[Hrerekr]

“Ехал Хедин (Heðinn) домой из леса в вечер под Йоль и встретил женщину-тролля. Она ехала на волке, и змеи были у нее удилами. Она предложила Хедину сопровождать его. «Нет!» — сказал он. Она сказала: «За это ты заплатишь, когда будешь пить обетную чашу!» Вечером стали давать обеты. Привели жертвенного вепря (sonargöltr). Люди возлагали на него руку и давали обеты, выпивая обетную чашу… “
“Песнь о Хельги, сыне Хьёрварда”(Helgakviða Hjörvarðssonar, пер.А.Корсуна)




Пришло в голову интересное сопоставление - в скандинавских сагах, очень часто герои дают обеты в канун йоля, причем эти обеты рассматриваются как нечто непреложное, что герой обязан выполнить любой ценой. В русских былинах с этим мотивом мне кажется сближается мотив богатырской похвальбы, которая также как в скандинавских сагах ведет к развитию сюжета. Мотив обетов у скандинавов встречается в сагах о древних временах - например в "Саге о Хервер", где герои - сыновья Арнгрима в канун йоля дают обеты, в частности один из героев - Хьорвард, дает обет жениться на дочери конунга свеев Ингъяльда, что ведет к дальнейшему развитию сюжета. Встречается в сагах и обычай обетов на пиру - например в "Саге о Йомсвикингах", входящей в состав саги об Олаве Трюгвассоне. На тризне вожди йомсвикингов крепко выпив дают обеты, которые нужно будет выполнять. Придя в себя после пира и вспомнив что наговорили лишнего они начинают готовиться к походам, чтобы выполнить обеты - убить того, кого обещали и сражаться так как обещали. Взять силой женщин и сделать своими женами и т.д.

В русских былинах богатырская похвальба на пиру также ведет к необходимости выполнять обещанное и часто оказывается трудно выполнимой или невыполнимой - обет Святогора перевернуть землю. Интересно было бы сопоставить эти мотивы русских былин и скандинавских саг и проанализировать различия и сходство.

О богатырской похвальбе:

" А.Я. Гуревич на примере европейского средневековья, в основном скандинавских материалов[6], отметил ряд особенностей восприятия того социального явления, которое сопутствовало традиционной похвальбе – почестных пиров, и подчеркнул их сакральную значимость[7]

[6] См. также: Гуревич А.Я. История и Сага. –М.: Наука, 1972
[7] Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. –М.: Искусство, 1972.

Мотив похвальбы, таким образом, не может не носить в себе сакрального значения, что и проявляется в отношении к похвальбе в повседневной жизни.....

Похвальба сакральна по своей сути, а потому она считается способной воздействовать на окружающую действительность. На пиру она адресована обществу, вне пира — всему окружающему миру. Вызов основам мироздания, «силам небесным», Богу — это вызов тому, что богатыри призваны беречь и защищать. Это антибогатырское поведение, то есть «разбой». В случае подобного поведения вступает в силу традиционное напутствие родных богатырю: «если на разбой пойдешь — не носи тебя (имярек) сыра земля».
В результате проклятые богатыри становятся тяжелее земли, окаменевают (Камское побоище), либо тонут: «не я тебя топлю, добрый молодец, топит тебя похвальба — твоя пагуба» (Молодец и река Смородина). Похвальба вне пира, вне ритуальной нормы поведения ведет человека к гибели, то есть к похоронам и ритуалу пира-тризны.
Таким образом, хвастовство имеет строго ритуальное предназначение и связано по своим сакральным основам с основами мироздания. В этом своем значении похвальба сближается с понятиями «заповедь» и «завет»...."

Козловский С.В. История и старина: мировосприятие, социальная практика, мотивация действующих лиц: монография/ С.В.Козловский – Ижевск: ‑ 2009.

При этом возникает и мотив удачи конунга:
"В сборнике Гуляева: «Стали бояре хвастать: чистым серебром, красным золотом, скатным жемчугом»; Владимир-князь: «Полно вам, бояре, хвастати! Стану я вас дарить чистым серебром, красным золотом, скатным жемчугом». В данном случае бояре хвастали, очевидно, либо наградами князя, либо добычей, полученной с бою, за что их и необходимо поощрить. Вместе с тем, все это, так или иначе – символы удачливости, и князь показывает, что их (бояр) удача – ничто в сравнении с княжеской, и лишь благодаря ему она получена.

Там же.

