[Radogora]

У этого рассказа есть несколько редакций, так случилось, что я сейчас не дома... Но рассказ этот мистическим образом попал и в Питер, стало быть, пусть будет опубликованным. А когда я вернусь, приложу совсем иную концовку!

Иллюзии света

Иллюзия первая. Дым.

Сквозь сизое облако предрассветного дыма я различала неясные контуры маленьких деревянных домиков. Они все еще видят утренние сны. А я в этом странном тумане разрешаю телу скользить по тихой воде. На берегу стоит тот, кто всегда рядом. Мы вместе уверенно колышем маленький островок счастья и света. На берегу меня окутывает тепло, от моего тела идет легкий пар, медленно стекает вода. В руках неумело дрожит сигарета, своим дымом она оскорбляет рассвет. Красиво. Спокойно. Призрачно. Только в танце дыма дрожит дыхание. Так же призрачна опора того, кто рядом. Он наслаждается смесью свежести и дыма. Нечеткие очертания внушительной фигуры. Облако волос смахивает рукой с лица. Его влажные черные глаза слегка поблескивают. Наши руки соприкасаются и теряются в дымке розового утра. Рассвет становился неестественно ярким.
-Посмотри, что это там светится? – в самое ухо прошептал мой трепетный голос.
-Где? Это рассвет для нас стал таким теплым, - держа меня за руку, тихо проговорил тот, кто рядом.
-Черт... – из рук выпала сигарета, - это ведь горит что-то. Вон там... видишь? Здесь сухая трава, а если загорится? – тревожно замер рассвет в моих глазах.
-Ну, я же с тобой...Этот пожар очень далеко... Посмотри, уже виден только дым...
-Главное, чтобы огонь нас не коснулся. Ты же знаешь, приятно смотреть на огонь и на отражение костров в наших глазах, - так говорят, успокаивая.
-Все будет хорошо. Когда-нибудь будет, - в его глазах вспыхнули костры.
Мы подошли вплотную к домам. Один из них размахивал красным факелом. Странным огнем светились глаза людей, которые молча смотрели на пожар. Горел тот дом, который рядом с нашим. Странный липкий жар кружил наши тени. Мы молча уставились на то, что осталось от дома. В окнах нашего дома были выставлены иконы: бабушка подстраховалась, чтобы огонь не перекинулся на нас. Наши пальцы прижались плотнее. Губы были были крепко сомкнуты. Глаза шептали заклинания для того света, чей яркий огонь превращался в черный дым.

Иллюзия вторая. Даль.

Издалека медленно идет человек, он радостно машет руками. Уверенной и размашистой походкой он вплывает в мой путь, в мою глухую дальнюю дорогу. Я вижу, как он улыбается мне, слегка прищуриваясь и складывая пальцы в пресловутую «козу». Темная прядь волос развевается на ветру. Лицо сильное и уверенное. Он подходит все ближе, но на самом деле границы между нами еще более раздвигаются... Он на краю огромного поля, слишком много светлых колосьев.
-Ну, что же ты так далеко? – раскинув руки, пытаюсь взлететь навстречу.
-Что ты, глупая, я же шепчу тебе на ухо... Ты ведь слышишь мое дыхание? Разве я далеко? – зашелестел ветер над моей головой и коснулся моих волос.
-Иногда мне кажется, что кто-то из нас не более, чем призрак, - насмешливо гляжу в далекие уголки глаз.
-Я иллюзорен со всех сторон... Хочешь до меня дотронуться? – в глазах течет яд насмешки.
-Я поняла. Я слишком часто смотрела на удаляющееся небо, потому давно улетела в небесную негу... А ты не забыл заглянуть в даль моих глаз? – загляделась в даль чутких небес.
-Я и сейчас вижу твои глаза. Нельзя же так... В твоих глазах я вижу себя. Надо бы стереть это изображение. Оно ни к чему в зеленой трясине твоих глаз, - стряхивая пыль слов, отвернулся от меня.
-Ты всегда будешь далеко... Но запомни зеленые хрусталики в моих глазах. А может ты еще будешь ближе?.. Ближе... Ну... же...– эхо убежало в далекую страну за тем человеком.
По тем краям до сих пор бродит странное эхо. Оно помнит только его дыхание, оно ловит только один протяжный долгий звук. Звук извевается и исчезает, теряясь в моей памяти, и непонятно, отголоском какого слова стал этот звук... Кому непонятно? Ему? Мне? Пусти-и-и... Прости-и-и. Ти-ши-на. Снова и навсегда ти-ши-на. В сердце.

