наполеоном в 1803 г.). Вонь от испражнений Св. Симеона у ворот Порта Нигра, среди всех этих разрушенных термов - символ пришедшего христианского Средневековья....

Дуализм христианства проповедовал ничтожность тела и «умерщвление плоти». Тело - ничто, только душа имела значение.

Первая видимость — это тело. Его следовало принизить. Григорий Великий называл тело «омерзительным одеянием души». «Когда человек умирает, он излечивается от проказы, каковой является его тело», - говорил Людовик Святой Жуанвилю.

Монахи, служившие средневековым людям примером для подражания, беспрестанно смиряли свою плоть, культивируя аскетические привычки. В монастырских уставах указывалось максимальное количество дозволенных ванн и туалетных процедур, поскольку все это считалось роскошью и проявлением изнеженности. Для отшельников грязь была добродетелью. Крещение должно было отмыть христианина раз и навсегда в прямом и переносном смысле.
(Жак ле Гофф «Цивилизация средневекового Запада»).

Христианство выкорчевало из памяти народа даже мысли о банях и ваннах. Столетия спустя, крестоносцы, ворвавшиеся на Ближний Восток, поразили арабов своей дикостью и грязью. Но франки (крестоносцы), столкнувшись с таким забытым благом цивилизации, как бани Востока, оценили их по достоинству и даже попытались вернуть в XIII веке этот институт в Европу. Безуспешно, конечно, - во времена вскоре наступившей Реформации усилиями церковных и светских властей бани в Европе вновь были надолго искоренены как очаги разврата и духовной заразы.

Наглядное представление о гигиене средних веков, волне адекватное реальности, можно получить, посмотрев фильм «13-ый воин», где лоханка, в которой умывается и куда сморкается и плюется один, переходит по кругу. Пару лет назад англоязычную часть интернета обошла статья «Жизнь в 1500-х годах» («Life in the 1500's», тут же названная христианами «антикатолической ложью»), в которой рассматривалась этимология различных поговорок. Авторы утверждали, что именно такие грязные лоханки спровоцировали живую и поныне идиому «не выплеснуть с водой ребенка». Действительно - в грязной воде можно было и не заметить. Но в реальности и такие лоханки были большой редкостью.

В Европе, в те времена уход за телом считался грехом. Христианские проповедники призывали ходить буквально в рванье и никогда не мыться, так как именно таким образом можно было достичь духовного очищения.

Мыться нельзя было еще и потому, что так можно было смыть с себя святую воду, к которой прикоснулся при крещении. В итоге люди не мылись годами или не знали воды вообще.

Грязь и вши в Европе считались особыми признаками святости. Монахи и монашки подавали остальным христианам соответствующий пример служения Господу:
«По-видимому, монахини появились раньше, чем монахи: не позднее середины III столетия. Некоторые из них замуровывали себя в гробницах. На чистоту смотрели с отвращением. Вшей называли «Божьими жемчужинами» и считали признаком святости. Святые, как мужского, так и женского пола, обычно кичились тем, что вода никогда не касалась их ног, за исключением тех случаев, когда им приходилось переходить вброд реки».
(Бертран Рассел)

Если уже две тысячи лет назад в семье китайского императора ежегодно использовалось 15 000 листов туалетной - толстой, мягкой, опрысканной благовониями - бумаги, то в Европе туалетная бумага появится только в 1860-е гг.

(Заметим в скобках, что британский изобретатель Джеймс Олкок чуть было не разорился - товар поначалу шел плохо, спроса не было. Современная мягкая туалетная бумага появится в продаже в Америке только в 1907 году).

В средние же века - грязь и дерьмо священны и сакральны. Христианский маразм доходил даже до того, что в уставе католического женского монастыря св. Клариссы в Мюнхене сестрам строго запрещалось пользоваться бумагой после посещения уборной. Результат не заставил себя долго ждать - в средние века Европа просто утопала в грязи и всевозможных эпидемиях.

Пренебрежение гигиеной обошлось Европе очень дорого: в XIV веке от чумы («черной смерти») Франция потеряла треть населения, а Англия и Италия - до половины. Многие города вымерли почти полностью. Жители бежали из пораженных чумой городов и боялись возвращаться назад - потому что Черная Смерть тоже возвращалась и забирала тех, кому посчастливилось в первый раз.

Деревни тоже опустели и многие поля превратились в пастбища или заросли лесом. Чума унесла 25 миллионов жизней, одну четвертую часть населения континента, но вот парадокс – христиане сочли чуму наказанием за грехи, в том числе и за посещение бань!

Баня вернулась в Европу лишь в XVIII веке, когда Пётр I, посетивший Амстердам и Париж, велел соорудить там бани для сопровождавших его солдат. А после 1812 года русская армия понастроила бани во всех освобождённых от Наполеона странах.

Вот так, Русич! Именно ты научил европейцев мыться!
Не забывай об этом, прежде, чем поставить выше себя, и Руси нашей, "грязную Европу"!

А КАК ДЕЛА ОБСТОЯЛИ В РОССИИ, В ТЕ ЖЕ ГОДЫ

А русский моется, да рад! Русский народ был на удивление чистоплотным. Даже самая бедная семья имела в своем дворе баню. В зависимости от того, как она топилась, парились в ней "по-белому" или "по-черному". Если дым из печи попадал через трубу наружу, то парились "по-белому". Если дым шел непосредственно в парную, то после проветривания стены окатывали водой, и это называлось париться "по-черному".

Был еще один оригинальный способ мыться - в русской печи. После приготовления еды стелили внутрь солому, и человек осторожно, чтобы не испачкаться в саже, залезал в печь. На стены плескали воду или квас.

Баня испокон века топилась по субботам и перед большими праздниками. В первую очередь мыться шли мужчины с ребятами и обязательно натощак. Считалось, и кстати, совершенно справедливо, что поход в баню на полный желудок приводит к повышению веса.

Глава семейства готовил березовый веник, замачивая его в горячей воде, прыскал на него квасом, крутил над горячими камнями, пока от веника не начинал исходить душистый пар, а листья становились мягкими, но к телу не липли. И только после этого начинали мыться и париться.

Красен город банею

Общественные бани строились в городах. Первые из них возводились по указу царя Алексея Михайловича. Это были обычные одноэтажные постройки на берегу реки, состоящие из трех помещений: раздевальни, мыльни и парной.

Мылись в таких банях все вместе: и мужчины, и женщины, и дети, вызывая изумление иностранцев, специально приезжавших поглазеть на невиданное в Европе зрелище. "Не только мужчины, но и девицы, женщины по 30, 50 и более человек, бегают без всякого стыда и совести так, как сотворил их Бог, и не только не прячутся от сторонних людей, прогуливающихся там, но еще и подсмеиваются им своею нескромностью", - писал один такой турист. Не менее удивляло приезжих, как мужчины и женщины, донельзя распаренные, выбегали голышом из очень жаркой бани и бросались в холодную воду реки.

Власти сквозь пальцы смотрели на такой народный обычай, хотя и с большим недовольством. Совсем не случайно в 1743 году появился указ, по которому в торговых банях запрещалось мужскому и женскому полу париться вместе. Но, как вспоминали современники, такой запрет оставался в большинстве своем на бумаге. Окончательное разделение произошло, когда стали строить бани, в которых предусматривались мужское и женское отделения.

Постепенно люди с коммерческой жилкой поняли, что бани могут стать источником неплохого дохода, и стали вкладывать в это дело деньги. Так, в Москве появились Сандуновские бани (их построила актриса Сандунова), Центральные бани (принадлежавшие купцу Хлудову) и целый ряд других, менее знаменитых. В Санкт-Петербурге народ любил бывать в Бочковских банях, Лештоковых. Но самые роскошные бани находились в Царском Селе.

От столиц стремилась не отстать и провинция. Почти в каждом из мало-мальски крупных городов были свои "Сандуны".

Вообще старая баня была для русского народа чем-то вроде современной поликлиники. Вывески вроде: "Здесь стригут, бреют, ставят пиявки и пущают кровь" были обычным явлением. В парной лечили все виды простуд, бабки-костоправки правили вывихи, "пресекали" радикулиты, заговаривали грыжу, "правили животы" как мужчинам, так и женщинам.

Во всем мире давно поняли прелесть русской бани, ее замечательные лечебные свойства и стараются строить их как можно больше.

Нет "английской" или "французской" бани. Но есть "русская" баня, в которую, в наше время, и англичане и французы мытся ходят. И как ни странно, после этого, они же, нас - русских "свиньями" зовут.

Не стыдно ли господа европейцы?»

Ссылка на источник: http://malech.narod.ru/evr2.html

[Сварти]

Господи,какое дерьмо Вы выбираете в качестве источника.