[Хальвдан]

Тема сама по себе интересна, даже без сопоставления с богатырской похвальбой. В принципе параллели найти можно в истории многих народов. Что-де до скандинавов, то можно вспомнить мифологические сюжеты. В частности, поездку Тора к Утгарда-Локи. Возможно, сюда же можно притянуть кое-что из скальдической поэзии, если говорить о сакральном значении высказанных слов. Например, очевидно сакральное значение ниды.

А вот тему удачи я бы выделил в отдельное "производство".

[Hrerekr]

Костомаров считал похвальбу на пиру исконно русским обычаем. «По русскому нраву (в Новгороде, вероятно, сильнее, чем где-нибудь) был обычай: как на пиру молодцам войдет хмель, так молодцы начинают хвалиться, хвастаться, величаться»

Костомаров. "Русская республика. Севернорусские народоправства во времена удельно-вечевого уклада".

Гуревич особо подчеркивает роль дарения на пиру и вообще роль пира у германцев и скандинавов. Роль пира в русских былинах тоже огромна. На пиру у князя Владимира чаще всего происходят события определяющие дальнейший ход былины.


Еще интересная цитата из Козловского:


"Соответственно возникает вопрос, какими же «подвигами» известны богатыри и как это соотносится с хвастовством? Вольга, таким образом, княжеский сын, его отличительное качество – способность «хитрить-мудрить», то есть умение оборачиваться рыбой, птицей, зверем, которые выступают как средства достижения цели. Отличительная черта его походов – «не оставляли ни старого, ни малого, оставляли лишь по выбору душечки красны девицы». Хвастает в данном сюжете не Вольга, а вражеский царь. Он является вторым основным героем. В конце былины виден результат, обратный намеченному врагом в похвальбе.
Микула ‑ крестьянин, его основным отличием является способность управиться с «тягой земной», которую он один и может выдержать («его земля любит»). Подвиг – наказание горожан-разбойников. Результат похвальбы – «станут мужички меня похваливать: «Молодой Микула Селянинович».
Святогор выделяется из общего числа благодаря тому, что «его сама земля на себе через силу носит», а потому его местонахождение «на святых горах». Его подвиг как таковой состоит в попытке поднять «земную тягу».
Илья Муромец –крестьянский сын, отмечен сразу несколькими подвигами, даже обретение им особой силы смешивает два пути – от Святогора и от «Калик». Подвиги Ильи имеют различную направленность – «укрощение» Соловья-разбойника и расчистка дорог (от разбоя), с одной стороны, а с другой – расправа над «Неодолищем», «Жидовином» в Царьграде и «бунт» в Киеве против Владимира. Образ «Ильи» очень близок к образу «калики» и пользуется характерными для него атрибутами повседневного быта – «шляпой каличьей» и т.д., кроме того, имеется определенное сходство с образом «голи», по характерному поведению. Образ многослоен, его отличительной особенностью можно считать «святую веру» прежде всего в собственную непобедимость.
Добрыня – «роду хрестианского», но называется, как правило, «сыном гостя» и отличается прежде всего «вежеством». Его подвиг – победа над «Змеем», освобождение полона, успешное сватовство. Обращает на себя внимание двойной характер его «женитьбы» ‑ в одном случае он освобождает княжескую дочь из полона, а в другом – находит себе невесту в поле по типу женитьбы Дуная. Его возвращение после двенадцатилетнего отсутствия подозрительно похоже на возвращение Соловья Будимировича.
Дунай ‑служил у чужого правителя, что воспринимается как происхождение; имеет эпитет «тихий», но, судя по его похвальбе, отличается умелой стрельбой. Его подвиг – успешное сватовство.
Алеша Попович – сын попа Леонтия Ростовского, имеет обычно наименование «смелого», но его подвиг – уничтожение обманом[75] «Тугарина Змиевича», кроме того, он заслужил прозвище «бабьего насмешника». Побеждает в ряде случаев с помощью паробка.
Иван Гостиный сын – сын гостя богатого, известен, прежде всего, по своему хвастовству конем, которое выиграл с помощью Владыки Черниговского. Подвиг – поездка от Киева до Чернигова и обратно до вечерни.
Михайло Потык выделяется тем, что совершает успешное сватовство, но его подвиг в том, что он «побеждает змею» и тем самым возвращает к жизни свою жену.
Иван Годинович – племянник князя, известен, кроме неудачной «женитьбы», победой над «царищем-кощерищем».
В сюжете о Даниле Ловчанине, главным героем (тем, кто вызывается совершить подвиг, (хвастает) является Мишатычка Путятич (Заморянин), который получил известность благодаря способности «у жива мужа жену увести». Подвиг Данило Ловчанина в данном случае – самоубийство во имя братолюбия.