Иллюзия третья. Надежда.

Нежные ручки обвили меня за шею. Глаза-бусинки смотрят на меня доверчиво. Волнистые волосы красиво разлеглись на подушке. И от кожи пахнет именно моим ребенком. Прижимаюсь к ней ближе и с наслаждением вдыхаю ее запах.
-Мамочка, а чем я пахну? – радостная улыбка обращена ко мне.
-Ты пахнешь моим ребенком-розовым нежным котиком. А я чем пахну? – сжимаю маленькую ручку в своей.
-А ты пахнешь моей мамочкой! – весело смеется, - Мама, а все люди хорошие? – крепко-крепко обнимает меня за шею.
-Ну, они все добрые, но совершают много неправильных, плохих поступков, - отворачиваюсь, смотрю на желтую стену..
-Это как? Вот мы с тобой хорошие? – гладит меня по голове.
-Мы с тобой самые лучшие! – целую дочку в бархатную щечку.
-Тогда почему ты часто такая грустная? – она сощурила глаза, готовясь расплакаться.
-Потому что твоя мама очень много сделала нехорошего, - сама едва сдерживаю слезы.
-Мамочка, ну, что ты! Ты – самая лучшая, самая красивая. Когда я вырасту и выйду замуж, я все равно буду рядом с тобой всегда-всегда. Но если ты будешь грустить все время, то я тоже буду плакать, - внезапно слезки брызнули из ее черных глаз-вишенок.
-Я не буду грустить никогда! Хочешь мы с тобой в кафе сейчас сходим? Хочешь? – нежно прижимаю дочку к себе.
-Да! Я все отдам, что есть у меня, я даже сладостей никаких не буду, мамочка! Только будь веселенькая! Ведь мы же с тобой всегда вместе, - включаю музыку, мы начинаем смеяться и танцевать.
Весело прыгаем и покрикиваем: «Слоне-е-нка веселого нет... Слоне-е-нок веселый весь зде-е-сь...»

Иллюзия четвертая. Смерть.

Странные коряги разбросаны по лесу. То и дело попадаются под ногами. Лес маленький, а шаги очень большие. Тихо. Весело бьется сердце. Рассматриваю далекие вершины сосен. Как хорошо, что здесь никого нет. Только слишком безмолвно, хотя недалеко железная дорога. Чтобы быстрее прийти,сворачиваю к железной дороге. Почти час я бреду по рельсам на любимую полянку. Именно сюда я водила разных людей, чтобы показать, что жизнь есть и в городе. Я устала, главное – не останавливаться. Нужно просто увидеть родной пейзаж на окраине города. Может быть в том же пруду еще будет плавать та же шина... Голубая вода и черная шина. И много света.
Вдалеке лают собаки. Невольно холодею изнутри. Никогда не любила собак. Вдруг передо мной в пяти метрах остановилась собака непонятной породы, она напоминала бультерьера. Главное не смотреть ей в глаза. Только я так подумала и тут же встретилась с ней взглядом. Мы внимательно уставились друг на друга. Вначале я прочла в ее глазах полное равнодушие, потом я окунулась в тупую жалость-тоску... О ком-то она тоскует... Но явно не обо мне...
«Я же иду к жизни, а останавливаюсь перед маленьким чудовищем», - нелепая мысль коснулась сердца. Собака спокойно и равнодушно смотрела на меня, как будто размышляя, что же ей предпринять. «Если я сейчас сверну, то я так и не дойду никуда. А мне так нужно туда попасть... А может так постоять, ей надоест, и она сама куда-нибудь убежит... И вообще где же ее хозяин?», - от страха мысль цеплялась за мысль. Рельсы, рельсы... Шпалы, шпалы... Главное идти вперед, главное – знать, чего хочешь... Впереди становится светлее: заканчивается лес. И странное ощущение пустоты заполняет меня: никакой свободы пространства. Вся поляна разворочена, угрюмо смотрят на меня морды неработающих бульдозеров, которые как будто хотят извиниться за то, что так неуклюже вползли на чистое светлое поле и не оставили на нем ровного места. Насыпи из грязи и черного песка уставились на меня. Ничего не осталось... Ослеп... Это было как сон... Ни-че-го не осталось.

Иллюзия пятая. Жизнь.