[Dimych]

Klerkon

..........
В 1364 году человек по имени Томас Дюбюссон получил задание «нарисовать ярко-красные кресты в саду или коридорах Лувра, чтобы предостеречь людей там гадить – чтобы люди считали подобное в данных местах святотатством».

это продолжение текста из того же инета

Периодически из Лувра выезжали все его знатные жильцы, чтобы дворец можно было помыть и проветрить. Леонардо да Винчи был настолько напуган парижским зловонием, что спроектировал для короля Франсуа Первого туалет со смывом.

[vsevolodson]

Ну вот, а Хальвдан препирался не так давно со Шрёдингер о том, что антисанитария не вина христианства.

[Klerkon]

Сварти

Господи,какое дерьмо Вы выбираете в качестве источника.

Потрудитесь тогда объяснить, кто, по-вашему, давным-давно (!) разместил на форуме вот это материал: http://valhalla.ulver.com/f66/t10500.html ??

«В последнее время на страницах печати и в Интернет появилось немало публикаций, авторы которых безапелляционно утверждают, что все европейское средневековье было якобы настоящим «царством антисанитарии», а куртуазные рыцари и их прекрасные дамы едва ли не ежедневно страдали от мириад кусачих паразитов, против каковых заводили даже ручных ласок, которых можно увидеть на портретах светских красавиц эпохи Возрождения. Характерно то, что при этом всячески подчеркивается превосходство России и русских с их банями над «хронически немытыми» европейцами. Примером подобных расхожих представлений может служить такая вот «научная» заметка:

«О вонючей Европе

«есть неумытыми руками - не оскверняет человека» (Евангелие от Матфея, гл.15:20)

Наткнулся в книге на интересное место - русские послы, вернувшиеся от двора Короля-Солнца Людовика XIV утверждают, что Его Величество «смердит аки дикий зверь». Значит, есть с чем сравнивать и на Родине этой вони нет?

Еще в период чтения французишек встречал в их книгах XVII-XVIII вв. насмешки над русскими дикарями, истязающими себя березовыми прутьями (это о бане, а de bouleau, по-видимому, означает скорее «березовый», сам же «веник» непереводим).

Изучаемый в школе утопист Фурье одной из самых сокровенных мыслей имел не только коммунизм, но и телесную чистоту, воплотившуюся у него в загадочных «антиклопов». Ведь вши, клопы, сифилис и чума были неотъемлемой частью жизни Европы вплоть до XIX века.

Масса классиков пишет о непереносимом зловонии Парижа и Лондона, не имевших туалетов и канализации и сплавляющих нечистоты прямо по улицам. Уже в 1830-е годы Робер Брюнан жалуется, что на головы горожан по-прежнему льются помои и дерьмо из окон. «Русские дикари» в это и всё предшествующее время имеют оборудованные выгребные ямы, что, с точки зрения Европы, также указывает на их несомненное варварство.

Трудно представить потомкам русских крестьян и национальную кухню бедняков Европы, практически вовсе не имевшую горячих блюд. Причина проста - первый экологический кризис, связанный с вырубкой леса, случился в Европе уже веку к XVI, практически лишив население дров. Простолюдины не имели права рубить леса совсем. Как, впрочем, и охотиться. Вешали за это на месте. В это же время Радищевы-Мудищевы и прочая шушера писали о тяжелом положении русских крестьян, которых многочисленные выходцы из Европы, оседавшие на наших землях, принимали едва ли не за богачей.

Особенно отвратительна Франция XVIII века с ее галерами, революциями, сифилисом и модой иметь человеческий череп на туалетном столике (это не шутка).

Но может все изменилось в XIX веке, когда уход за телом медленно стал превращаться в Европе в норму из дьявольщины или сумасшествия?

Хм... «Немецкое общество народных бань» с главным лозунгом «Каждому немцу - баня каждую неделю» основано в 1889 году. И нельзя сказать, чтобы сильно приветствовалось. К началу первой мировой, когда мы связались с вонючими (не в переносном, а в прямом смысле) немцами, на всю Германию было 200 бань. А в центре Берилна, между прочим, тогда были хлевы и выгоны для скота.

Или вот цитата из книги доктора Бильца «Новое природное лечение» популярна в инете - там он уговаривает европейцев, что мыться - не так уж страшно... конец XIX века.

Наконец, уже в 30-е годы XX века В. Набоков пишет следующее в «Других берегах»:

Этот мой резиновый tub (ванну) я взял с собой в эмиграцию, и он, уже заплатанный, был мне сущим спасением в моих бесчисленных европейских пансионах; грязнее французской общей ванной нет на свете ничего, кроме немецкой.

Меня больше всего поражает одно. Как это вонючее общество вообще могло стать примером в воспаленных умах наших западников? Или у них у всех был насморк?

Впрочем, недавно отмывшееся человечество тянет обратно к фекалиям. Откройте почти любую страницу Интернета. Ну не говно ли?»

Ссылка: http://blog.kislenko.net/show.php?id=117

Позволим здесь к случаю напомнить, что известный американский философ Эрих Фромм в книге «Адольф Гитлер. Клинический случай некрофилии» приводит примеры весьма похожего отношения к окружающей действительности покойного фюрера, который всю свою жизнь не уставал повторять, к месту и не к месту, что «жизнь - это говно».

Поспешные выводы авторов подобных «ученых изысканий» основаны не на результатах анализа доступных исторических источников и научных работ, а на их собственных комплексах неполноценности и досужих домыслах. Если бы все эти высокомерные «ненавистники Запада» удосужились прочитать пару монографий академических ученых-медиевистов, то они поостереглись бы, конечно, от столь поверхностных и однозначных суждений.

Вот что читаем мы, например, в монографии известного советского историка проф. Аллы Ястребицкой «Западная Европа XI-XIII вв. Эпоха, быт, костюм»:

«Канализация составляла серьезную проблему средневекового жилища. Отхожие места были далеко не в каждом доме. Грязную воду и твердые отбросы выливали обычно в специальные ямы для нечистот, которые опорожнялись время от времени. Предписания городских властей строжайше запрещали выливать нечистоты на улицу, но трудно представить, что подобные запреты соблюдались достаточно строго.

Баня - столь характерное явление греко-римского мира - стала в средние века редкостью. Общественными банями (типа римских терм) западное средневековье практически не пользовалось, во всяком случае, до XIII века, да им и не было места в условиях, когда общественная жизнь резко сократилась. Не было бань и в частных жилищах, пожалуй, только в некоторых монастырях строились помещения для мытья: так, в Клюнийском аббатстве в XI веке существовала дюжина деревянных клетушек, служивших умывальнями.

Но в XIII веке баня становится модной. В Париже в 1292 году было по меньшей мере двадцать шесть общественных бань, да и в частных домах охотно купались в лоханях, особенно после еды. В парижских общественных банях были устроены парильни, тут же можно было побриться и помыть голову.

Немецкий поэт Николай де Бибера оставил описание эрфуртских бань XIII века. Его внимание особенно привлекла юная красотка, которая делала массаж «своими нежными руками». Цирюльник брил с таким искусством, что «ни одна капля пота не проступала на лице» клиента. Если человек устал после купания, его ждала удобная постель, а тем временем женщина «с лицом девственницы» делала клиенту прическу. При этом ни малейшего выражения недовольства - и за все это брали только один денарий!

Впрочем, трудно сказать, где в этом описании истина переходит в иронию, так как из других сведений мы узнаем, что средневековые бани, где мужчины мылись вместе с женщинами, оставляли многого желать и по части нравственности и по части гигиены».
(См.: Ястребицкая А.Л. «Западная Европа XI-XIII вв. Эпоха, быт, костюм». М.: Искусство, 1978. Стр. 45).

В несколько переработанном виде отдельные этого исследования вошли в учебное пособие: «Филиппов Б., Ястребицкая А. Европейский мир Х-ХV вв.». Процитирую интересующую нас главу:

«Гигиена. Врачебная помощь

Распространению инфекций и эпидемий способствовала крайне низкая гигиена и жалкое состояние медицины, которая, по выражению Ж. Ле Гоффа, «не находила себе места между рецептами знахаря и теориями ученого педанта» (см. стр. 31-34).

Античная традиция ухода за телом и личной гигиены до некоторой степени сохранялась в раннее Средневековье, прежде всего в Италии и исламской Иберии. По мере распространения христианства утверждалось недоверчиво-подозрительное отношение, предубеждение против обнаженного тела, даже собственного. Общественными банями типа римских терм западное Средневековье не пользовалось, во всяком случае до XIII в., да им попросту и не было места в условиях, когда общественная жизнь резко сократилась. Лишь в некоторых монастырях строились помещения для мытья, как например в Клюнийском, где в XI в. существовала дюжина деревянных клетушек, служивших умывальнями.