В былине о Ставре Годиновиче (боярине) внимание сказителя обращают сразу два обстоятельства – богатство, которым хвастает герой (оно превосходит княжеское), и способности жены, которая фактически является вторым, главным героем былины. Подвиг, который совершает его жена, – типичное богатырское сватовство.
Чурила Пленкович выделяется своей «щапливостью» – красотой, умением соблазнять женщин и наличием собственной дружины. Его «подвиг», судя по всему, заключается в соблазнении.
Дюк Степанович (гостиный, боярский сын), известен своим богатством, но его подвигом является то, что он сумел «перещапить» своего киевского коллегу.
Василий Буслаев – (гостиный, боярский сын), получил признание благодаря двум подвигам – смог противостоять Новгороду вместе со своей дружиной и совершил паломничество в Иерусалим.
Садко – гусляр, известен прежде всего благодаря своему спору с новгородскими купцами, в котором «выкупил все товары», фактически похвастав своим богатством. Подвиг – поездка дальняя.
Калики – известны благодаря паломничеству, которое и является их основным подвигом. На общем их фоне выделяется подвиг калики Касьяна – мученичество.
В былине о Даниле Игнатьевиче основным героем (который фактически похвастал своим сыном), является богатырь Игнат, основным подвигом которого является уход в монастырь (старчество, спасение) и благословение своего сына на битву с татарами.
Михайла Казаренин (Козарин) – гостиный сын, похвастал тем, что привезет «лебедей» для князя Владимира, но привез ему свою сестру, освобождение которой стало его подвигом.
Сохматий Сохматович – Одихмантьев сын похвастал тем, что привезет «лебедь», но его подвиг – бой с врагами.
Соловей Будимирович – гость, известен своим удачным сватовством к Забаве Путятичне. Его подвиг как таковой малозаметен (соперничество с другим, менее интересным женихом), а хвастовство возможно ‑ «дальняя поездка», в которой он успешно «расторговался».
В былине о Хотене Блудовиче, вторым, главным героем, фактически является Часова вдова, которая хвастает богатством, способностью превратить Хотена в слугу – «продать на боярский двор». Подвиг Хотена – типичное богатырское сватовство.
Братья Петровичи – дети гостиные, похваставшие своей сестрой, в ряде сюжетов продают ее Алеше. Подвиг как таковой, заключался в том, что они сумели уберечь сестру от соблазнов и насмешки, соответственно, путем заточения ее «за семью замками».
Бермята – выделяется в былинах как соперник Чурилы, но его роль несколько обширнее роли обманутого мужа. Его подвиг – убийство неверной жены и женитьба на Чернаве (или ее убийство как пособницы Чурилы, доносчицы и т.д.). Существует несколько вариантов развития сюжета. Наиболее вероятен тот, в котором говорится о «награде», которую обещает Бермята за верную службу Чернаве – «замуж возьму». Чернава здесь фактически является главным героем (она похвастала) и она же получила награду.
Таким образом, нетрудно заметить, что в эпическом обществе было сразу несколько подходов к тому, что считать «подвигом».
Что считается подвигом?
Поход в чужое государство; борьба с разбоем; расчистка дорог; поединок со Змеей, сватовство в чужом государстве, сватовство в своем государстве, успешная торговля, женитьба при живом муже, соблазнение без намерения жениться, паломничество, уход в монастырь, конные состязания, щегольство одеждой, убийство неверной жены. Список не является исчерпывающим и его можно продолжить".




Добавлено спустя 7 часов 3 минуты:

Для сравнения вот то, что я нашел в сагах как в королевских и родовых, так и в сагах о древних временах об обетах викингов.

Обеты викингов
Сага о Курином Торире

«…созывают людей на свадьбу, и приглашают всех в назначенный
день в Лощину. У Торда набралось много званых гостей28, и вечером он
рассаживает всех по местам. Сам он сидел на одной из скамей вместе со
своим шурином Гуннаром, а Торкель Бахрома с женихом сидели на дру-
гой скамье; невесте отвели поперечную скамью. А как только поставили
все столы и все заняли свои места, жених Херстейн встал из-за стола и по-
дошел к лежащему рядом камню29. Он поставил ногу на камень и сказал:
— Я даю обет,— сказал он,— что прежде, чем этим летом кончится
альтинг, я добьюсь полного изгнания Арнгрима Годи или же права са-
мому решить мою тяжбу.
Затем он садится на свое место. Тогда встал Гуннар и сказал:
— Я даю обет,— сказал он,— что прежде чем этим летом кончится
альтинг, я заставлю Торвальда сына Одда покинуть страну, или же добьюсь права самому решить мою тяжбу.
Усевшись за стол, он говорит Торду:
— Чего же ты, Торд, сидишь и не говоришь ничего?Мы знаем, что
на уме у тебя то же, что и у нас30».