На вокзале, как всегда, снуют люди. Парень провожает девушку. Обычная сцена прощания. Раздается гул поезда, металлический голос что-то сообщает, хотя никто никогда не вслушивается в холодные слова-всхлипы. «Пребывает скорый...». Из ее глаз текут слезы. Вначале она их сдерживает, потом они расплываются по лицу. Длинные рыжие волосы намокают от слез, ей не хочется убирать их с лица. «Не забывайте свои...» Впереди желтый фонарь, от слез превратившийся в неясные разводы, которые меняют свои очертания. «Не стойте возле...» Парень смотрит ясно и светло... Синяя одежда делает еще ярче его темные глаза.
«Мы садились в карету с синим крестом. Мы прыгали вниз, а падали в небо», - мелькнули знакомые слова в голове.
-Ну, что ты, котька. Это же совсем ненадолго, - бережно утирает слезы парень девушке.
-Да... Я знаю... Просто мы так долго не увидимся, - девушка, полувсхлипывая тянет руки к свету.
-Ну, ты же всегда будешь рядом. Что бы ни произошло, я буду помнить тебя. Ты же знаешь... – лучисто засияло его лицо.
-А если я вернусь только через год? – совсем по-детски поддразнила она его.
-И через год. Я буду тосковать, но буду ждать тебя и год, и два... Что у тебя за глупые мысли? – начал гладить девушку по спине.
-И у тебя все еще будет надежда? – детское упрямство глупых мыслей возобладало над ней.
-Ну, конечно, будет. Ты же никогда не говоришь мне «прощай», а только «до свидания». Успокойся, милая моя котька, все будет хорошо. А то я вообще тебя никуда не отпущу, - зажал холодную ладонь между своих.
-А ты всегда говоришь «прощай». Не говори так, а то мы не в равных условиях. У меня же тогда совсем не будет надежды. А мне так нужно солнце. Хорошо? Ты обещаешь? – лицо от слез просто распухло, зеленые глаза заблестели от света и слез.
-Не буду. Через неделю мы встретимся. Обязательно. Давай залезай в вагон, а то скоро уж и поезд уйдет. Ну, прощай... – быстро бросил поцелуй в горящую мокрую щеку и подсадил ее в вагон.
-Погоди, ты же обещал не прощаться... – она остановилась на подножке поезда.
-Ой...извини... Ну, бывай...- сказал он так, как будто забыл другие слова прощания.
Уже из окошка поезда она стучала по стеклу в отчаянии и приговаривала: «Я же просила тебя не прощаться со мной». Но он уже ничего не слышал, а делал только приветливые знаки, чтобы ее успокоить.
Вскоре мирный стук колес развеял ее беспокойство. Вдали мелькали деревья и воспоминания. В руках было письмо от того, кто ее провожал.
...А через неделю он ее встречал на том же вокзале. Солнечный день дышал светом и теплом. Они заметили друг друга и улыбнулись. Она бежала навстречу, он тоже смотрел только на нее. Вдруг он закричал:
-Оглянись!!! Оглянись... Поезд... – в отчаянии кричал он.
Тяжелый вскрик паровоза раздался над самым ее ухом... И задрожали неумело колеса, в надежде остановиться, продолжая рваться вперед....
Легкая жизнь унеслась, как поезд, который никогда не смог бы оглянуться.

[Renic]

+1. Звуковые титры под музыкальную дорожку.

[laughingbuddha]

У вас есть определенные проблемы со стилем. Из-за них ваша проза становится сухой и канцелярской, хотя, когда у вас получается от этих проблем уйти, она моментально оживает... Не хочу сейчас углубляться в детальный анализ, если интересно - пишите в приват, поговорим.

(реплика в сторону) не ожидал такой брутальной концовки...

[Radogora]

Спасибо за отзывы... Я думаю, что еще этот рассказ кардинально изменю... Я его выложила почти непроверенным.

[Radogora]

Текст выглядит несколько иначе, отредактирован слегка.

[Old]

После редакции Иллюзии прояснились до полной прозрачности.
Канцелярской прозы не заметил ни до, ни после.

Как голосовать -- не знаю. Иллюзии настолько субъективны, что определению "очень хорошо" надо бы присвоить статус +1, а определению "понравилось" -- +2.
Так что: очень хорошо, +1.

[Radogora]

Old, спасибо за рецензию.

[Трикстер]

Пишите в Cosmopolitan. Им понравится.
Сопли какие-то, к тому же где вы видели такой вокзал, где поезд может кого-то на перроне задавить?
С уважением, Трикстер