В богатых домах купались в лоханях. И все же мы можем говорить о культуре бани в средние века, особенно в XIII-XIV вв., хотя она и не достигла, как в греко-римском античном мире, уровня «особой формы жизни» и отношение к ней, как и положение в обществе в целом, было противоречивым. С XIII в. баня становится модой. В Париже в 1292 г. было по меньшей мере 26 общественных бань. Они были оборудованы парильнями; тут же можно было побриться и помыть голову. Баня была местом встреч, развлечений, приятного времяпрепровождения и вплоть до распространения (с конца XV в.) в Европе сифилиса бани посещали часто, получая от этого большое удовольствие.

Свобода нравов посетителей бань, где подчас мужчины мылись вместе с женщинами, способствовала дурной репутации содержателя бани и ее персонала (музыкантов, банщиков и банщиц), которых не без оснований обвиняли в сводничестве. Но как бы то ни было, баня была общественным учреждением, что подтверждалось ее особым правом. К тому же она являлась важным гигиеническим средством и местом, где можно было получить медицинскую помощь. Кстати, дурная репутация бань усугублялась как раз врачебной практикой банщиков-цирюльников. Они занимались хирургией, кровопусканием, вправляли суставы, ампутировали. Именно эта сторона их деятельности сближалась в общественном сознании с «нечистыми» профессиями, связанными с кровью, трупами, больным человеческим телом (такая же печать отверженности лежала на палачах, живодерах, могильщиках). К этому примешивался еще и страх перед черной магией знахарей и бродячих рыночных врачевателей. Забегая вперед, надо сказать, что с конца XV в. число общественных бань в городах резко сокращается, уменьшается вообще притягательная сила бани как гигиенического средства: «грим и пудра вытесняют мыло». Немалую роль играл, как уже упоминалось, страх перед заражением сифилисом. Бани позднего Средневековья - преимущественно места свиданий для профессиональных и случайных обитательниц улицы».
Ссылка: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks.../Filipp/03.php

Прошло совсем немного времени, и вот европейские путешественники по России с удивлением замечают, что в «отсталой» России мужчины и женщины моются в банях вместе. «Они очень грязны, - пишет французский иезуит де ла Невилль, побывавший в Москве в 1689 г., - хотя весьма часто моются в особых помещениях, обогреваемых печами так сильно, что никто в мире, кроме них, не мог бы выдержать этого жара. Мужчины и женщины находятся вперемеж в этих банях, которые обычно строят на берегу реки, чтобы те, выходящие, могли бы броситься в прохладную воду, что они и делают как зимой, так и летом».

Значит, правда состоит в том, что в Западной Европе элементарные представления о гигиене тела все-таки существовали, но со временем были вытеснены из общественной морали, причем не без помощи церкви и в основном к началу эпохи Возрождения.

Самое удивительное в том, что, по мнению ведущих историков-медиевистов, паралелльно с этим, в Западной Европе усилились гонения на еретиков, ведьм, язычников, стали нормой жесточайшие казни и пытки, совершенно не характерные для общества раннего средневековья, словом, увеличилась жестокость. См. книгу покойного проф. скандинависта А.Я. Гуревича «Средневековый мир. Культура безмолвствующего большинства» (М., 1990), в которой он приводит факты массовых сожжений ведьм в германских землях уже в «просвещенном» XVII веке».

По-вашему, весь этот материал разместил тут другой под моим ником?

Я просто еще раз привел материал для обсуждения темы средневековой гигиены тела (та же тема посвящена специально скандинавским баням). Ваше личное дело, обсуждать ее, или нет.

К вышесказанному же добавлю, что, по моему личному мнению, упадок гигиены тела в странах Западной Европы в XV-XVI вв., помимо распространения сифилиса из Нового Света, вызван был еще и наступлением т. н. "малого ледникового периода", "пик" которого приходится примерно на 1430-е гг.

[Klerkon]

Новая статья журналиста Александра Березина заставляет нас пересмотреть расхожее представление о Средневековой Европе как об обществе немытых, дурно пахнущих людей.


Домашнее купание. Миниатюра из французской рукописи «Декамерона»
Джованни Бокаччо. XV в.

«У Средневековья сложилась неважная репутация. «Нормальный уровень средневекового зверства» (Стругацкие), «средние века — эпоха культурного регресса, невежества и мракобесия» и так далее. В частности, принято считать, что с падением Римской империи в Европе забыли, как делать мыло, и забросили обычай мыться. В общем, «церковь запрещала мыться, так как нагота — грех». К тому же непонимание того, что болезнь вызывают бактерии, а не воля Божья, мешало объявлять карантин и грамотно бороться с эпидемией.

Увы, эти представления, базирующиеся на лучших исследованиях исторической науки XVIII-XIX веков, уже в прошлом столетии не выдержали проверки фактами.


Общественная баня. Миниатюра из французской рукописи «Декамерона»
Джованни Бокаччо. XV в.

Даже в раннесредневековой Германии, где никаких римских традиций никогда не было, слово «баня» встречается в Баварской Gравде VIII века, равно как и во многих других источниках. Обычным делом были общественные купальни, где мылись и мужчины, и женщины — ведь представление о недопустимости наготы в общественных местах, приписываемое церкви, на самом деле возникло в Европе только в XIX веке.

В Париже еще в XIII веке число общественных купален исчислялось десятками [А. Березин преувеличивает, выше я приводил ссылку на книгу А. Ястребицкой, которая называет 26 бань в 1292 г., когда население города составляло около 30 000 чел. — прим. Клеркона], а британский энциклопедист XII века, монах Александр Неккам писал, что просыпался по утрам от слишком громких криков банщиков, зазывавших людей в свои заведения. Единственное, что серьезно смущало церковь в этих местах, — то, что их часто использовали несколько не по назначению.


Купание любимого в деревянной ванне. Миниатюра французской рукописи XIV в.
Тема гигиены тела в средневековой книжной миниатюристике неотделима от темы
секса и брачно-семейных отношений.

Находки в тирольском замке Лемберг показали, что в средневековой Европе были не только запечатленные на множестве средневековых миниатюр брэ (к XV веку выглядевшие как семейные трусы), но и бюстгальтеры и женские трусы вполне современного вида. Более того, Мишель Монтень (XVI век) упоминает о манере менять это белье с частотой, которую практикуют, к сожалению, далеко не все наши современники...

В начале Нового времени врачи выдвинули гипотезу, что миазмы, исходящие от земли, вызывают болезни тем легче, чем уязвимее к ним сам человек. Мытье же, расширяющее поры организма, сильно облегчает миазмам путь внутрь организма. Вердикт: все эти общественные купальни и бани не повышают шансы выжить.


В общественной бане. Миниатюра из французской рукописи «Декамерона»
Джованни Бокаччо. XV в.

Как суммировал Эразм Роттердамский: «Нет ничего более опасного, чем когда многие подвергают себя действию одного и того же пара, особенно когда их тела открыты жару...» Казалось логичным, что если болезни переносятся миазмами или «мельчайшими организмами, плавающими в воздухе», то пар (или газ) этот процесс ускоряет — ведь про то, что высокая температура убивает микробов, еще никто не знал! К тому же, продолжает титан Возрождения, многие посетители таких мест «страдают инфекционными заболеваниями,... без сомнения многие из них больны сифилисом». Как отмечает Эразм, хотя обычай посещать бани и сохраняется (на 1526 год), он стремительно теряет популярность: «25 лет назад ничто в Брабанте не было так модно, как посещение бань, но теперь они везде вышли из моды, ведь сифилис научил нас держаться от них подальше»....


Бернардино Луини. Купание нимф. Фреска. 1523 г. Миланская Брере.

Конечно, были и те, кто остался в стороне от столбовой дороги прогресса. Так, в конце XVI века просвещенный европеец, ученый выпускник Кембриджа [Джайлс Флетчер], посланный с дипломатической миссией в варварскую Россию, корит московитов за незнание элементарных истин о вреде бань: «они ходят два или три раза в неделю в баню... кожа от холода и жара изменяется и сморщивается... По моему мнению, это происходит от того, что они постоянно сидят в жарких покоях, занимаются топкой бань и печей и часто парятся».

Источник: http://www.vostlit.info/Texts/rus4/F...frametext6.htm

Как видим, разум «одержал победу над темными силами» лишь в границах распространения западной цивилизации.


Нерон наблюдает за самоубийством Сенеки. Миниатюра «Книги из Брюгге».
Вторая пол. XV в.

Впрочем, и там находились отдельные «отсталые личности». Так, Элизабет Пепис, жена крупного чиновника и автора знаменитого дневника о повседневной жизни лондонцев Сэмюэла Пеписа (1633-1703), после брака отказала мужу в близости, пока тот, наконец, не помоется. Конечно, супруг согласился не сразу. Но потерпев три дня, сдался и подверг свое здоровье риску атаки через «открывшиеся поры». Учитывая, что в своем дневнике Пепис описывает себя как чрезвычайно компанейского человека, можно предположить, что реакция его жены была весьма нетипичной для того времени.