Сага о названных братьях

«…Больше думали они всегда о
славе в жизни этого мира, чем о блаженстве радостей мира иного. По-
этому они дали обет, что тот из них, кто будет жить дольше, отомстит
за другого, и принесли в этом клятву.
И хотя людей тогда называли христианами, все же в то время хри-
стианство было молодым и очень неладным, ибо много искр язычества
тлело под ним и ложные обычаи были в ходу9. У знаменитых людей
был обычай приносить обет отомстить за того, кто умрет раньше: надо
было пройти под тремя пластами дерна, и в том состояла клятва. Дей-
ство же было таким, что из земли вырезали три длинных пласта дер-
на; концы их должны были оставаться в земле, а середина приподня-
та, чтобы можно было пройти под ними. Действо это и совершили
Тормод с Торгейром, когда давали обеты.10





Комментарии
29Он поставил ногу на камень — Ритуал обета (heitstrenging) требовал, чтобы го-
ворящий произносил текст, стоя на возвышении.

30 Чего же ты, Торд, сидишь и не говоришь ничего? Торда подстрекают дать обет
изгнать Одда из страны, что явно неоправданно, поскольку тот не совершил ни-
чего противозаконного и даже имел формальные основания как окружной хёв-
динг объявить место пепелища своей собственностью;

Сага о Хромунде Хромом

11Ингимунд Старый — первопоселенец, герой ≪Саги о людях из Озерного До-
лины≫. В той же саге упоминается факт самоубийства ряда старых товарищей Ин-
гимунда. Возможно, они были связаны со своим патроном каким-то обетом.


Стихи из ≪Саги о названных Братьях≫ и ≪Пряди о Тормоде≫

Виса Тормода:

К о н т е к с т
Тормод только что убил Торгрима Тролля на тинге в Гренландии и
скрылся с места убийства. Его друзья Скув и Бьярни расспрашивают о
подробностях.

П о с л о в н ы й п е р е в о д:
Дал в том на вече
своенравный, коли меня найдет
муж, зарубить должен
обет, хвалебных речей разносчика;
близ стоял-я щитов крушителя
воин не-смог того распознать
хорошо-то, что потайную шапку
набросил кузнец куплетов.
Р а з в е р т к а:
Своенравный муж дал на вече обет в том, что должен зарубить ме-
ня, разносчика хвалебных речей, коли найдет (1—4);
я стоял близ крушителя щитов — воин не смог распознать того; то
хорошо, что кузнец куплетов накрылся потайной шапкой (5—8).

Смысл:
Своенравный муж дал на тинге обет убить меня, коли найдет. Я
стоял с ним рядом, но он этого не понял: хорошо, что скальда уберег-
ла шапка-невидимка