Средневековый европеец явно был менее «блохастым», чем человек Нового времени, когда размах чумных пандемий резко сократился. Следовательно, причины ужасающей смертности от этой болезни в Средние века в чем-то другом. Может, дело в том, что не было канализации? Однако в Новгороде еще до чумы XIV века существовала развитая канализационная сеть с закрытыми трубами. Тем не менее болезнь не минула этот город. И по вполне понятной причине: от Франции и дальше на север она шла в основном в легочной форме — от человека к человеку. Европейский обычай выливать отходы в открытые сточные канавы мог способствовать размножению крыс, но никак не влиял на инфицирование человеком...


Juene Femoral au Bain, Musee de Parfumerie Fragonard-Paris. Нач. XVIII в.

Чума вызвала самые крупные и губительные эпидемии в истории человечества — сопоставимые по последствиям с мировыми войнами. Однако даже несмотря на отсутствие систематических медицинских познаний, люди уже в Средние века смогли выработать достаточно целесообразную систему мер по карантину и захоронениям умерших, что позволяло встретить последующие чумные волны во всеоружии. Ни одна из эпидемий больше не уносила основную часть населения крупных западноевропейских стран, а обострившемуся общественному интересу к проблеме болезней мы фактически обязаны возникновением современной медицины, занявшейся не только изучением трактатов древних, но и самого человеческого тела.


Джерард Дайкинк (Gerardus Duyckinck, 1695—1746) — британский художник, живший
в Североамериканских колониях. «Леди, раздевающаяся для купания». 1739 г.

На этом пути были и не самые удачные шаги — ошибочная теория миазмов на пару столетий действительно сделала жизнь европейцев почти такой же смердящей, как ее описал Патрик Зюскинд в своем «Парфюмере». Но в конечном счете даже это принесло пользу, заставив Лондон и Париж во второй половине XIX века бороться с «миазмами» созданием эффективных канализационных систем и сделав большие города местом, где люди, наконец, смогли ходить, не зажимая носы.»

Полностью: http://lenta.ru/articles/2015/10/23/cleaneurope/


Уильям Хит (William Heath, 1872-1944). «Прекрасное место в жару»
(A Nice place in a hot weather).

[Klerkon]

Городское водоснабжение и канализация в Лондоне XIX века.



До конца XVI столетия жители Лондона использовали в качестве таковых колодцы, большие цистерны, а также непосредственно воды Темзы и ее притоков. Цистерны наполнялись водой каналов. При этом богатые горожане могли за особую плату завести трубы в свои дома. Кроме того, многим воду доставляли водовозы, еще в 1496 году создавшие свою гильдию. В принципе, достаточно привычная картина для крупных городов того отрезка истории…

В 1582 году горожанин Питер Морис арендовал северный свод Лондонского моста и установил в нем водяное колесо, приводившее в движение насос, подававший воду в несколько кварталов. Эта конструкция прижилась надолго — до 1822 года. Два раза ее модернизировали, добавляя новые водяные колеса.



До начала XIX века нечистоты хоть, безусловно, попадали в Темзу, но в целом река с ними справлялась, растворяя и унося. Однако все изменилось в 1815 году, когда городские власти в свете расширения города и увеличения его населения приняли решение допустить сброс канализации (не централизованной, ее тогда еще не было, но отдельных труб) в реку. Ситуация с санитарией быстро стала критической. Резкий рост численности жителей, а также увеличение числа лошадей без должного развития того, что сейчас называют инфраструктурой, приводил не только к дефициту «удобств» (нередко один туалет приходился на несколько домов), но и к постоянному переполнению выгребных ям (их тогда в городе насчитывалось уже более двухсот тысяч). Содержимое последних просто не успевали чистить, а иногда хозяева съемных домов просто экономили на этом.

Вскоре получили распространение привычные в нашу эпоху смывные туалеты, что лишь увеличило ежедневный объем сточных вод.



Канализация, перемешиваясь со стоками заводов и боен, подхватывая по дороге многочисленный мусор, уже открыто текла по дождевым канавам и любым низинам в Темзу. В ту самую реку, откуда до сих пор многие горожане брали воду, в том числе для питья и стирки. Через некоторое время разрешение на сброс нечистот в реку отменили, но ситуация уже вышла из под контроля.

Когда в середине века известный ученый Майкл Фарадей решил проехаться по Темзе на прогулочном пароходе, он был поражен, насколько загрязнена вода. Вот что он написал в газете «Таймс» 7 июля 1855 года: «Я разорвал несколько белых карточек на кусочки, намочил, чтобы они легко тонули, и в каждом месте, где пароход причаливал, опускал их в воду. Она была так мутна, что при погружении карточек на толщину пальца при ярком, солнечном дне они были совершенно неразличимы. Запах от реки был такой, что казалось, будто мы плывем по открытой канализации».



В некотором роде слова Фарадея стали пророческими, поскольку через три года после их публикации в «Таймс», канализация протекла в Темзу и с приливом направилась сначала вверх по реке к центру города, а затем с отливом потекла в сторону Гринвича. Жаркая погода усугубила ситуацию — вода Темзы и ее притоков начала бурно цвести. Запах от реки шел такой, что ужасал даже привыкшие к крепкому амбре носы простых жителей Лондона XIX века.

Освободившийся после отлива берег был весь покрыт разлагавшимися нечистотами. Дышать в городе стало совершенно нечем — зловоние самым пагубным образом дополнило плотный смог, и без того порождавший удушливые лондонские туманы. В английской литературе нередко можно встретить сравнение летних дней 1858 года с известной эпидемией чумы XIV столетия — «Черной смертью», вкупе, правда, с холерой, завезенной из новых колоний. В историю этот кризис вошел под именем «Великого смрада» (The Great Stink). Лондонцы падали на улицах замертво, а больницы, переполненные пациентами, не могли спасти ослабленных изнурительной работой и плохим питанием людей, так как сами находились в пораженной области. Точное число жертв тех дней неизвестно и едва ли будет когда-нибудь установлено. Смерть в бедных семьях тогда была обыденным делом: если верить статистике, в британских городах с населением свыше 100 тыс. человек средняя продолжительность жизни в начале эпохи правления королевы Виктории не превышала 29 лет!



Горький юмор того времени можно видеть на карикатуре выше, опубликованной в лондонской прессе в 1859 году.

Наряду с простыми горожанами страдали даже сильные мира того. Конечно, те, кто могли позволить себе покинуть Лондон, так и поступили. Показательнее всего, однако, бегство парламента из только что простроенного знаменитого здания на берегу Темзы в Хэмптон-корт, а судов — в Оксфорд.

Сначала, правда, с вонью в парламенте пытались бороться пропиткой всех штор хлором и дезинфектами. Однако вскоре автор проекта вентиляции здания написал спикеру, что в таких условиях он снимает с себя всякую ответственность за только что внедренную систему.

Спасаясь от запаха и поднося то и дело к носу платки с розовой водой, члены Палаты Общин решили срочно выделить деньги на строительство новой канализации, а также водопровода. Ими был принят закон, обязывавший осуществить проект в кратчайшие сроки. В истории Англии это был, пожалуй, единственный случай, когда от решения до принятия закона прошло всего 18 дней.



В итоге сильные дожди, основательно промывшие Темзу и ее берега, сняли остроту проблемы, но даже самые недальновидные политики поняли, что откладывать со строительством канализации нельзя. К тому же в 1854 году лондонский врач Джон Сноу доказал, что холера, с 40-х годов XIX века буквально выкашивающая население крупных английских городов, напрямую связана с загрязнением воды, а вовсе не с мифическими миазмами воздуха, как было принято считать раньше. Рассказывая о быте простой лондонской семьи конца викторианской эпохи, я уже упоминал, что долгое время пиво и эль употребляли практически вместо обычной питьевой воды из-за низкого качества последней. Впрочем, люди тогда думали не о бактериях, а о более заметных примесях. Джон Сноу же исследовал ареал заболеваний холерой в Сохо и быстро обнаружил, что источником заразы являлась питьевая колонка на перекрестке, воды которой были отравлены близкой утечкой из поврежденной канализационной трубы. Впрочем, последнее открытие далеко не все восприняли всерьез, расплатой за что стали эпидемии, с перерывами продолжавшиеся до конца 1860-х годов.



В конце того же 1855 года был создан специальный совет, выбравший среди множества предложенных на конкурс схем проект собственного главного инженера — итальянского архитектора Джозефа Базалгетти (Joseph Bazalgette).

Он решил возвести пять основных перехватывающих систем, три — на левом (северном) берегу Темзы и две — на правом. Они должны были не допустить попадания стоков в реку и обеспечить их сброс в находящееся совсем недалеко от восточной окраины Лондона море. Перехватывающие коллекторы для удешевления строительства сооружали прямо в русле Темзы, предварительно отгородив его часть кессонами. Кроме экономии, это дало еще два позитивных эффекта. Во-первых, образовались добротные каменные набережные, во-вторых, некоторое спрямление и сужение русла реки заставило воды Темзы бежать быстрее. Таким образом дно было неплохо прочищено от копившихся в нем веками нечистот. К слову, проект создавался не с «нуля», работать в этом направлении архитектор начала еще в 1853 году, «вдохновленный» очередной эпидемией холеры.



При устройстве кессонов вдоль береговых линий Базалгетти применял кирпичную кладку и был новатором в способе соединения кирпичей. Ранее они клались на известковый раствор. Однако он затвердевает очень медленно и не может наноситься на влажную поверхность. Поэтому архитектор решил применить портлендский цемент, изобретенный в 1824 году каменщиком из Йоркшира. Этот вид цемента использовался только для отделочных работ, но Базалгетти был убежден, что он прекрасно подойдет для строительства канализации, потому что затвердевает даже под водой. Инженер приказал каменщикам смешивать его с грубым песком, вместо привычного мелкого, и даже использовать для этих целей гравий. Иными словами, он применил бетон для строительного раствора, что, кстати, удешевило проект.



Гравий до сих пор виден в соединениях между кирпичами, и укрепляя время от времени берег реки, современные строители утверждают, что старую кладку разрушить очень сложно, в ней до сих пор не появились трещины. После того как стена была сложена и граница нового берега стала соответствовать задумке Базалгетти, выкачали воду и образовавшееся пространство заполнили колоссальным количеством земли, расширив тем самым набережную на значительном отрезке русла.

Впрочем, все эти работы бледнеют на фоне обустройства самих канализационных туннелей, которые не только пролегали глубже уровня дна реки, но и шли вдоль нее на протяжении 82 миль. Пропускная способность сооружения составляла сто миллионов галлонов в день! Можно только представить себе стойкость строителей, работавших при постоянной угрозе упасть с лестниц при укладке кирпичных стен, быть либо засыпанными землей, либо затопленными рекой, либо задавленными лошадьми в темном бескрайнем коридоре.

Это редкий рисунок, на котором показаны одновременно несколько важнейших примет Лондоне того времени — железная дорога (похоже, вокзал Чаринг-кросс), метро, водопровод и, конечно, канализация. Обращаю особое внимание на то, что тут можно видеть паровой локомотив, использовавшийся в подземке до ее электрификации:



Большинство строительных работ проводилось под землей совершенно незаметно для населения, однако когда Базалгетти строил что-то наверху, то это было достойно внимания. Например, «Кросснесс» (Crossness) — станция с элегантными чугунными лестницами и четырьмя огромными паровыми двигателями. Или очень интересная с архитектурной и инженерной точек зрения станция «Абби Миллс» (Abbey Mills) с восемью паровыми двигателями, поднимавшими содержимое канализации на высоту 42 футов. К слову, обе упомянутые станции были недавно отреставрированы и открыты для желающих полюбоваться красотой производственного дизайна XIX века.

Содержимое канализации собиралось в огромных резервуарах к востоку от Лондона. К примеру, площадь резервуара, обслуживающего южную часть системы, достигала 6,5 акров при глубине 17 футов. Он вмещал в себя 27 миллионов галлонов стоков, которые ежедневно сбрасывались в море во время отлива. К слову, такой накопительно-пульсирующий принципе работы канализации позволил долгое время обходиться вообще без очистных сооружений, строительством которых озаботились уже только в XX веке.

На схеме видна система тоннелей, построенных согласно проекту Безалгетти. На всякий случай напомню, что Темза в районе Лондоне течет с запада на восток.



Ключевые объекты лондонской канализационной системы были возведены в течение шести лет. В церемонии торжественного пуска 4 апреля 1865 года не погнушался принять участие принц Уэльский — будущий король Эдуард VII. Полностью же проект был реализован к 1870 году, именно с тех пор Великий лондонский смрад и в самом деле стал достоянием истории. Стоимость работы достигла совершенно фантастической суммы в три миллиона фунтов. Канализация подарила не только чистый воздух британской столице, но и показала всему миру, на что способен портлендский цемент, сразу после этого нашедший самое широкое применение в строительстве.

В 1999 году, то есть спустя 140 лет после начала возведения этого грандиозного сооружения, внутрь спустился Адам Харт-Дэвис, автор книги «Что викторианцы сделали для нас». По его словам, он был восхищен великолепным состоянием кирпичной кладки стен и крепостью труб, которые, несмотря на непрекращающийся поток нечистот, до сих пор стоят на удивление надежно. Однако здесь же можно вспомнить, что канализация все же не уберегла Лондон от холеры во второй половине 1860-х годов, когда отравленные стоками воды притока Темзы наполняли резервуары Восточной водной компании. Однако этот урок уже был усвоен, и принятые меры навсегда избавили британскую столицу от вспышек холеры.

Вода была проведена на кухню, а часто и на верхние этажи, но мысль о специальной комнате для мытья распространилась не сразу. К тому же викторианцам, видимо, было приятно лежать в удобной ванне с горячей водой перед камином, а после вылезти и завернуться в нагретое на решетке полотенце, оставив вынести воду тому, кто и принес ее наверх, — служанке. В доме, который в 1854 году снимал Чарльз Диккенс на фешенебельной Девоншир-террас, было два стационарных туалета, но ни одной ванной комнаты. Переносная ванна хранилась в кладовой дворецкого.



Для тех, кому нравились нововведения, имелось несколько стационарных устройств, для которых требовалось специальное помещение. Вот почему в некоторых викторианских домах до сих пор встречаются огромные ванные комнаты, когда-то переделанные из спален. Когда ванную стали включать в первоначальный план, ее размеры уменьшились. Не которые ванны были выполнены из цинка. Это достаточно некрасивый материал, его можно сделать привлекательнее только с помощью гальванизирования, придающего ему тусклый блеск. Иногда цинковые ванны помещали в короба из дерева. Большинство ванн XIX века были переносными. У некоторых имелась удобная приподнятая спинка, но дно — почти всегда оставалось плоским.

Существовали различные способы нагрева воды. В 1842 году «Журнал наук и искусств» писал: «В последнее время в Лондоне появилось множество медных и оловянных ванн с небольшим водонагревателем, крепящимся с одного конца и помещенным в кожух, по которому циркулирует вода, пока вода в ванне не нагреется до нужной температуры, после этого нагреватель следует выключить».



Но были и другие варианты, скажем, непосредственное тепловое воздействие на ванну оказывал «Волшебный нагреватель» Дефриза, который с помощью недорогого газа нагревал ванну за шесть минут. Правда, не требуется особой фантазии, что представить себе лужицу расплавленного металла и сильный взрыв. Так вели себя эти ужасные штуковины, справедливо прозванные «гейзерами» — столь же непредсказуемо и бесконтрольно, нередко опаляя брови смельчакам. Для них требовались комната без сквозняков, которые могли бы погасить — и часто гасили — спичку, подносимую к запалу, присутствие духа, чтобы в роковой момент выключить газ, крепкие нервы и непреодолимое желание принять горячую ванну здесь и сейчас, а не позже и где-нибудь в другом месте.

Как и сейчас, в те времена также практиковался холодный душ — сначала бадьи, которые купающийся с помощью шкивов и веревок опрокидывал на себя одну за другой. Славные деньки для душа настали немного позже, но основная идея была известна уже тогда: над ванной подвешивался перфорированный резервуар, к которому мог прилагаться ручной насос, стоявший рядом с ванной (с ним управлялся сам счастливый купальщик или кто-нибудь еще), а иногда и водонагреватель, чтобы вода была не такой холодной.



В ту пору, когда Лондон был моложе и меньше, относительно чистая питьевая вода была доступна любому горожанину. Слово «относительно» здесь необходимо — уже в Средние века лондонцы предпочитали воде пиво, так как от употребления первой легко было заболеть. К XIX веку даже такая вода стала роскошью. Путеводитель 1849 года предупреждал приезжих, чтобы они «не пили плохую воду, доставляемую в домашние хранилища из Темзы. Хорошую питьевую воду можно найти в каждом квартале, послав кого- нибудь к роднику или колонке». Точно так же в некоторых тропических странах до сих пор пить можно только воду из бутылок. Но в позапрошлом веке в родники и колонки, призванные снабжать всех питьевой водой, вода попадала уже загрязненной нечистотами из выгребных ям, становившихся все глубже по мере того, как заполнялись старые. На низком южном берегу Темзы проблема стояла особенно остро. Там местные жители давно перестали пользоваться акведуками, служившими их отцам и делам, из них пили воду только неимущие прохожие, не подозревавшие о ее вредных свойствах.