Сага о Йомсвикингах

В первый же вечер йомсвикингам подавали самое крепкое пиво, которое они без устали поглощали. Когда Свейн увидел, что они напились и стали разговорчивы, он сказал: «Всем весело здесь, но я придумал новое развлечение, это состязание запомнится надолго!» Сигвальди ответил: «Мы все твои люди, я думаю, ты покажешь пример, а мы за тобой последуем». Конунг произнес: «Я знаю, на таких пирах есть обычай давать клятвы, которые бы увеличили славу участников. А вы известны всему миру, ваши клятвы должны далеко превзойти обещания всех прочих. Я же начну. Я клянусь, что в течение трех лет свергну Этельреда36, короля Англии — или убью, или изгоню его, а сам захвачу его владения. Теперь твоя очередь, Сигвальди, и пусть твоя клятва затмит мою».
Тот сказал, что так и будет. «Король, я клянусь, что в течение трех лет стану грабить Норвегию со столькими людьми, скольких соберу. Я свергну ярла Хакона, или убью его, в противном случае мое безжизненное тело останется в Норвегии».
Конунг заметил: «Звучит неплохо, это смелая клятва. Удачи тебе и выполни ее достойно. Твоя очередь, Торкель Высокий, что ты достойного скажешь?» Тот произнес: «Я думаю о своей клятве... Я последую за братом — поплыву за килем его корабля».
«Хорошо сказано и выполни же это, — отозвался конунг. — А ты, Буи Большой? Теперь твоя очередь сказать что-либо выдающееся!» «Я клянусь, — сказал Буи, — что я последую за Сигвальди и буду со всей храбростью биться с ним до конца».
«Я так и думал, — сказал конунг. — Это была достойная клятва. А теперь, Сигурд Рьяный, твоя очередь». «За этим дело не станет, — отвечал Сигурд, — Я тоже последую за братом и не отступлю, пока он не отвернет от своей цели или не погибнет».
«Того я и ждал от тебя, — сказал конунг. — Теперь ты, Вагн, — продолжил конунг, — я очень хочу услышать твою клятву, все твои родственники проявили себя». Вагн ответил: «Вот моя клятва — я последую за Сигвальди и Буи, своими родичами, в этом походе и буду биться до конца вместе с Буи, пока тот жив. Вторая часть клятвы такая — когда я попаду в Норвегию, то убью Торкеля Глину и пересплю с Ингеборг, его дочерью, без согласия ее родственников».
Бьерн из Уэльса был там с Вагном. И конунг спросил: «А ты что обещаешь, Бьерн?» Тот ответил: «Я сопровожу Вагна, моего приемного сына, и буду биться за него!»
Так кончился обмен клятвами, и все улеглись спать.






Сага о Хервер:

Обет Хьёрварда
Раз в йольский вечер мужчины, как принято, давали обеты за кубком. Сыновья Арнгрима тоже принесли свои клятвы. Хьёрвард торжественно пообещал, что или женится на дочери конунга свеев Ингьяльда, девушке, что была знаменита красотой и совершенством во всех странах, или ни на какой другой женщине.
Той же самой весной двенадцать братьев проделали путь в Уппсалу и предстали перед столом конунга, и его дочь сидела подле него. Хьёрвард изложил конунгу своё дело и обет, а все, кто был внутри, слушали. Хьёрвард попросил конунга немедля сказать, какой ответ он получит. Конунг раздумывал об этой речи, он знал, как могущественны братья, и что они происходят из знаменитого рода.

Прорицание Вельвы

О прорицании
Космическая катастрофа явится результатом морального упадка, ибо асы некогда нарушили данные ими обеты, и это ведет к развязыванию в мире сил зла, с которыми уже невозможно совладать. Вёльва рисует впечатляющую картину расторжения всех священных связей: см. строфу 45 ее пророчеств, где предрекается самое страшное, что может случиться с человеком, на взгляд членов общества, в котором еще сильны родовые традиции, вспыхнут распри между родственниками, «братья начнут биться друг с другом…».

СТАРШАЯ ЭДДА

Песнь о Хельги, сыне Хьёрварда[1]


О Хьёрварде и Сигрлинн


Конунга звали Хьёрвард. Было у него четыре жены. Одну звали Альвхильд, сын их звался Хедин. Другую звали Серейд, их сын прозывался Хумлунг. Третья была Синриод, и у них был сын Хюмлинг.
Конунг Хьёрвард дал обет жениться на самой красивой женщине. Он узнал, что у конунга Свафнира есть дочь, которая всех прекраснее. Звали ее Сигрлинн.

Конунг Хельги был величайший воин. Он пришел к конунгу Эйлими и посватался к Сваве, его дочери. Хельги и Свава обменялись обетами и любили друг друга очень сильно. Свава оставалась дома с отцом, а Хельги воевал. Свава была по‑прежнему валькирией.
Хедин жил дома, в Норвегии, со своим отцом, конунгом Хьёрвардом.

Речи Хримгерд

Ехал Хедин домой из леса в вечер под Йоль,[2] и встретил женщину‑тролля. Она ехала на волке[3] и змеи были у нее удилами. Она предложила Хедину сопровождать его.[4] «Нет!» – сказал он. Она сказала: «За это ты заплатишь, когда будешь пить обетную чашу!» Вечером стали давать обеты. Привели жертвенного вепря. Люди возлагали на него руку и давали обеты, выпивая обетную чашу. Хедин дал обет жениться на Сваве,[5] дочери Эйлими, возлюбленной Хельги, его брата. И так начал в том раскаиваться, что ушел по дикой тропе на юг.