В 1847 году Эдвин Чедвик указал на огромное значение канализации, сбора мусора и улучшения источников питьевой воды для общественного здравоохранения, последний пункт он признал «абсолютно необходимым». Но почему-то ничего так и не было сделано.

Помимо местных источников, воду разного качества доставляли восемь коммерческих компаний. Они нередко прокладывали трубы рядом с выгребными ямами и под дорогами. Если те давали течь, то полученная смесь могла оказаться смертельной. Попытку фильтровать воду предпринимали всего три компании.

Восточная лондонская компания по водоснабжению утверждала, что пропускает воду через поля фильтрации в Ли-Бридж (эти поля больше не используются, но сохранились как прекрасный заповедник дикой природы), однако, несмотря на эти утверждения, два клиента обнаружили в своих водопроводных трубах угрей. Северные пригороды брали воду из Чадуэлла, Ли и Нью-Ривер, которые прежде, чем достичь Лондона в относительно чистом состоянии, протекали через десяток деревень. Южные районы снабжались из заполненной нечистотами Темзы. По словам Мейхью, жители южной части города пили раствор собственных фекалий.



Эти различия бросаются в глаза при рассмотрении заболеваемости холерой — болезнью, вызванной некачественной водой. Во время страшных эпидемий XIX века число смертей от холеры на южном берегу Темзы в три–четыре раза превышало то же число на северном.

В частные дома вода подавалась с перебоями, а по воскресеньям не подавалась вовсе. Бедняки хранили воду в любых емкостях, которые им удавалось раздобыть, и устанавливали их во дворе недалеко от отхожего места. Когда вода кончалась, люди шли к ближайшей реке или каналу — разумеется, грязным, — туда же выливали ночные горшки.

Более 17 тысяч домов вообще не имели водопровода, полагаясь на загрязненные колодцы. В беднейших районах Лондона 70 тысяч домов снабжались водой из колонок — по одной на 20–30 зданий, — из них три раза в неделю по часу в день текла тонкой струйкой вода. Если житель пропускал очередь или же вода кончалась, ему приходилось идти со своим ведром или кувшином к ближайшей колонке, надеясь на удачу.



Бывшие поилки для лошадей, в которых теперь растут красивые цветы, были установлены в 1859 году, когда «Столичная ассоциация бесплатного питья» (впоследствии известная как «Столичная ассоциация питьевых фонтанов и поилок для скота») в интересах движения за трезвость начала снабжать чистой водой неимущие классы и направлявшихся на рынок животных.

В одном из самых плохих районов, Уайтчепеле, существовали общественные бани и прачечные, там за 6 пенсов можно было получить «теплую ванну первого класса» или «теплую ванну второго класса» за 2 пенса — большинство предпочитало именно ее — и «холодную ванну второго класса» за пенни.

Средний класс мог позволить себе хранить воду в специальных резервуарах, но даже их нередко оставляли открытыми и, следовательно, подверженными загрязнению. Во многих частных домах помимо водопровода имелись колодцы. В доме Карлейля в Челси под кухней находился колодец с насосом, им продолжали пользоваться и после того, как в 1858 году туда был проведен водопровод.



Обычно вода поступала по трубам в подвал или на первый этаж — так называемое «низкое обслуживание». Однако, заплатив на 50% больше стандартной цены, клиент получал «высокое обслуживание»; вода по-прежнему поступала с перебоями, но на высоту 13 футов, то есть в спальню на втором этаже. «Высокое обслуживание» требовало прокладки специальных труб, поэтому им пользовались редко. Чарльз Диккенс был одним из тех клиентов компании Нью-Ривер, которые его установили (3% от общего числа), в 1855 году году он писал из своего дома на Тависток-сквер: «Воды, которую я получаю, нередко бывает до смешного мало, и, хотя я плачу дополнительную плату за ванну, в понедельник утром я остаюсь таким сухим, как если бы Компании Нью-Ривер не существовало вовсе — о чем я иногда страстно мечтаю».

Неотложную потребность улучшить водоснабжение Лондона признавали все, за исключением акционеров чрезвычайно доходных компаний по водоснабжению. Эти компании просуществовали до 1902 года, когда новое «Отличное управление водными ресурсами» выкупило их за сорок миллионов фунтов стерлингов Только с 1904 года вода начала подаваться бесперебойно. Прежние законы, требовавшие от компаний постоянной подачи воды, было слишком легко обойти.



Еще несколько слов стоит сказать о еще более «приземленных материях», а именно о туалетах. Даже новые для викторианцев модели не всегда являлись ватерклозетами. В 1860 году преподобный Генри Моул, вдохновленный, вероятно, отрывком из Второзакония, изобрел земляной туалет. Позади сиденья располагался ящик с чистой сухой землей. Сухой, чтобы она могла свободно сыпаться. Подходящую землю можно было высушить на кухне в печке. В прочной деревянной плите, напоминавшей низкий стол на четырех ногах, проделывалось круглое отверстие посередине с укрепленной под ним металлической чашей, внутри под правой рукой делалось еще одно отверстие поменьше, с рукояткой, чтобы ссыпать землю из ящика в резервуар под сиденьем. Земляной туалет было легко содержать и чинить, легко чистить, а пол под ним можно было подметать и мыть.

В 1865 году господа Уайт с Бедфорд-стрит объявили, что их «земляные клозеты и стульчаки» лучше ватерклозетов, поскольку «дезодорирующий материал (сухая земля) лучше поглощает запахи, и в то же время он дешев и доступен всем слоям общества, во всех крупных учреждениях, например, в больницах, работных домах, школах, тюрьмах и богадельнях можно ежегодно экономить значительные суммы, производя ценное удобрение». Сложно сказать, где беднейшие слои общества должны были заготавливать сухую землю.



Но все же земляные туалеты были вытеснены ватерклозетами. К 1858 году в Лондоне функционировало 200 тысяч ватерклозетов, весьма загрязнявших Темзу. В 1861 году Томас Креппер начал продавать свои ватерклозеты под лозунгом: «Одно нажатие — и надежный спуск!» Его «клозет с эластичным клапаном», стоивший 5 фунтов 9 шиллингов 6 пенсов, полностью оправдывал свою цену. Подвешенный сверху двухгаллонный бачок продавался вместе с «устройством, предохраняющим от излишнего расхода воды», «внутренними клапанами, заглушающими шум в трубах» и «медной цепочкой с фарфоровой ручкой» (цитата объявления того времени). И все это за один фунт, один шиллинг и шесть пенсов.



Однако и во второй половине XIX столетия в бедных районах на целые дворы и проулки часто приходился всего один ватерклозет, к тому же в таком состоянии, что к нему нельзя подойти.

Источник:

http://dkphoto.livejournal.com/106495.html

http://dkphoto.livejournal.com/291795.html

[ONDERMAN]

Где то читал что для Наполеона каждый месяц закупалось 60 флаконов Кельнской воды\Тройной одеколон\....одно из двух....или бухал по черному ....или использовал в качестве гигиены ...вместо бани и ванн ....так сказать для наружного применения )))\полушутка

[Klerkon]

ONDERMAN

Где то читал что для Наполеона каждый месяц закупалось 60 флаконов Кельнской воды

Наверное, здесь:

«Наполеон говорил: «Для войны необходимо хорошее здоровье, которое ничем не может быть заменено». В походе ночлег императору заранее готовили понтонеры. Вырыв в земле большое прямоугольное углубление 10х20х2 футов, они заваливали его бревнами и поджигали. В огороженном частоколом прогретом пространстве можно было находиться даже в сильный мороз в одних мундирах.


Апситис А. П. «Наполеон пишет диспозицию Бородинского сражения».
Открытка к 100-летнему юбилею Отечественной войны 1812 г.

На Бородинском поле большая палатка полководца имела несколько комнат и клозет. Спал он в удобной складной кровати на волосяных матрасах и под чистыми простынями. Кровать изобрел и запатентовал придворный слесарь Ж. И. Десуше. Наполеон, ценивший в походной жизни простоту и надежность, приобрел их целых три. На одной из них он скончался 5 мая 1821 г. на острове Святой Елены. Император ел дважды в день, всегда немного и очень быстро, выпивая по пол-бутылки красного вина, разбавляя его водой. Засыпал легко. При приступах горячности успокаивал себя анисовыми леденцами, нюханьем табака и запахом одеколона, которого потреблял до 60 флаконов в месяц [Сироткин В. Г. Отечественная война 1812 года. — М., 1988. — С. 223]. Фляжка с «кельнской водой» — лучшим средством «прояснения ума на поле брани» — постоянно находилась у него за голенищем сапога.


Карл Штейбен. «Наполеон в палатке ночью». 1846 г.

Когда нужда прихватывала Наполеона на марше, он сходил с лошади, четыре спешившихся кавалериста вставали к нему спиной и брали мушкеты с примкнутыми штыками на караул. В России здоровье 43-летнего императора крепче не стало. К уже существовавшим болезням прибавились геморрой, запоры, спазмы желудка. «Вода, воздух и чистота — вот моя аптека», — с гордостью говорил Наполеон. Но, император скромничал. Врачей он уважал и лечиться любил. При нем всегда находились лучшие медики и императорская походная аптечка. Повара готовили его любимые блюда…»

Полностью см.: Пономарева Т. Г. «Гигиена в Великой армии Наполеона»: http://referatdb.ru/voennoe/181419/index.html


*****

Гигиена в эпоху Просвещения (XVIII век).


Жан Антуан Ватто. «Туалет дамы». 1715-1717 гг.

«Не сказать, что европейские дворяне были совсем уж неряшливы: перед сном они часто полоскали рот, могли помыть руки. Перед знаменательным событием, таким, как бал, туалет дворянина включал более тщательное мытье, охватывающее уши, шею и даже зону декольте. Примечательно, что под такие гигиенические процедуры в XVIII-XIX веках не было необходимости отводить отдельные комнаты. Все, что нужно — это небольшой таз, кувшин и полотенце, — можно расположить на специальном умывальном столике, не занимавшем в спальне много места. Несколько отличались процедуры по наведению чистоты у щёголей тех лет. Они тщательно начищали свои зубы мелом для безупречной белизны, а так же имели в своих спальнях целые стойки для умывания, хотя суть таковых так же сводилась к наличию тазика, который, однако, находился в углублении, кувшина, для которого выделено было отдельное место, и полотенца, висевшего на витиеватом крючке.



Важно отметить, что ванные комнаты как таковые все-таки присутствовали в домах богатых людей. Однако использовались они не по непосредственному назначению и тем более не для сауны с бильярдом, как в наше время. В них красавицы тех времен принимали ванны с молоком, настоями трав, дынным соком. Большой любительницей «ванн красоты» со смесью отваров богородициной травы, лаврового листа, тимьяна и майорана с добавлением морской соли была французская королева Мария Антуанетта. Однако гигиенического эффекта данные процедуры не имели, а воспринимались как дорогостоящая прихоть.



С наступлением XIX века по части гигиены мало что изменилось. Мытью головы предпочитали осыпание волос порошком из тертых миндальных отрубей, после чего продолжительное время их вычесывали.

Людовик XIV только мыл руки и обтирал тело духами. Наполеон Бонапарт признавал лишь обтирание одеколоном «Eau de Cologne», который постоянно возили за ним в небольшом обозе. Английская аристократка Мэри Уортли Монтегю (1689-1762) на замечание по поводу ее грязных рук, недвусмысленно намекнула на то, что ноги ее выглядят еще более неприглядным образом».

Источник: http://larevolution.ru/books/gigiena...escheniya.html

[ONDERMAN]

[Klerkon]

Англия эпохи Тюдоров.


Не по сериалам BBC, Showtime и Starz....

[Нерон]

«Моющих средств, как и самого понятия личной гигиены, в Европе до середины ХIХ века (то есть совсем недавно) вообще не существовало...

У средневековых европейцев и латинян была мыльнянка лекарственная, известная так же как soapwort - мыльное сусло, её ланинское название происходит от латинского слова означающего "мыло". В эпоху эллинизма были бани и европейцы таки в них были и мылись, но позже из за пуританства католической церкви у европейцев всё стало гораздо хуже.

[Klerkon]

Нерон

В эпоху эллинизма были бани и европейцы таки в них были и мылись, но позже из за пуританства католической церкви у европейцев всё стало гораздо хуже...

Не путайте «теплое с мягким», а именно эпоху античности, когда действительно принято было регулярно мыться, и эпоху эллинизма, охватывающую только III-I вв. до н. э., и наступившую после походов Александра Великого (356-323 гг. до н. э.) и образования эллинистических государств Птолемеев, Селевкидов и пр.


Античность, с которым связано понятие «эллинской культуры», действительно уделявшей внимание гигиене тела, понятие значительно более широкое, чем «эллинизм». Хотя бы потому, что включает в себя и культуру Рима...


Обычай мыться и париться в банях, купаться в бассейнах и пр. однозначно пережил позднюю Римскую империю. Археологи давно установили, что многие термы Римской Британии продолжали использоваться, как минимум, до VII в. н. э., а в отдельных местах и позже. До тех пор, пока не пришли в полную негодность и были полностью заброшены.







Римские бани (Roman Baths) на лечебных горячих источниках в Бате
(графство Сомерсет) на реке Эйвон в перестроенном виде сохранились
до наших дней: http://terra-z.com/archives/65349


Регулярные омовения и купания короля Уэссекса Эгберта (ум. 839) в исполнении британского актера Лайнаса Роуча в популярном сериале Майкла Хёрста «Викинги» являются, конечно же, плодом воображения кинематографистов, но чисто теоретически и такое вполне возможно. Силами рабов, под руководством специалистов, приглашенных из Франкии, Пиренейских государств, Италии, Византии и пр., не только королю, но и любому богатому и знатному англу или саксу VIII-IX вв. вполне было «по силам», как минимум, отремонтировать разрушенные римские постройки, в том числе и банные, сохранявшиеся на территории опустошенной нашествиями, эпидемиями и пр. Британии в течение весьма долгого времени. Намного труднее было решить проблему снабжения их водой и нагревания последней...


В странах Южной Европы, на Пиренейском, Аппенинском полуострове, в Греции, Северной Африке на Ближнем Востоке античные бани, пускай и перестроенные, продолжали служить «всем желающим» также, как минимум, до VIII-IX вв. Тем более что там, при наличии необходимых ремесленных и инженерно-технических кадров, их было намного легче поддерживать в исправном состоянии.



Римский акведук в Ниме (Франция), построенный в I веке н. э., перестал
действовать только в IX веке: http://peshera.org/khrono/khrono-15_2.html


Постепенное разрушение подобных построек в «темные века» связано было лишь с общим упадком городской культуры и хозяйственной жизни в Западной Европе, в то время как о целенаправленном «снесении» или «уничтожении» их науке неизвестно ничего.

Правящая знать раннесредневековых государств Западной Европы в какой-то степени старалась сохранить наследние античности, присвоив себе величие Рима. Это относится и к Карлу Великому, провозгласившему создание своей империи в 800 г., и к Оттону I, основавшему в 962 г. «Первый рейх».



Maйские гуляния. Миниатюра из Biblia Pauperum (ÖNB 3085, fol. 4r).
1475 г.


Карл Великий, по свидетельствам современников, не имея ни постоянной жены, ни даже постоянной столицы (!) и, сверх того, по мнению некоторых ученых, не умевший даже писать и читать, любил купаться в бассейне и принимать ванну. Источники не раскрывают подробностей, но сегодня мы вправе предполагать, что местом для подобных процедур вполне могли быть сохранившиеся на территории Галлии остатки римских построек, возможно, даже бань.


Как я уже писал выше, после Крестовых походов XI—XIII вв. европейские монархи снова попытались приучить своих подданных принимать ванну хотя бы время от времени. Отечественный исследователь средневековой культуры А. Л. Ястребицкая в книге «Западная Европа X—XIII вв. Эпоха, быт, костюм» (М., 1978) рассказывает, что в Париже, с его не более чем 30-тысячным населением, во второй половине XIII века действовало целых 26 общественных бань. Которые в течение следующего XIV столетия, по-видимому, были снесены или заброшены...



Публичная (?) баня. Французская фреска 1470 г.



Нечто похожее (в частном доме?) на бургундской книжной миниатюре
той же эпохи. Изображенная непринужденная обстановка бесконечно
далека от той, что описывается в романах Вальтера Скотта «Квентин
Дорвард» и «Карл Смелый»! Тут вам и чревоугодие, и нагота, и секс,
и подглядывающий король и любопытные (голодные?) собачки...


Технические трудности длительной эксплуатации подобных сооружений, обусловленные разрушением акведуков и пр. систем регулярной подачи воды и ее нагревания, вероятно, не позволили эксплуатировать их в дальнейшем. С другой стороны, это могло быть вызвано и бедствиями Столетней войны и эпидемии «Чёрной смерти» сер. XIV в.



Баня (bathhouse). Рисунок из Wolfegg Housebook. 1475-1485 гг.


Уже во второй пол. XV века королева Изабелла Кастильская принимала ванну якобы всего два раза в своей жизни: при рождении и перед вступлением в брак. А жившая столетием позже Елизавета I Тюдор прославилась у современников относительно «частым» мытьем — ежемесячным.



Уход за роженицей и младенцем. Бургундская миниатюра
второй пол. XV в.