Речи Сигрдривы[6]


Сигрдрива погубила в битве Хьяльм‑Гуннара. А Один, в отместку за это, уколол ее шипом сна и сказал, что никогда больше она не победит в битве и что будет выдана замуж.[7] «Но я ответила ему, что дала обет не выходить замуж ни за кого, кто знает страх».

Совет мой второй –
клятв не давай
заведомо ложных;
злые побеги
у лживых обетов,
и проклят предатель.

Отрывок песни о Сигурде[8]

Краткая песнь о Сигурде[9]




Гуннар сказал:

«Сигурд обеты
дал мне и клятвы,
клятвы мне дал
и все нарушил:
меня обманул,
а должен был крепко
клятвы блюсти,
обеты исполнить!»



Одно лишь в ответ
вымолвил Хёгни:
«Не подобает нам
так поступать –
мечом рассечь
данные клятвы,
клятвы, что дали мы,
наши обеты!



[1] Песнь эта очень фрагментарна, и упоминаемые в ней лица, по‑видимому, из разных сказаний. Как и в двух других песнях о Хельги, в ней есть викингские походы, перебранка героев, валькирия, покровительствующая герою, и много вымышленных географических названий. В песни настолько много прозы, что она похожа на сагу со стихотворными вставками.


[2] Йоль – языческий праздник, связанный с культом плодородия и праздновавшийся в середине зимы. Считалось, что злые силы особенно опасны в это время.


[3] Она ехала на волке… – Колдуний, ведьм и великанш всегда представляли себе верхом на волке.


[4] Она предложила Хедину сопровождать его. – Она была дух‑двойник, или фюльгья (буквально «спутница») Хельги и, чувствуя приближение его смерти, искала себе другого хозяина.


[5] Хедин дал обет жениться на Сваве… – Такой обет заставила его дать женщина‑тролль, которую он встретил в вечер под Йоль. В этом заключалась ее месть.


[6] И к этой песни относится все сказанное о «Речах Регина». Сюжет этой песни – встреча молодого Сигурда с валькирией, усыпленной Одином шипом сна (мотив сказки о спящей красавице). Валькирия и в этой песни не отождествлена с Брюнхильд. Большую часть песни занимают поучения в рунической и прочей мудрости (строфы 6–37). Поучения эти вложены в уста Сигрдривы потому, что она проснулась от долгого сна, во время которого ее душа могла, как полагали, скитаться по другим мирам и, следовательно, приобрести тайные знания. Есть в песни две строфы гимнического характера (3–4). Конец песни падает на лакуну в рукописи.


[7] Будет выдана замуж – перестанет быть валькирией, так как валькирии не выходили замуж.


[8] Сюжет этой и трех следующих песен – сказание о Брюнхильд и смерти Сигурда. Сказание это южногерманского (франкского) происхождения и известно особенно по «Песни о нибелунгах». Историческая основа этого сказания не поддается установлению. Исторически обосновываются в нем только имена Гуннара, Гьюки и Готторма. Но в данном сказании они не из истории, а из другого сказания (см. прим. к «Песни об Атли»). В «Отрывке Песни о Сигурде» сказание наиболее близко к первоначальной форме, – в частности, Брюнхильд еще не отождествлена с валькирией, разбуженной Сигурдом, и Сигурд убит в лесу, «к югу от Рейна» (единственное южногерманское географическое название, сохранившееся в песнях), а не в постели. Начало этой песни падает на лакуну в рукописи. По‑видимому, конца песни тоже не хватает и последовательность строф нарушена (предполагаемая большинством издателей первоначальная последовательность строф указана нумерацией). Содержание лакуны восстанавливается по «Саге о Вёльсунгах». Оно сводится к следующему. Сигурд и Брюнхильд (она же разбуженная валькирия) обмениваются клятвами верности. Сигурд останавливается у Хеймира. Во время охоты ястреб Сигурда садится на окно Брюнхильд, Сигурд узнает ее, идет к ней, и они снова обмениваются клятвами. Гудрун, дочь Гьюки и сестра Гуннара, Хёгни и Готторма, видит вещий сон, отправляется к Брюнхильд, и та истолковывает ее сон. Гримхильд, мать Гудрун, дает Сигурду напиток забвения, и он забывает Брюнхильд, женится на Гудрун и заключает побратимство с ее братьями Гуннаром и Хёгни. Гуннар сватается к Брюнхильд, которая дала обет выйти замуж только за того, кто проедет через огненный вал, окружающий ее чертог, но он не может проехать через этот вал ни на своем коне, ни на коне Сигурда. Тогда Гуннар и Сигурд обмениваются обличьями, и Сигурд проезжает через огненный вал и проводит у Брюнхильд три ночи, но между ней и им лежит его обнаженный меч. Сигурд получает от Брюнхильд перстень возвращается обратно и снова меняется обличьями с Гуннаром. Гуннар женится на Брюнхильд, а Сигурд вспоминает о клятвах, которыми он когда‑то обменялся с Брюнхильд. Во время купанья в реке Брюнхильд и Гудрун спорят о том, кто имеет право на место выше по течению, чей муж достойней, и Гудрун открывает Брюнхильд, что Сигурд, муж Гудрун, проехал через огненный вал, а не Гуннар, муж Брюнхильд, и показывает ей ее же перстень, который Сигурд, вернувшись из своей сватовской поездки к Брюнхильд, отдал своей жене Гудрун. В диалогах между Сигурдом и Гудрун, Гудрун и Брюнхильд, Брюнхильд и Гуннаром и особенно Брюнхильд и Сигурдом раскрывается обида и гнев Брюнхильд. Брюнхильд требует от Гуннара, чтобы он убил Сигурда, поскольку Сигурд обманул не только ее, но, по ее словам, и его. Гуннар советуется с Хёгни. Здесь начинается «Отрывок».


[9] В этой песни подразумеваются те же события, что и в «Отрывке Песни о Сигурде», но трактуются они иначе: в центре внимания оказывается Брюнхильд и ее переживания. Речи занимают в этой песни во много раз больше места, чем повествование. Песнь эта (она одна из наиболее длинных в «Эдде») называется «краткой» потому, что существовала еще одна песнь о Сигурде – «Большая Песнь о Сигурде», которая была еще длинней и в которой речи играли еще большую роль. «Краткую Песнь о Сигурде» обычно считают наиболее поздней из песен на сюжеты из южногерманских сказаний.
В издании Бюгге некоторые строфы были переставлены.

Пересекающиеся с русскими былинами темы обетов:
Поход в чужое государство; сватовство в чужом государстве, сватовство в своем государстве, женитьба при живом муже ( возлюбленном), соблазнение без намерения жениться

Особо следует отметить непреложность (как и в русских былинах) выполнения или попыток выполнения любых данных обетов , даже невыполнимых.

[Hrerekr]

В саге об Инглингах:

"Свейгдир стал править после своего отца. Он дал обет найти Жилище Богов и старого Одина. Он ездил сам двенадцатый по всему свету. Он побывал в Стране Турок и в Великой Швеции и встретил там много родичей, и эта его поездка продолжалась пять лет. "

...


" В то время был обычай, что, когда справляли тризну по конунгу или ярлу, тот, кто ее устраивал н был наследником, должен был сидеть на скамеечке перед престолом, до тех пор, пока не вносили кубок, который назывался Кубком Браги98. Затем он должен был встать, принять кубок, дать обет совершить что-то и осушить кубок. После этого его вели на престол, который раньше занимал его отец. Тем самым он вступал в наследство после отца.
Так было сделано и в этот раз. Когда Кубок Браги принесли, Ингьяльд конунг встал, взял в руки большой турий рог и дал обет увеличить свою державу вполовину во все четыре стороны или умереть. Затем он осушил рог. Когда вечером люди опьянели, Ингьяльд конунг сказал Фольквиду и Хульвиду, сыновьям Свипдага, чтобы они и их люди вооружились, как было договорено вечером. Они вышли, отправились к новым палатам и подожгли их. Сразу же палаты запылали. В них сгорели шесть конунгов и все их люди. Тех, которые пытались спастись немедля убивали.
После этого Ингьяльд конунг подчинил себе все те владения, которые принадлежали конунгам, и собирал с этих владений дань. "

В русских былинах стандартная формула:
"Похвальба на пиру: "Все то на пиру напивалися, все на честном наедалися, все на пиру порасхвастались: иной хвастает городами с пригородами, иной хвастает золотой казной, иной хвастает добрым конем, разумный хвалится родной матушкой, безумный хвастает молодой женой".

[Hrerekr]

Источник: Гуревич А. Я. «Эдда» и сага. М.: Наука, 1979.


"Особое конструктивное значение для эддической и скальдической поэзии имеет тема пира — средоточия социальной жизни героической эпохи; на пиру в не меньшей мере, чем в бою, выявляется единство вождя с его дружиной, здесь раздает он гривны своим сподвижникам, и в этой обстановке хмельной приподнятости слышится княжеская похвальба, принимаются героические решения и даются клятвы...