При этом, следует учитывать, что последняя, как и многие представители европейской знати, решала проблемы гигиены тела, во-первых, путем регулярных обтираний с применением благовоний и т. п., а во-вторых, путем регулярной смены нижней одежды, которая или отдавалась в стирку, или просто выбрасывалась, попадая в руки прислуги и пр.


Исторические сочинения и произведения художественной литературы свидетельствуют, что сохранять чистоту тела предписывалось представителям мирской и духовной элиты, рыцарям и дамам, монархам и государственным деятелям. Правила поведения высшего общества требовали обязательного принятия ванны перед вступлением в плотские отношения или в брак.



Мемо ди Филипуччо. «Супружеская ванна». Фреска в личных
покоях подесты в башне Торре Гросса, Сан Джиминьяно. 1320 г.


Орнаментированная буквица «B» средневековой книжной
миниатюры.


Орнаментированная буквица «D» средневековой книжной
миниатюры.


Французский историк-медевист Фернан Бродель утверждал, что и в зажиточных домах горожан XIV-XV вв. имелись «мыльни» в полуподвалах, где находились парильни и кадки — обычно деревянные, с набитыми, как на бочках, обручами. Стоило это весьма недешево и требовало наличия штата прислуги, поскольку в условиях отсутствия регулярного снабжения городов, монастырей и замков более-менее чистой водой, её необходимо было откуда-то привозить, а затем нагревать...






Равно как и неразлучное в те времена с ванной винцо и пивцо...


Распространение в Западной Европе в конце XV века такой опасной болезни, как сифилис, вызвал новый интерес к принятию ванны,в том числе с экзотическими лечебными добавками, в качестве которых венецианские куртизанки, к примеру, использовали... ртуть: https://licuala.livejournal.com/165689.html


У герцога Бургундского Карла Смелого (ум. 1477) был редкостный предмет роскоши: серебряная ванна, которую за ним возили по полям сражений. После разгрома под Грансоном (1476) ее обнаружили в герцогском лагере. Такую ванну, сами понимаете, в военно-полевых условиях наполнить водой, тем более нагретой, было весьма непросто...



Сергий Ората (Sergius Orata) в своей ванне с супругой. Миниатюра из
Facta et dicta memorabilia (BNF Fr. 287, fol. 181). Третья четверть XV в.


Обычная же домашняя, монастырская или замковая «ванна» представляла собой деревянную бадью, наполняющуюся водой, нагретой на очаге. Моющийся человек отгораживался от досужего взора балдахином или навесом. В более теплую погоду бадью выносили в сад замка, а когда наступали холода, ванна находилась около камина внутри замка. Лорды часто нанимали человека, чьей единственной обязанностью была подготовка ванны для всего семейства. Этот человек зачастую путешествовал с семьей.


В некоторых замках были специально встроенные ванны. В замке Лидса в 1291 г. была создана ниша 23Х17 футов, выложенная камнем, в которую вмещалось до 4 футов воды, налитой из озера, окружавшего замок. Там же была полочка для ванных принадлежностей, альков для ванны и комната для переодеваний, располагавшаяся прямо над ванной. Редко, но все же встречаются и замковые ванны, где по свинцовым трубам пускали горячую и холодную воду.



Принятие ванны знатной дамой. Миниатюра из Roman de Girart
de Nevers (Bibliothèque Royale Albert ler MS 73, fol. 12r). 1460 г.


Умывальниками обычно служили тазики, где отстаивалась вода, или каменные чаши, встроенные в стену. Они использовались для мытья рук перед и после приема пищи, как этого требовал этикет. Некоторые умывальники были декоративно украшены и имели выходные отверстия в форме голов животных. Сохранились умывальники в английских замках Goodrich и Conisbrough.



Мужчины и женщины в бане и в постели. Миниатюра из The
City of God (The Hague, MMW, 10 A 11, fol. 69v). 1475-1480 гг.


Купальни и бани конечно были типичной принадлежностью замков знати и находились, как правило, на первом этаже жилой башни или дворца-паласа, так как требовали большого количества воды. В замках простых рыцарей они обнаруживаются реже, да и то лишь на пороге Нового времени.


Мыло, пусть даже и плохого качества, было обязательной принадлежностью, дорогое мыло научились варить уже в эпоху крестовых походов. Различные щетки, в том числе зубные, чистки для ногтей и ушей также относились к обязательному снаряжению и их существование прослеживается по источникам в отдельных замках.


Ванны нередко принимались в отдельной комнате. Паровая ванна не обязательно подразумевала погружение. Например, в шести ваннах в Saint-Vivien в 1380 г. было три кровати и сиденья. [C. de Beaurepaire, Noveaux Melanges historiques, Париж, 1904, p. 94].



Обстановка этой бургундской бани XV столетия включает в себя навесы,
роскошные скатерти, картины на стенах и плиточный пол. Миниатюра из
Valerius Maxiumus, Faits et Dits memorables fifteenth cneutry. Paris, BN, ms.
fr., 289; fol 414. Обратите внимание на сидящую собачку, наблюдающую
за купальщиками.


Наступивший на рубеже XIV-XV вв. т. н. «малый ледниковый период», вкупе с эпидемиями чумы и засильем невежественных церковников, привели, в конечном итоге, к тому «царству антисанитарии», которое наблюдалось в Европе в эпохи Возрождения и Просвещения, и красочно описано в романе Патрика Зюскинда «Парфюмер» (1984).


Уже Мишель Монтень, известный французский писатель и философ XVI века, оплакивает отказ своих современников от ежедневной ванны: «Я высоко ценю полезную для здоровья ванну и думаю, что мы навлекаем на себя недомогания, утратив обычай, соблюдавшийся в прежние времена».


При этом следует помнить, что Монтень, подобно своим великим современникам Мишелю де Нотр-Даму и Жану Бодену, по происхождению был не французом, а евреем, последним же совершать регулярные омовения, как известно, предписывает религия.


Подробнее:

http://www.spletnik.ru/blogs/pro_zve...v-srednie-veka

https://gallerix.ru/tribune/izuchaem...emytoy-evrope/

[ONDERMAN]

Вот добавлю немного интересненького на тему гигиены в средневековом флоте.....Да уж ...галеры это не только цепи ,весла и кнут надсмотрщика .....

[Klerkon]

ONDERMAN

Вот добавлю немного интересненького на тему гигиены в средневековом флоте...

Спасибо, что поддержали давно позабытую интересную тему!

[ONDERMAN]

Королю Солнце честно говоря не позавидуешь .....тут уж не до гигиены когда весь "хлебоприемник "исковеркан ,внутри цепень завелся а из ануса свищ свисает

[Ратмир]

Klerkon

именно эпоху античности, когда действительно принято было регулярно мыться, и эпоху эллинизма, охватывающую только III-I вв. до н. э., и наступившую после походов Александра Великого (356-323 гг. до н. э.) и образования эллинистических государств Птолемеев, Селевкидов и пр. Античность, с которым связано понятие «эллинской культуры», действительно уделявшей внимание гигиене тела, понятие значительно более широкое, чем «эллинизм». Хотя бы потому, что включает в себя и культуру Рима...Обычай мыться и париться в банях, купаться в бассейнах и пр. однозначно пережил позднюю Римскую империю. Археологи давно установили, что многие термы Римской Британии продолжали использоваться, как минимум, до VII в. н. э., а в отдельных местах и позже. До тех пор, пока не пришли в полную негодность и были полностью заброшены.

Боже, как прекрасна Античная культура, и как убого и гнусно семитское иудо- христианство с его братом - магометанством.

[ONDERMAN]

[Old]

А что, такая сложносочинённая эпатажная пошлятина -- у нас теперь станет нормой?


Вот и Клеркон лайк поставил.



За 5 дней, как тут утверждает какой-то болтун, от дизентерии не умирают.

Ну это же херня, этот пост Ондермана! Клеркон, ты же прочитал полтонны книг о МВ2, и поэтому о дизентерии знаешь всё!

Что ты его благодаришь?

Он же врёт!

[ONDERMAN]

Old

Он же врёт!

Да ну......в этой теме разговор не о дизентерии а о спущенных штанах английских лучников которые в смысле гигиены выбрали из двух зол меньшее.......Английские лучники при Азенкуре - из-за поноса и массовой дизентерии стреляли без штанов. Усилие на луке большое, поэтому от натуги они при выстреле ещё стоя опорожняли кишечник.
Дизентерия.....это инфекционное заболевание, развивается быстро 1-3 дня, легкая и средняя форма болезни лечится без труда (разумеется в больничке) за1-2недели, от тяжелой формы и от несвоевременного обращения можно умереть за 3-7 дней, развивается токсический шок (температура 40,массированное обезвоживание), перитонит, присоединяется пневмония. Течение болезни индивидуально, зависит от организма и иммунитета, тяжелой формой чаще страдают дети и старики.
Так что Old это не херня а чистая правда)))