Гуннар похваляется своими богатствами, опьяняясь собственными словами и мыслью о том, что всем этим он, действительно, обладает. Похвальба Гуннара имеет форму «сравнения мужей», нередко встречающегося в поэзии и в сагах, — богатства Гуннара не безразличны к самой сущности князя. Высказанное Хёгни подозрение, что им придется ехать к Атли «по волчьей тропе», и попытки родичей и приближенных отговорить Гуннара от поездки уже не могут на него повлиять: похвальба на пиру влечет за собой клятву Гуннара в том, что он поедет в гуннскую, державу. "

Хочется отметить что в заклятье Гудрун упоминается кольцо Улля -

Цитата из Гуревича: "Смысл клятвы не очень-то ясен, здесь перечисляются идущее на юг (стоящее в высшей точке?) Солнце; скала Одина (возможно, могила, курган или царство мертвых); «ложе коня», т.е. кровать или столбы, расставленные по углам кровати, с резными изображениями морд коней и других животных, видимо, олицетворяющих силы, которые охраняют мир и благополучие дома; «кольцо Улля», одного из древнейших скандинавских богов (на кольцах приносили торжественные присяги)".
Указания о принесении норманнами присяги или клятвы "на кольце" встречаются и в анналах франков.

С этим свидетельством стоит сопоставить обряд принесения клятвы у русов, как мы ее знаем из договоров с греками - с положением на землю оружия, щитов и "обручей" ( колец, может быть это шейные золотые гривны) - то есть аналог клятвы на кольце у норманнов.
И вот хоть это и не совсем по теме поста - строфы 33 из "Второй песни о Хельги , убийце Хундинга"


"Пусть не разит меч твой в битве, разве что сам ты сражен им будешь!"
И комментарий Стеблин-Каменского:


"Указывалось, что эта клятва очень похожа на клятву в договоре князя Игоря с византийским императором: "да не ущитятся щиты своими, и да посечены будуть мечи своими" и "Аще ли же кто... преступить се, ...будеть достоин своим оружьем умрети" ("Повесть временных лет", т. 1. М.- Л., 1950, с. 35 и 39)."

Добавлено спустя 10 часов 10 минут:

Естественно ожидать совпадения мотивов богатырской похвальбы в русских былинах с норманнскими обычаями давания обетов на пиру на Севере в Новгороде.
В цикле новгородских былин о Василии Буслаеве:

Песни собранные П.В. Киреевским изданы обществом любителей русской словесности. М. 1863

"Правятся Васька Буслаев сын
С Котельной Пригариной да с Потанюшкой Хроменьким
На пир на трапезу
Тут они на пиру напивалися,
Тут они на пиру наедалися,
тут они друг другу поперечили.

Подходил Васька к чану зелена вина,
Размахнул Васька в чане зелено вино,
Охлеснул Васька посудину полтретья ведра,
Сам проговорил Васька таково слово:
«Не боюсь я тебя, Никола Зиновьевичь,
«Не боюсь я тебя, Фома Родионовичь, не боюсь я всего Новгорода!
«Лишо боюсь я крестового батюшка,
«Матерого Старчища Игнатьища,
«Да боюсь я крестового брателка,
«Молода Григорья Игнатьича:
«им от меня честь и почет:
«А что почему пойдет , - так и всех не боюсь!»
И ударился Васька о велик заклад,
не о сте рублей, не о тысяче,
Ударился Васька о своей буйной голове:
За утро биться Ваське со всем Новым-городом".

Там же:
Садко

«Будучись Садко Купец, богатый гость,
Под славным Новым Городом, похвастал он с оными своей буйной головой,
Что «Я у Вас повыкуплю товары все,
«С Нова-города на свои корабли все повыгружу;
«Если не могу товаров всех повыкупить,
«Да на свои корабли повыгрузить, -
«Отдам отсечь свою буйну голову!»

….

А и зачали пить пива ячныя,
Напивалися молодцы уже до пьяна,
А и с хмелю тут Садко захвастался:
«А и гой еси вы, молодцы, славны купцы!
«Припасите вы мне товаров в Нове-городе,
«По три дни и по три уповода:
«Я выкуплю те товары по три дни, по три уповода,
«Не оставлю товаров ни на денежку,
«Ни на малу разну полушечку;
А то коли я товары не вкуплю,
«Заплачу казны вам сто тысячей..»